- Контролер? Ну ты и выдумал.
- А что? Ревень вон говорил, что ни одного мертвого противника не нашли, все выглядело так, будто наши сами себя пришили. Как тут без контролера обошлось?
- Ну, может, они наших перестреляли и ушли, подобрав своих. Или наши, в самом деле, друг дружку подстрелили.
***
- У них Катков командир, он бы не допустил. Говорю тебеконтролер.солдат повернулся к собеседнику.Это всегда так. Чтобы в своих начать палить, кто-то сверху должен приказать, могущественный настолько, чтобы мозги твои контролировать. Само по себе такое не происходит.
- Хорошо-хорошо, я тебе верю. Но нам-то от этого какая польза? Ну, узнали мы, что Каткова контролер одолел, и чего?
- Чего? Ты совсем дурак что ли? От него спасения нет. Мы можем только облаву на него устроить и забить его прежде, чем он нас зазомбирует.
Тут к разговору присоединился третий солдат. Все это время он, подобно Али, внимательно слушал дискутирующих.
- Как так нет защиты?прошептал он.А наушники, а «колючка»?
- Где ты наушники найдешь?парировал спорщик.Да и «колючку» твою поискать еще надо, а у нас, сам понимаешь, распорядок и никаких увольнений. Когда мне ее искать?
- Ну, тогда тебе один выходисполнитель желаний.весело констатировал второй боец.
Зачинщик спора отнесся к его словам не в пример серьезно.
- Когда-нибудь я так и поступлю.заявил он.Брошу все и пойду к ЧАЭС.
- Выбраться из Зоны хочешь?
- Нет, пожелаю, чтобы Зоны вовсе не было.
- Ага, так тебе он и исполнит твое желание. Не будет Зоны, не будет и его, исполнителя желаний. Ему это надо?
Мужчины призадумались.
Лес заканчивался. Проселочная дорога вынырнула из чащи на широкую прогалину, и грузовик с натужным стоном принялся карабкаться на холм. Среди бойцов началось шевеление, видно, чувствовали приближение родной базы. Даже капрал повеселел. Он спрятал бинокль в футляр и оглядел группу.
- Мы в зоне действия наших патрулей, парни.сообщил он.Через пять минут будем в лагере. Ужин, поверка и отбой.
Усевшись рядом с сержантом, капрал принялся неуверенно тормошить спящего командира. Тем временем машина поднялась на пригорок, но водитель по-прежнему держал ногу на педали газа, отчего грузовик заметно прибавил в скорости.
Дальнейшие события окутал странный туман. Они въехали в него, рассекая белесый смог лучами фар. Первым делом заскрипели тормоза, и люди в кузове полетели вперед словно домино. Однако не прошло и секунды, как мотор взревел, и машина восстановила скорость и даже увеличила. Раздался выстрел. Послышались замечания бойцов, а капрал повернулся к заднему стеклу кабины. То же самое сделал и Али. И то, что он там увидел, повергло его в шок, и на какое-то время парализовало, лишив не только физических движений, но умственной активности. Одни только глаза воспринимали происходящий с ними кошмар.
В кабине, за рулем и на пассажирском кресле, сидели два трупа. У водителя была распорота грудь, будто кто-то пытался вынуть его сердце. Причем окровавленный нож находился в его же собственной руке. А вместо лица его компаньона на дорогу смотрел кровавый фаршрезультат выстрела из ружья под челюсть. Этот тоже прикончил себя самостоятельно. Руль никто не держал.
Первым в себя пришел капрал. Он закричал что-то нечленораздельное своим бойцам, одновременно пихая локтем сержанта. Али не уследил за результатом. Переднее колесо угодило в выбоину на дороге, и тут же многотонный грузовик резко крутанулся и, подгоняемый сохранившимся ускорением, стал заваливаться на бок. Свет фар вырвал из темноты странную будто горбатую фигуру человека в грязных джинсах и с голым торсом. Он стоял на обочине и не мигая следил за крушением. Солдат, который всего три минуты назад упорно отстаивал свою позицию относительно странной гибели одного из патрулей, истошно завопил:
- Контролер!!!
Затем удар о землю, стоны, хруст сломанных костей, кажется, выстрелы и тьма перед глазами.
9. Цитадель
13 сентября 2012 года четверг 18:02
юг Припяти, Чернобыль
Пресловутая пятиэтажка возвышалась неприступной крепостью. Подобно средневековому замку была она ветхой, но несокрушимой. Черные оконные проемы, давно лишенные стекол, смотрели на Радика провалами пустых глазниц. В верхних этажах гулял ветер и хлопал обломками оконных рам. Казалось, страшный монстр радуется приходу новой жертвы. Вой ветра напоминал дыхание дракона.
Над щербатым краем крыши, зубчатым, словно стена бастиона, торчали в разные стороны антенны. Они давно поросли «мочалом». Среди сталкеров ходили легенды о загадочных свойствах этой аномалии. Именно такой, потому что иных мочалок по Зоне было раскидано предостаточно, но такие встречались нечасто, и от них старались держаться подальше. На вертолете как-то научники хотели их утащить. Не тут-то было! Точно никто не знает, говорят, рухнул такой вертолет, а другие рассказывают, что пилот вовремя сообразил и бросил злополучный груз. Толкуют так же, что группа сталкеров не так давно собралась утащить одну антенну к научникам в бункер. Там все и полегли. Одним словом, лишний раз никто к ним не совался. Береженного бог бережет.
Одним только воронам невдомек опасности мочала. Сидят себе на антеннах, как ни в чем не бывало. Каркают. А над ними небо, низкое, серое. Тучи проплывают грязно-серой ватой. И быстро, будто торопятся поскорее убраться из этого проклятого места.
Весь день моросил дождь. К вечеру зарядил ливень, натуральный такой, с громом и молниями. Радик укутался в поношенный плащ, натянул капюшон и только благодаря этому сумел не промокнуть насквозь. Однако, стоило ему приблизиться к предполагаемому входу в таинственное подземелье, как дождь стеной отступил назад. Теперь мужчина лежал в грязи, в мокром плаще и внимательно вглядывался в сумеречные очертания здания.
Радик зналчто греха таить,что мозг его выжжен Зоной, что многие его функции ущербны, не в порядке память и прочее тем не менее, он был способен анализировать ситуацию и он анализировал. Вход в подземелье безусловно находится в подвале, а значит начать поиски следует именно оттуда. На первый взгляд сложенное из серых плит строение вообще не имело подвала. И все-таки за пожухлой травой и куцым кустарником у подножия дома проглядывались горизонтальные окна-щелиявный признак подземных помещений.
Было что-то еще, едва уловимое. Какое-то несоответствие. Вглядываться в сумерки было бесполезновосприятие строилось скорее на подсознании. Однажды Радик слышал разговор Макса с Настей. Девушка была любительница научных дискуссий и в тот раз донимала уставшего молодого сталкера монологом на тему высших материй. Вот, что она говорила. Те способности, которыми обладает современный человек, не возникли на пустом месте. Подобной гипотезы придерживаются, кстати, сторонники внеземного происхождения гомо сапиенс. Дескать, не могла природа создать существо, сразу же приспособленное читать и писать, разговаривать, усваивать громадный объем информации и творить. Не могла, конечно, но могла перенаправить ресурсы, выделенные на другие способности, в указанное русло. Настя говорила, что речь и вообще способность к высшей разумной деятельности, пришли к человеку из древних времен, когда большая часть мозга была задействована в поиске пищи и стремлении выжить. Тогда те участки мозга, что используются сейчас, скажем, под умение водить автомобиль, работали в непролазных джунглях, где во время быстрого бега за добычей, запоминалась каждая мелочь, фиксировался каждый помятый кустик, каждая травинка, каждый шорох и каждый запах. Человек, - говорила она, - тем и выделился, что способен был охватить в своем восприятии больший мир, чем прочие звери. Радик скинул с себя саван разумности, был свободен от оков цивилизации. Возможно, именно это позволило ему выжить там, где другие погибали. Так и теперь, разум был чист и действовал в своем первоначальном архаичном режиме.
Даже самый опытный сталкер не заметил бы из укрытия те знаки, на которые обратил внимание Радик. Едва уловимый запах соляркипризнак транспортного средства. Запах ощущался с подветренной стороны, что означало его близкое расположение. Шум листвы. Не характерная для дикого леса переливающаяся мелодия шелеста, а неестественные прерывания на фоне общего упорядоченного звучания. Вероятно, кто-то совсем недалеко шел лесом и раздвигал листву, сбивая ритм. Несколько сломанных веток возле одного из подъездов дома. Переломы свежие, листочки еще налиты желтым соком. Опять же кто-то был здесь совсем недавно. И, наконец, возня и разговоры с противоположного, того, что обращен к городу, торца здания. Цивилизованный человек не обратил бы на далекое шуршание внимание, но Радик обратил и вычленил из него человеческую речь.