Над Турцией такая гроза сообщил Азаров после приветствия и прошёл к камину. Он сел в кресло и задумчиво взглянул на графин с хересом. Люблю летать сквозь грозу, но сегодня было что-то ужасное. Я думаю, что завтра в Департаменте климатического контроля кто-то получит по загривку.
Не за всякой грозой можно уследить, заметил Джулиан. Иногда грозы начинаются спонтанно, просто потому что у кого-то портится настроение.
Азаров мрачно взглянул на него.
Случается и такое, согласился он.
Он не спускает Жулю с рук, пожаловалась я на мужа. Когда он дома, то постоянно таскает её по комнатам и по саду. А когда улетает, она без конца плачет и требует от меня того же внимания. Ты тоже постоянно носил дочку на руках?
У меня не было такой возможности, пробормотал Азаров и всё-таки взялся за графин.
Вам это не приходило в голову, мой друг, уточнил Василий, вспрыгнув на подлокотник его кресла. Человеческие самцы, как и коты, уделяют воспитанию потомства меньше внимания, чем их избранницы. Хотя иногда случаются приятные исключения Василий благосклонно взглянул на Джулиана. И среди людей тоже.
Ладно, ближе к делу, Азаров плеснул херес на дно стакана и посмотрел на меня. Я получил твой рапорт. Не стану спрашивать о серьёзности намерений и о том, всё ли ты обдумала. Это вопросы не к тебе. Но, учитывая, что девочке исполнилось только десять месяцев, ты имеешь право на некоторые послабления. Я хочу знать, на что мы можем рассчитывать сейчас.
Я полностью восстановилась, пожала плечами я. Но Джулиана ещё слишком мала, и я не хочу оставлять её одну на Земле. Мы возьмём её с собой. Следовательно, мне не хотелось бы сейчас летать на экстренные вызовы и участвовать в опасных экспедициях. Думаю, свободный поиск в каком-нибудь не слишком тревожном районе
Почему ты не хочешь оставить её у старших детей? Твоему младшему внуку три месяца. Я думаю, что твоя невестка управится с двумя младенцами.
У нашей дочери есть родители, которые в состоянии сами позаботиться о ней, возразил Джулиан. Устав позволяет брать детей в полёт, и я не собираюсь оставлять свою дочь кому бы то ни было, кроме её матери. Если возникнут препятствия, Даша заберёт рапорт.
Ты это сделаешь? Азаров взглянул на меня.
Сделает, безапелляционным тоном ответил за меня Джулиан.
Он не шутит, подтвердила я.
Нет никаких препятствий, вздохнул тот. Никто не может запретить вам взять ребёнка в полёт, особенно учитывая, что её отецсудовой врач. Но вот со свободным поискомпроблема. У Громова есть прорехи в сетке патрулирования, и он с радостью найдёт тебе спокойный район, где будет безопасно, как в песочнице детского сада. Но тогда нам от твоего возвращения толку будет мало. Нам даже было б удобнее, если б ты задержалась на Земле, потому что тогда мы без проблем кинем «Пилигрим» на задание
Он замолчал, ожидая вопроса о задании. Я не проявила интереса. Он снова вздохнул.
Честно говоря, я уже три дня маюсь из-за этого. Время поджимает, и скоро у Совета Духовной Безопасности возникнут ко мне не просто вопросы, а претензии по поводу моего бездействия. Но я не знаю, что делать. Формально я должен сейчас направить на это задание «Пилигрим». Я могу это сделать, но не уверен, что де Мариньи справится с этой работой. Он слишком прямолинеен, его стихиядогонять и драться. А здесь нужно что-то другое. Я мог бы отправить туда «Фудзивару», но боюсь, что техническое обеспечение, которым он располагает, может оказаться недостаточным. И, наконец, я мог бы, оставшись без своего звездолёта, взять под командование «Пилигрим» и полететь туда сам
И что тебя остановило от такого решения?
Это не мой звездолёт, проговорил он. Это не мой экипаж. «Пилигрим» окружён аурой таинственности, в которую я не хочу вторгаться.
Таинственности? изумилась я. Мой звездолёт?
Он приподнял стакан и посмотрел сквозь него на пламя свечи.
У вас происходит очень много странных вещей, Дарья, произнёс он, наконец. Я узнаю о них из оговорок, намёков и нестыковок в рапортах и донесениях. Конечно, это естественно, что твой помощник по научной части, который балуется чернокнижием, не сообщает о том, что порой прибегает к чёрной магии. Я сам не безгрешен. Но когда я узнаю, что на планете, куда вы прилетаете с миссией, появляется ангел с огненным мечом, меня это несколько смущает. Но я закрываю на это глаза, как и на некоторые другие вещи
На какие? поинтересовался Джулиан.
Например, на то, что по данным Звёздной Инспекции год назад вы привезли на планету Светлозерье демона.
Демона? улыбнулся Джулиан.
Да, об этом говорили некоторые из захваченных в плен рыцарей Ордена Святого Раймона Аквитанского. Они уверяли, что земной звездолёт привёз на планету демона с чёрными крыльями и зелёными глазами, который чёрт знает, что устроил у них в катакомбах. Другого звездолёта с Земли в это время на планете не было. Мне стоило определённых усилий, чтоб убедить некоторых ревнителей спокойствия, что ребята ошиблись или стали жертвами пропаганды верхушки Ордена. И я не стал выяснять подробности этого инцидента у вас. Хотя, основания были, он выразительно посмотрел на зеленоглазую малышку на руках у моего мужа.
Дядя Саша проявил завидную деликатность, прокомментировал Джулиан с усмешкой, посмотрев на дочь.
Я не отличаюсь деликатностью, помрачнев, возразил Азаров. И я уже давно хотел тебя спросить, почему, судя по документам, у тебя карие глаза и рост на десять сантиметров ниже, чем на самом деле. Но спрашивать не стал. Я не задаю вопросов, потому что не люблю, когда их задают мне. Каждый имеет право на свои тайны. Я внимательно наблюдал за вами, чтоб вмешаться, если окажется, что ваши тайны несут хотя бы минимальную опасность для Земли и её обитателей. Но чем дольше я слежу за вами, тем более убеждаюсь, что ваша деятельность направлена исключительно во благо, он перевёл взгляд на меня. Я не хочу вмешиваться в вашу работу, намеренно или случайно приподнимая покров таинственности, окутавший «Пилигрим». Я боюсь нарушить то, что вам удалось создать. Потому что сейчас нечто подобное я пытаюсь создать на «Паладине», и я не хочу, чтоб кто-то вмешивался в это.
Я понимаю, кивнула я. И ценю.
Рассказать о задании? спросил он.
Я усмехнулась и решила, что пора разыграть свои карты.
У меня экипаж недоукомплектован, напомнила я.
Мы уже говорили об этом, нахмурился Азаров. Ищи. Кого найдёшь, возьмём без разговоров.
Твои сидят без работы. Отдай мне на полёт Карнача.
У тебя уже есть старший стрелок.
В старшие он мне званием не вышел, улыбнулась я. Но у меня есть вакансия стрелка. Пусть покатается со мной, подучится у моих спецов. Такая стажировка ему только на пользу пойдёт.
У тебя ещё две вакансии, припомнил он. Уступить старшего астронавигатора и старшего радиста?
Здесь я проявлю скромность, успокоила его я. Достаточно будет Валуева и Москаленко. Согласишься и можешь рассказывать о задании.
А вот это уже шантаж, заметил он.
Точно, подтвердила я. Наглый шантаж. Так как?
С одним условием, сдался он. После полёта ты мне их вернёшь, даже если они будут валяться у тебя в ногах, умоляя оставить в экипаже.
Обещаю. После этого полёта я тебе их верну.
Бери, Азаров посмотрел на стакан, который всё ещё держал в руке, и поставил его на стол. Теперь о задании. Примерно десять дней назад с Тиртаны вылетел в чартерный рейс на планету Агорис лёгкий пассажирский звездолёт «Боливар-57» частной компании «БоливСпейсЛайн», порт приписки Богота. На борту семь членов экипажа и пятнадцать пассажиров, в том числе шесть представителей тиртанской благотворительной организации «Белый кит» и девять жителей Агориса. Три дня назад звездолёт благополучно и согласно полётному графику прибыл в систему Агориса. Однако сразу же после входа в систему на лайнере начались весьма странные происшествия, о чём командир корабля немедленно сообщил компании-судовладельцу и в комитет по безопасности космоплавания Земли. Звездолёт неожиданно потерял ход и замедлился на дальней орбите планеты. При этом была выявлена весьма необычная неисправность основного двигателя: в результате изменения химического состава топлива, забился топливопровод, и, как следствие, произошёл перегрев одного из двигателей. Предохранители по какой-то странной причине сработали на всех двигателях и отключили тягу. Подключить их не удалось, потому что заискрило реле термоконтроля, которое в принципе искрить не может. При попытке ремонта произошло возгорание, механик получил ожоги. Поскольку на Агорисе нет своих звездолётов, которые могли бы эвакуировать пассажиров или оказать помощь в буксировке, командир начал ремонт в космосе, чтоб произвести аварийную посадку. Около полудня по бортовому времени приборные доски в ряде отсеков стали прозрачными, как стекло, и такими же хрупкими, что привело к дополнительным поломкам. Находящиеся на звездолёте пассажирыжители Агориса впали в панику, заявив, что на звездолёт наложена печать Тьмы, и он проклят. Они связались с правительством Агориса и сообщили о происходящем на борту. В ответ правительство запретило посадку проклятого звездолёта на планету.