Все живы? поинтересовался Максуд.
Тут Эйр замялась. Она сглотнула и секунду не отвечала на вопрос.
Девчонке уже лучше. Начала вставать. С Творящей плохо. Я не слышу ее дыхания, но Делорис не хочет признавать, что она мертва.
Максуд нахмурился. Такие новости никак не поднимают настроение. Особенно в преддверии войны. Большой войны. Сандрин боец. Самый ценный, который только может быть на их стороне. Онааннэ. Сколько таких еще в мире? Может статься, что ни одного аннэ больше нет.
А где меч? спросил воин.
Его нет. Тот голос говорил, что он появится, но его нет. ответила Эйр.
Девушка подвела их к дому, в котором все временно разместились. Максуд заметил на смотровой башне Дамиана. Настоящий солдат, следит за безопасностью. Тейн, охранник и Делорис сидели на ступеньках дома. Из дверей, опираясь на палку, вышла Жазэль. Вид у нее был не очень. Все лицо было серым и на шее ясно виднелись почти черные вены. Девушка попыталась улыбнуться.
Она в доме? спросил Максуд у Делорис.
Та кивнула ему. Он прошел мимо нее и Жазэль в дом. Нашел комнату, где лежала Сандрин. Подошел к ней. Цвет лица, который всегда был бледно-белый, теперь стал серым, даже зеленоватым. Шея вся была темно зеленого цвета, переходящего в темно серый. Максуд смог различить на ней следы пальцев. Это сделал тот мертвяк, о котором рассказывала Эйр. Он сел рядом. Приложил ухо к груди. Затем к носу. Пощупал пульс на шее. Ничего. Никаких признаков жизни. Именно так и выглядят мертвецы. Все указывало на это. Кроме одногоона все еще оставалась теплой. Конечно, температура тела была ниже, чем при обычных обстоятельствах, но она не коченела. Воин взял ее руку и пару раз согнул в локте, чтобы это подтвердить.
Это стоило ее жизни? Делорис смотрела на него мокрыми от слез глазами. Даже если бы удалось добыть то, что искали, разве это бы стоило ее жизни? Скажи мне!
Делорис подошла совсем близко и ее захлестнули рыдания. Максуду не оставалось ничего другого, как обнять ее. Она все время плакала.
Я не хотела верить, что она мертва. говорила она ему в грудь. Я пробовала зеленую дымку. Я ее почти всю израсходовала, но она не поддается.
Снова хлынули слезы. Делорис ухватилась за продранную одежду Максуда. Еще некоторое время ее плечи сильно содрогались. Потом она немного успокоилась. А когда рыдание перешли во всхлипывания, Максуд тихо произнес:
Ты правильно поступила. Ты молодец. Все, что ты могла для нее сделать, ты сделала. Теперь давай попробую я.
Делорис отшатнулась от него и быстро начала вытирать локтями лицо. Тень надежды коснулась ее лица. Она не спрашивала и, вероятно, даже не хотела знать, что у Максуда на уме. Ей было на это наплевать. Лишь бы Сандрин была жива. Все, что угодно, лишь бы она была жива. Она хлопала своими длинными ресницами и не сводила глаз с воина.
Максуд запустил одну руку под колени Сандрин, другую под голову и поднял ее. Он вынес Сандрин из комнаты.
Когда он вышел из дома и понес Творящую, никто не сказал ему ничего вслед. Никто не шел за ним. Он направился к смотровой площадке. Она находилась среди зданий чуть дальше по улице. Воин быстро нашел ее и поднялся по ступеням. Широкая ровная площадка с подобием трона на конце выступа. Максуд уложил ее на каменный пол. Снял с себя рубашку и подложил ей под голову.
Я никогда такого не делал. предупредил он ее. Только слышал о таком. Даже не знаю, правда ли это. Но я решил попробовать. Знаю, ты не слышишь меня. Пока не слышишь. Я все равно буду с тобой говорить.
Он достал из своей сумки светлый шар, размером с детский кулачек, и положил рядом с ней. Затем спустился по ступеням и принялся исследовать траву, которая росла в некоторых местах. Через несколько минут он вернулся с длинным сухим стеблем в руках. Сел, обломал стебель так, чтобы у него в руках остался кусок длиной с ладошку. Стебель он выбрал пустотелый. Хорошо его продул. Взял шар и проткнул его этим стеблем. Внутри него была светлая субстанция с зелеными прожилками. По плотности это была не жидкость, но и не газ. Один конец стебля был в середине шара, а другой он поднес ко рту Сандрин. Свободной рукой он приоткрыл ей рот и влил немного жидкости из шара. Сделать это ему было трудно, так как левая рука сильно болела.
Надо понемногу. Не спеша. Ночь длинная, спешить некуда. тихо говорил Максуд.
Солнце уже садилось. Добирались сюда они со Зверем долго, идти быстро не мог ни один, ни другой. Постепенно начало темнеть и ночь уже готовилась стать хозяйкой в крепости. Максуда никто не тревожил. Он ждал. Смотрел все время на Сандрин. Наверное, он впервые как следует ее рассмотрел. Ровные фиолетовые волосы, которые он аккуратно поправил, чтобы они не падали на лицо. Красивой формы изогнутые брови. Черты лица ему нравились. И цвет, каким он был раньше. Губы не были тонкими, но и не пухлыми. Наверное, она была красива. Максуд ждал. Ничего не происходило. Он начал тревожиться. Сперва не сильно, он уверял себя, что прошло слишком мало времени. Потом говорил себе, что она сильно пострадала. Когда отговорок не осталось, тревога заползла в его душу. Она сидела там некоторое время, пока не уступила место своему старшему братустраху. Почему Максуд боялся? Воин уже начал постукивать от нетерпения пальцами по камням. Смотрел на луну, пытаясь определить, сколько прошло времени. И тут Сандрин откликнулась на ту крайнюю каплю, что он влил ей через стебель травы. По ней прокатилась волна светло зеленого света. Максуд облегченно вздохнул. Впервые за несколько дней он позволил себе расслабиться. Зарыл глаза, опустил плечи и поднял голову к небу прямо в ночь. Посидел так немного, почему он был так доволен? Дальше необходимо было все повторить. Максуд потихоньку вливал жидкость в рот Сандрин. Делал длинные паузы, ждал отклика и снова вливал. Сон валил его с ног, усталость не давала пошевелиться, раны не давали покоя и мучили его. Сознание было не в порядке. Туманилось, лезли всякие мысли в голову. Но он находил в себе силы и упорно продолжал все нужные манипуляции. В середине ночи стало прохладно. Максуд хотел сходить за одеялом, но не желал оставлять одну Сандрин. Он лег возле нее, переложил ее так, чтобы она была на боку и пропустил свою руку у нее под головой. Сейчас ему надо было, чтобы ей стало теплее. Это было важно. Ему так казалось. Когда было израсходовано больше половины жидкости-газа из шара, начала заниматься заря. Заснуть позволил себе Максуд только под утро, когда уже ясно слышал дыхание Сандрин. Она лежала у него на плече, и он ощущал на своей груди теплоту ее дыхания. Слабое, но ровное дыхание. И теплое. Максуд еще раз посмотрел на лицо Сандрин и уснул.
Проснулся Максуд не от того, что солнце уже было высоко и светило в глаза. И не от того, что становилось жарко. И даже не от того, что внизу возились его спутники и знатно шумели при этом. Нет. Он проснулся от ощущения того, что на него смотрят. Инстинкт. Максуд резко вскочил, присел на одно колено и быстро осмотрелся. Никого, только Сандрин сидела на каменном полу. Цвет ее лица снова стал белым, но шея еще была серо-зеленой. И на ней было украшение. Толстая золотая цепочка и три ромба на ней. Они были в золотой оправе, а внутри блестели черные камни. Это могло означать только одно.
Что ты сделал? Я была почти мертва. После встречи с мертвяками никто не выживает. Нет ни одной дымки, которая сможет излечить от такого.
Максуд потер глаза, зевнул и потянулся. Рука отдала болью. А он и забыл. Воспоминания прошлого дня накатили на него и заставили вспомнить о ранах на руке. Он немного поморщился. Посмотрел на плечовсе красное и распухшее, на солнце заблестели свежие капли крови.
Я не знал, сработает это или нет. Рад, что сработало. признался воин.
Более простые способы провести с девушкой ночь на крыше тебе не знакомы?
Злится или играет? Максуд внимательно посмотрел на ее лицо. Ничего. Никаких эмоций. Этих Творящий никогда не поймешь шутят они или угрожают тебя убить.
Если ты так меня благодаришь, то я принимаю твои благодарности. нашелся с ответом Максуд.
Ты так и не рассказал, что ты сделал. упрекнула ему Сандрин.
Не рассказал. подтвердил он ее слова.
Ты выбрал сторону? спросила она.
Все сложно. ответил воин.
Максуд наклонился, взял свою рубаху, направился к ступенькам и сошел вниз. Он пощупал свою сумку. Шар был еще там. Сандрин спускалась за ним. Он плохо себя чувствовал, ему было дурно в голове и тошно в животе. Временами все кружилось. Разговаривать в таком состоянии ему ни с кем не хотелось. Поэтому он шел чуть впереди, а Сандрин не делала попыток с ним поравняться. По пути к дому Максуд оделся. Его уже ждала Делорис на пороге. Судя по ее виду, она не спала всю ночь.