Сильно долбануло?
Она, словно не услышав вопроса, продолжала колдовать над пластиковым оранжевым чемоданом.
Девушка! Вы меня слышите?..
А? Удивленно посмотрела, вскинув брови. Взгляд уставший и потерянный.
Я спрашиваю, что случилось? Вы откуда вообще едете?
Из города, фельдшер отвела взгляд, нервно теребя в руках одноразовую перчатку. Мы ехали в самом конце колонны. Автобусы и наша бригада сопровождения Когда взорвалось, вспышка была сильная. В том автобусе аж стекла повылетали, людей посекло сильно, загорелось что-то. Водитель другого автобуса помог потушить и завести двигатель, но колонна ушла уже. Кто-то из пассажиров сказал, что тут бункер старый есть. Вот мы сюда и А тут вы. У нас перевязка кончилась, укладка пустая почти. Слава Богу, что вы здесь!..
Настя! Давай, помогай! Позвал ее кто-то, и она, торопливо скидав в укладку все, что попалось под руку, побежала к уложенным у входа в командный пункт носилкам.
***
На рукав моей куртки упали несколько странных желто-серых хлопьев. Потом еще и еще. Пару секунд я пытался сообразить, что это за хлопья и почему они так странно пахнут. А когда сообразилвздрогнул. Это был пепел.
*ДЭСДизельная электростанция, предназначенная для аварийной подачи электроэнергии на объекте.
**ФВУФильтровентиляционная установка.
Глава 8
Савельев, Алан и Щукин,
территория бывш. ЗАТО «Кедровый»,
15 июня, понедельник, 17:00.
Радиационный фон: 29 мкР/ч.
Задумчиво глядя на автобусы, я рискнул сделать первые выводы о масштабах случившейся катастрофы. Судя по тому, что одной машине досталось крепко, а вторая выглядела относительно нормально, не считая царапин и вмятин на боках, световое излучение настигло их на внушительном расстоянии от места взрыва.
Если мне не изменяет память, температура светящейся области непосредственно в эпицентре ядерного взрыва может колебаться в районе 57 тысяч градусов, а сам световой импульс держится от долей секунды до нескольких десятков секунд. Этого вполне достаточно, чтобы спровоцировать огромное количество пожаров, ослепить и обеспечить «фирменным» загаром не успевших вовремя укрыться людей. Воздействие светового излучения снижается в зависимости от рельефа местности, плотности городской застройки, да и вообще укрыться от него можно практически за любым непрозрачным препятствием. Жаль, не спросил у фельдшера, где именно они ехали, когда произошел взрыв. Можно было бы прикинуть, правда очень примерно, куда пришелся удар. Вдруг по городу вообще не попали?
***
Пепел кружился крупными хлопьями, будто первый снег наступающей ядерной зимы. Воздух постепенно наполнялся запахом гари. Черное от дыма небо на севере, там, где находился город, полыхало ярко-оранжевым заревом, а в противоположной стороне еще проглядывалась быстро исчезающая узенькая полоска пронзительной вечерней синевы. В свете зарева автобусы, «скорая» и сновавшие вокруг них люди выглядели как-то нереально, гротескно, будто нарисованные жирным карандашом на пожелтевшей от времени бумаге.
Что делать будем, пацаны? Тихо поинтересовался Щукин.
А что делать Снимать штаны и бегать, Макс, нервно ответил Алан. Надо обратно вниз спускаться и ждать, пока обстановка хоть как-то прояснится.
Надо, задумчиво протянул я, косясь на стоявшую неподалеку «Газель».
Кажется, Щукин оставил ключи в замке. А выключил ли зажигание? Если нетэлектромагнитный импульс мог сжечь к чертовой матери всю проводку. Хотя при наземных ядерных взрывах он вроде бы относительно слаб. В том, что взрыв был именно наземным, я не сомневалсяслишком уж быстро затянуло небо, да и бахни боеголовка даже километрах в четырех от земли, вокруг нас сейчас все бы полыхало.
Диман, ты чего так на машину уставился? Задумал чего? Спросил Алан.
Да нет, просто думаю, не погорела ли в ней электрика после взрыва.
Точняк, протянул Алан, думаешь электромагнитный импульс ее того?
Надеюсь, что нет, я осторожно стряхнул пепел с рукавов и тряхнул головой.
Я могу проверить, по возможности, предложил Константиныч. Сам знаешь, меня хлебом не кормидай в каком-нибудь корыте поковыряться.
Успеется, кивнул я. Пойдемте пока вниз. Тревожно тут как-то.
***
Пройдя дозиметрический контроль, мы спустились в коридор и почти сразу столкнулись с Буровым. Подполковник выглядел спокойно, пожалуй, даже слишком. Однако, подойдя ближе, я уловил резкий запах корвалола.
О, орлы! Вы ведь тоже представители разных ведомств, так сказать. Давайте-ка за мной, мы там собрались с мужиками. Обсудим дальнейший план действий, так сказать.
Мы прошли в небольшой зал со сводчатым потолком, плакатами по Гражданской обороне на стенах, и длинным деревянным столом, вокруг которого сидели люди. Несколько мужиков в старом камуфляже, видимо сослуживцы Бурова, двое спасателей и парнишка в синей куртке «скорой помощи». Сам подполковник занял место во главе стола, перед несколькими телефонными аппаратами и безжизненным монитором компьютера. Сел, достал сигареты, и жестом пригласил нас садиться.
Что могу сказать, товарищи, начал он, закуривая. Произошел ядерный удар. Причины неизвестны, да и значения они уже не имеют. Самое важное сейчаспонять, как нам быть дальше, какие меры принять, как выстраивать дальнейшую деятельность. КП выполнил свою задачу полностью, защитив максимум укрываемых от поражающих факторов. На данный момент, включая пассажиров автобусов, в том числе «тяжелых», у нас двести сорок пять человек. Учитывая наличие продовольственного запаса, питьевой и технической воды, ресурсы дизельной электростанции и фильтровентиляционных установок, мы можем обеспечить всем этим людям недельное безопасное пребывание на объекте. Если урезать продуктовое довольствие по максимуму и перевести инженерно-технические системы в режим жесткой экономии, мы увеличим срок пребывания примерно до трех недель. Беспокоит меня вот что: даже трех недель критически мало, для нормальной оценки обстановки на поверхности. Сейчас радиационный фон в пределах допустимой нормы, разрушений в поселке практически никаких. Но никто не знает, что произойдет через день-два. Как изменится ветер. Где выпадут радиоактивные осадки. Неизвестен даже предполагаемый район удара. Телефоны молчат, связи нет совершенно никакой. Думаю, нет смысла говорить про радиостанциюее в ближайшие дни можно не трогать. К чему я это все: нам нужно провести разведку. Выяснить характер сложившейся ситуации, понять, сможем ли безопасно вывести людей на поверхность, и если сможемто когда? У нас почти полсотни раненых, здесь их держать никакого смысла. Нужны соответствующие условия, а в поселке есть недавно отремонтированная больница. В общем, по поводу разведки. Семен Анатольевич, вам слово.
Один из спасателей кивнул. Судя по формегражданский, из «Противопожарной охраны Красноярского края».
Благодарю товарищ подполковник. Сразу хочу сказать, идею мы с ребятами придумали буквально минут пять назад, поэтому подробный план чуть позже. В общих чертах дело обстоит так: мы хотим попробовать прорваться в Красноярск. Ну или максимально близко к нему.
Это похоже на самоубийство, Семен Анатольевич, заявил кто-то из военных.
Это необходимость, твердо ответил спасатель. Тем более, личный состав пожарной части в полном составе поддержал идею. У нас в наличии две тяжелых автоцистерны, штабной автомобиль повышенной проходимости. Фонари, боевая одежда, изолирующие противогазы. Лучше нас этого все равно никто этого не сделает.
Поддерживаю, кивнул Буров. Обеспечим группу дозиметрами, питьевой водой и продуктами, по возможности. Не думаю, что удастся справиться с задачей быстро.
Спасибо, товарищ подполковник. Еще один вопрос, который хотелось бы поднятьличный состав. Половина людей в отпусках. У меня шесть человек. Если где-то будет жарконе справимся. А жарко будет, уверен.
Добровольцы? Вырвалось у меня. В горле немного пересохло. Щукин удивленно посмотрел на меня, Алан тихо выругался. Семен Анатольевич кивнул.
Имею опыт, продолжил я. Могу быть полезен.