Итак, трое впереди, двое сзади, справа и слеваглухие стены: классика жанра, в общем.
Не дергайся, Огинский,снова заговорил тот парень, что встретил меня первым.Убивать не будем. Пока не будем,осклабился он.Сначала велено привести тебя для разговора.
Привести? Куда привести?потягивая времянужно было срочно что-то придуматьпереспросил я.
Да тут недалеко,издевательски подмигнул он мне.Сам пойдешь, или Прикажете вас доставить волоком, молодой князь?
Где Надежда Александровна?почему-то я решил, что Морозова уже может быть у них в руках.
Дойдет и до нее дело. Если потребуетсянайдем и приведем,равнодушно пожал плечами длинноволосый.Сейчас о тебе речь, Огинский.
Так, то есть до Нади они еще не добрались? Что ж, это многое меняет: можно тупо драться. Но одному против пятерыхэто, конечно, тот еще расклад. Да еще с учетом их навыков по части магии, наверняка не идущих ни в какое сравнение с моими
«Магию они применять не станут»,прорезался вдруг в моей голове голос Фу.
«Не станут?меня даже больше порадовало не само это известие, а чувство, что в противостоянии я внезапно не одинок.Почему не станут?»
«Во-первых, сие запрещено. Серьезный проступок. Не захотят зря подставляться».
«Ясно. А во-вторых?»
«Боятся Зеркала».
«А, точно,вспомнил я.Но если их подослала Миланаона же могла специально их подставить под Зеркало, нет?пришло мне вдруг в голову.Чтобы обвинить в нарушении уже меня»
«Не думаю,возразил фамильяр.Сие ее люди. Если Воронцова подложит им такую свинью, и правда откроется (а оная откроется непременно)утратит часть авторитета. Так что нет, не думаю»
Как-то непоколебимой убежденности я в словах Фу не услышал, ну да ладно, он дух, ему виднее
Что ж, ситуация еще больше упростилась. Формальное соотношение сил все еще оставалось пять к одному не в мою пользу (фамильяра за боевую единицу я все же не считал), но если разбираться нам предстоит по-простому, без магии Готов спорить, бить эти ребята привыкли с безопасного расстояния, фигойа не сжатым кулаком в контакт. А раз чародейство исключается Тогда, пожалуй, со своим каким-никаким опытом школьных потасовок и двумя с половиной годами в секции каратэ (маловато, конечно, но уж сколько есть) это уже я тут, своего рода, читер
Ну, что застыл?как видно, устав ждать, процедил длинноволосый.В штаны, что ли, наложил от страха?
В последний раз прошу вас убраться по-хорошему, сударь,внутренне подобравшись, но постаравшись, чтобы поза выглядела расслабленной, проговорил я.Не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Дайте мне пройтии я сочту инцидент исчерпанным.
Мало ли, вдруг потом дело дойдет до сканирования ауры, которым мне давеча грозил Алексеев? Не сможет же Романов каждый раз меня покрывать? Да и не захочет, небось. А такпусть видят, что я до последнего пытался разрулить конфликт миром!
«Верно, сударь,похвалил меня за предусмотрительность Фу. И добавил:У длинноволосогосие молодой граф Кутайсов, кстати: нужно же знать, с кем имеешь делонеобдуманно сцеплены руки. Пока не расплетет сей узелживот открыт. Я уже не говорю о том, что ниже живота: ноги клиент расставилна загляденье просто. Тот, что за ним справанекто Плетневлевша. Учтите сие. ТретийГончаров, сын личного дворянина из Вологдыу него после магической травмы серьезные проблемы с правым плечом. Про двоих внизу, к сожалению, ничего не могу сказать. Одного, вроде, встречал когда-то, но кто онпростите, не припоминаю»
«Этого достаточно,не сдержал я улыбки.Благодарю, достопочтенный Фу-Хао!»
«Всегда к вашим услугам, сударь!»
Шутишь?хмыкнул между тем длинноволосый Кутайсов.Ну что же, раз добром не желаешь
Не дожидаясь, пока он договорит, я резко шагнул вперед и без замаха ударил молодого графа правым кулаком в пах. Да, согласен: грязно. Теоретически можно было пробить и в открытый животчтобы не так мерзко вышло. Но, во-первых, оппонент стоял выше менядо его пояса мне бы еще пришлось тянуться. А во-вторых, напомню: мне одному все еще противостояли пятеро, и козыри следовало ровнять.
Взвыв, Кутайсов согнулся, его голова нырнула в зону досягаемости, и вторым ударомбоковым слевая шарахнул длинноволосому в скулу. Что-то хрустнулооставалось надеяться, что это не мои собственные пальцы, несколько отвыкшие от подобных развлечений за год выпускного класса, когда, погруженному в учебу в преддверии ЕГЭ, мне было не до жестких спаррингов.
С неким недовоплем-недохрипом Кутайсов отлетел в сторонутеперь внимания на него можно было не обращатьпо крайней мере, минуту-другую.
Что до его приспешников, то среагировали они по-разному. Вологжанин Гончаров застыл в немом изумлении, широко распахнув глаза, а вот Плетнев сориентировался быстрее. Но совершил вполне ожидаемую ошибку: вместо того, чтобы, воспользовавшись преимуществом верхней ступеньки, тупо ударить меня, развернувшегося к нему полубоком, рукой или пнуть ногойвариантов у него была тьма тьмущаяпо въевшейся в подкорку привычке сложил пальцы в кукиш. Долю секунды он на это потратил, а затем потерял уже целую секунду, когда сообразил, что магией пользоваться нельзя. Этого времени мне вполне хватило, чтобы подскочить к оппоненту, смяв его рабочую левую руку, и зарядить ему снизу кулаком в подбородок. Апперкот вышел на славу: закатив глаза Плетнев повалился навзничь. Кажется, при этом еще и затылком долбанулся о ступенькуи вырубился уже окончательно. Ну, по крайней мере попыток подняться не предпринимал.
«Сзади!»подсказал мне в этот момент фамильяр.
Возможностью обернуться я не располагал: из игры еще не был выведен Гончаров, поэтому я просто выбросил назад ногууширо гери, как называл такой удар мой тренер по каратэ. При этом пришлось слегка наклонить вперед корпус, подставляя голову вологжанинуи я вскинул согнутые в локтях руки, кое-как прикрывшись ими от атаки спереди. Впрочем, предосторожность оказалась излишней: все еще пребывавший в растерянности, благоприятный момент для атаки сынок личного дворянина упустил.
А вот мой слепой удар оказался вдвойне эффективным. Мало того, что подошва кроссовки угодила в подбиравшегося с тыла противника (судя по всему, аккурат в лицо: снова сказалась высота ступенек), так до кучи тот, отброшенный толчком, сбил с ног своего менее расторопного товарища. С криками и грохотом оба покатились вниз, я же теперь мог сосредоточиться на Гончарове.
Тот, вроде бы, немного опомнился и попытался дотянуться до меня рукойнеуверенно и вяло. Легко уклонившись от этого не сказать даже ударажалкой попыткия перехватил запястье вологжанина (который даже кулак толком сжать не потрудился, пощечину мне собирался залепить, что ли?) и, уйдя чуть в сторону, дернул противника на себя. Тот легко поддался, и, продолжая контролировать кисть, свободной левой ладонью я уперся Гончарову в локоть и вывернул ему руку.
Вологжанин истошно заорал: а, ну да, у него же и так с плечом проблемы! Ну, извините, сударь, не я все это затеял
Не обращая внимания на вопли Гончарова и не ослабляя захватанаоборот, надавив сильнеея вынудил вологжанина рухнуть на колени. Места для этого на узкой ступеньке оказалось маловато, и парень клюнул носом вниз. Оттуда на нас как раз надвигался мой пятый противниктот, которого после знакомства с моей кроссовкой столкнул с лестницы его товарищ по тылу. История повториласьтолько на этот раз в качестве снаряда я использовал Гончарова, отправив того в короткий полет навстречу угрозе. Голова вологжанина ударилась в живот атакующего, и последний из мерзкой пятерки, еще остававшийся на ногах, охнув, снова оказался отброшен вниз. Подняться после этого он сумел разве что на четвереньки и на этом предпочел угомониться, так, на четырех лапках, и выметшись в вестибюль второго этажа.
Переведя дух, я по-быстрому оглядел оставшееся за мной поле боя. Плетнев так и лежал навзничь, но веки его дрожали, и согнутая в колене нога слегка шевелилась, будто бы ища опору. Живой, значит. Вот и отлично: смерти я никому не желал.
Кутайсов скулил, скорчившись у перилодной рукой зажимая промежность, а другой держась за свернутую челюсть. Я машинально пошевелил пальцами своей левой. Немного болят, но не критично. Знать, хрустели тогда все же не они.