Я встал и пошел к выходу, раздумывая о том, что в принципе то, что задумалсделал. Мне нужно было убедиться, что нужный человек на месте, как мы с ним и договаривались. Максим на месте. Теперь технические деталикак передать ему записку. Но это несложно. Найду какого-нибудь мальчишку, дам ему записку и пару монет, и он доставит это письмо по назначению. А потом можно идти домой, в замок.
Шагай быстрее! прервал мои мысли глумливый голос, и я почувствовал тычок в спину. Ну, всехотел я оставить его в живых, но теперькаждый заслуживает то, что онзаслуживает. И только так. Не люблю хамов. Просто бешусь от хамства.
Я вышел на улицу, огляделся. Солнце слепило глаза и пришлось как следует поморгать. Я вообще не люблю яркий свет, зато и вижу в темноте почти как кошка. Такая вот особенность у моих глаз. Для улицы не очень пригодная, а для тоннелей в стенах замкав самый раз. Чему я несказанно рад.
Сюда давай, в переулок! Ну, быстрее, урод! шагаю туда, куда мне было предложено и через пару минут останавливаюсь, оборачиваясь и суя руку под плащ. Ладонь легла на шершавую рукоять меча, и он тут же откликнулся:
Привет, хозяин! Давненько мы с тобой не веселились!
Давненько, Ледподтверждаю я мысленно, слушая какую-то хрень, исторгаемую мокрым ртом моего обидчика. Он несет что-то про грязных уродов, которые мешают жить людям, про мои сексуальные перверсии с животными и мужчинами, про мою семью, которая явно такая же как я уродская, и такая же извращенная. Не понимаю этого. Чего болтать? Решил убиватьтак убивай, а не подстраивай под это базу! Не надо чуши, не надо грязипросто вставай в позицию, и понеслось!
В позицию он успел встать. Больше ничего не успел. Ледтонкий, будто шпага, никогда не затупливающийся и прочный, как стальной ломпропел в воздухе и взрезал горло противника ровно там, где проходит сонная артерия. Фонтаном брызнула кровь. Парень зажал руками тонкий разрез, между его пальцами заструилась, просочилась ярко-алая артериальная кровь. Жить ему оставалось минуту, ну может чуть больше.
Я не стал дожидаться его смерти, даже того, чтобы он свалился на землюпросто обошел стороной и пошел прочь, автоматически встряхнув на ходу клинкомкровь надо удалить. Капли крови, которые попадут в ножны, неминуемо протухнут и от них будет нести дохлятиной. А это не есть хорошо.
Эй, ты чего?! Парни, он его убил! Убил!
Навстречу мне вышли те самые трое, что сидели рядом с моим обидчиком. Видимо он уже упал (я не видел этого), потому первый, кто попался мне навстречу всполошился, и тут же потянул из ножен широкий полуторный меч. Мужик был крепким, плечистым, так что меч казался ему под стать. Серьезный боец.
Стоять! крикнул он, и встал в стойку, которая на Земле звалась «Глупец», или «Дурак». Коварная стойка. Меч опущен острием к земле практически вертикально, и кажется, что его хозяин не намерен напасть, или даже защититься. Опасное заблуждение! Из этой стойки можно нанести молниеносный удар! Или прикрыться, если на тебя нападут.
Я на Земле интересовался средневековым фехтованиемвсегда имел тягу к холодному оружию. Так что кое-что в этом вопросе соображаю. Да и тут получил очень хорошую школуи от Кендала Оуга, Мастера над оружием, и от моего учителя, целителя и мага. Кстатинадо будет к нему зайти. Нопозже. Не хочу раскрывать свое инокогнито, ведь на мне сейчас магическая маска, я не похож на себя «оригинального».
У нас был бой один на один, я выигралшепчу я бесцветным голосомДайте мне уйти, и никто не умрет.
Никто не умрет?! Ты умрешь! цедит противник, и делает почти незаметный шаг вперед, перенося вес на правую ногу. Сейчас он попробует подсечь мне ноги, а потомпотом добьет то, что останется.
Само собойя этого не жду. Меч поет, завывает, предвкушая новое угощение! Живой меч очень прожорлив и любит человеческие души. И с каждой душой становится все сильнее и проворнее. И умение его растет. А умение он передает мне. Потому человек с живым мечом практически непобедим в поединке. Если только не ударить в спину, или не пустить стрелу. Но лучников я не вижу, и за спиной у меня только вздрагивающий в последних усилиях удержать жизнь холодеющий труп.
Рраз! Мой меч отрубает руку мужчины выше запястьяпрямо через наруч, Лед его даже не заметил, настолько остер.
Два! Обратной ходкой Лед сносит парню полголовы со стороны затылка. Все, бой закончен.
Но остались еще двое. Смотрю на них с вопросомитак? Что будем делать?
Без претензий, пареньгудит один из них, тот, что защищал меня за столомДва дурака! Вечно куда-то влипали, вот теперь и дождались. Будешь их чистить?
Я вначале не понял вопроса, потом отрицательно помотал головой. Нет, обшаривать карманы не собираюсь. И противно, и незачемденег у меня больше, чем мне нужно. И золота.
Вытираю меч об одежду уже затихшего трупа, вкладываю меч в ножны и осторожно обхожу наемников по дуге, готовый к любой неожиданности. Но ничего не происходитнаемники теперь заняты обшариванием трупов товарищей. А может не товарищей, а просто сослуживцев.
Бог им судья. Не знаю их отношений, а только определенноесли трупы останутся здесь лежать, то через несколько минут на них не останется ничего ценного, а потом исчезнет и одежда. Вон, уже маячат на горизонте несколько забулдыг, вечно обретающихся возле таверн. Оберут трупы за милую душу, чертовы стервятники.
Мальчишку-посыльного я нашел в помощниках у зеленщика, стоявшего у продуктовой лавки со своим передвижным «магазином». Мальчишке дал пять мелких медных монет, пообещав, что когда он доставит ответдобавлю еще пять таких же. Тот понесся бегом в нужном направлении, и вернулся минут через пятнадцать с тем же листком бумаги, на котором было написано: «Понял. Максим».
Все, теперь можно было со спокойной совестью отправляться домой. Дело сделано. Теперь у меня под рукой будет на одного верного человека больше.
Глава 2
Лошади хрипят, задыхаются, мокрые, как после дождя. Пена из оскаленной пасти летит на твердую, покрытую пожухлой травой землю. Но Скарла погоняет свою лошадь, а за ней скачут две лошади бок-о-бок, скрепленные специальным устройством для перевозки раненых. На этом устройстве лежит та, которую Альгис назвал «Барбарой» белокожая (слишком белая!), голубоглазая (это ненормально!), длинноногая (это неудобнокак на таких ходулях стоять на земле?! А как сидеть на коне с такими прямыми ногами?!), и абсолютно бесчувственная. Просто живой труп, да и только. Она ест только тогда, когда ей сунешь еду в рот, и только мягкую еду, вроде кашицы. Тогда Барбара ее глотает. Пьет тожетолько когда жидкость польется в глотку.
А в остальномв остальном все печально. Делает она под себя, и приходится мыть ее каждый раз, как Скарла останавливается у источника. Не потому мыть, что Скарла такая уж ревнительница чистоты, нетмухи. На запах слетаются сотни, тысячи мух, и нет от них спасения. И это все большущая проблема.
Но не больше, чем ЭТА. Скарла чувствовала, что кто-то идет по ее следу, но заметила преследователей только после третьей ночевки. Вначале они находились на грани видимости, а потом осмелели, а может получили соответствующий прикази теперь преследуют ее во весь опор. И кони у них посвежее, чем у Скарлы, или посильнее. С каждой минутой преследователи все ближе и ближе, а кони Скарлы уже на пределе, вот-вот начнут спотыкаться и падут. По такой жаре, после длительного переходачто с них спрашивать? Несчастные животные отдали человеку все, что они могли датьи саму жизнь. Но когда выбираешьтвоя жизнь, или жизнь твоих лошадейвыбор очевиден.
Наконецэто произошло. Кобыла под Скарлой всхрапнула и стала сбавлять ход, потом споткнулась и улегласьблаго что медленно, так что старуха успела с нее соскочить. Соскочить, и приготовиться к бою. Так просто она не сдастся!
В левую руку кинжал, в правую короткий степной меч, чуть искривленный, с утолщением к остриючтобы удобнее было рубить. Ну, теперь она готова к смерти! Чертоги Небесного Царя ждут воина, павшего в битве с мечом в руках! И пусть имперцы говорят, что нет такого рая для воинов, что рай совсем другойсад, в котором гуляют праведные души, наигрывая на дудках или лиарахСкарла знала, что есть такой рай, где скачут на конях, где в яростном вихре клинков сходятся воины в сверкающих доспехах, и где доблестные воины пируют после битвы, мгновенно залечив свои раны божественным дыханием. Да, она изменила своему народуне сама, так получилосьно веру свою не предала. И потому может рассчитывать на воинский рай, не делающий различий между мужчинами и женщинами. Главноечтобы воин погиб в бою с мечом в руках, а что там у него между ногэто дело совершенно третье.