Долго-то как!
Мать засмеялась.
Да уж, не то что мы.
А потом? Ну, прожил Брахма, допустим, свои сто лет, что потом?
Потом уничтожаются все миры, цивилизации, существа и сам Брахма. Следующие сто лет длится «Божественный хаос», а затем рождается новый Брахма. Что это ты вдруг заинтересовался? Отец оставил целую библиотеку по индийской и буддистской философии, но раньше ты ею пренебрегал. Вот твой друг-японец, тот все проштудировал.
Никита взглянул на часы.
Он фанатик подобного рода литературы, мне это не дано. Ну, я побежал, ма?
Беги. Только побереги себя, что-то мне тревожно.
Они расстались. Машина Сухова стояла без бензина, и мать уехала на трамвае, а он сел в метро и направился на поиски Ксении. Увидеть ее захотелось непреодолимо. А еще тянуло рассказать ей историю с убийством странного старика в парке и о передаче им знака в виде пятиконечной звезды.
«Символ вечности и совершенства» Никита привычно взглянул на ладонь, вернеена запястье, потому что звезда, оставаясь коричнево-розовой, как заживший ожог, переместилась уже на запястье, имея явное намерение погулять по руке. Она почти не беспокоила, разве что изредка отзывалась на какие-то внешние или внутренние раздражители вибрацией тонких ледяных укольчиков, но именно этот факт и заставлял сердце Сухова сжиматься в тревоге и ждать неприятностей.
В конце концов он решил объясниться с Такэдой, а если тот не сможет помочьпойти к косметологу и попросить свести пятно с кожи.
На Тверской, в переходе, уже недалеко от студии Ксении Красновой, Никита стал свидетелем грязной сцены: двое молодых людей, неплохо одетыхв джинсы, кроссовки «Рибок» и черные майки, выхватили у инвалида, просящего милостыню, его картуз с деньгами и, не слишком торопясь, пересекли переход, не обращая внимания на возмущенные возгласы женщин и крик инвалида.
Обычно Сухов не вмешивался в подобные конфликты, считая, что этим должны заниматься соответствующие службы, да и в его характере была заложена готовность к компромиссам, хотя и до определенного предела: и отец, и мать сумели привить сыну чувства долга, чести и совести. Почему вдруг его потянуло на подвиг именно в этот момент, он не анализировал: вероятно, сработала еще одна черта характеранередко он подчинялся настроению.
Парней он догнал на лестнице, задержал за плечо крайнего слева, белобрысого, с жирным затылком.
Минутку, мальчики.
Реакция юношей свидетельствовала о том, что они хорошо отработали операцию отхода: оба рванули наверх и в разные стороны, сметая людей на пути, но тут один из них вместо родной «голубой» формы разглядел костюм Никиты и свистнул. Они сошлись и как ни в чем не бывало двинулись навстречу Сухову, поигрывая бицепсами.
Чо надо, амбал? спросил белобрысый, во взгляде которого невольно отразилось уважение: Никита был выше каждого из них на полголовы и шире в плечах.
Верните деньги инвалиду, тихо сказал танцор, чувствуя неловкость и какое-то злое смущение; он уже жалел, что ввязался в эту историю.
Какие деньги? вытаращился белобрысый. Его напарник, потемней, с длинными волосами, в зеркальных очках, сплюнул под ноги танцору.
Вали своей дорогой, накатчик. Или, может быть, ты переодетый шпинтель, сикач ?
Никита молча взял его за плечо, ближе к шее, и нажал, как учил Такэда. Длинноволосый ойкнул, хватаясь за плечо. Его напарник молча, не размахиваясь, ударил Сухова в лицо, потом ногой в пах. Оба удара танцор отбил, но в это время его ударили сзади, и все поплыло перед глазами, завертелась лестница, в ушах поплыл звон. Он еще успел заметить, что ударил его тот самый «инвалид», у которого воры отобрали выручку, дважды закрылся от ударов длинноволосого, но пропустил еще один удар «инвалида» и оглох.
Его били бы долго, если бы не вмешался кто-то из молча наблюдавшей за дракой толпы. Получив по ударуникто не заметил их, так быстро они были нанесены, драчуны мгновенно ретировались с поля боя, и лишь потом Никита разглядел, что выручил его хмурый парень в костюме и при галстуке. Типичный дипломат.
Спасибо, пробормотал Сухов, держась за затылок.
Не за что, мы делаем одно дело, ответил «дипломат». Идти сможете?
Сможет, появился из-за его спины Такэда. Благодарим за помощь, мы теперь сами. Он наклонился над лежащим танцором, дотронулся до его затылка, озабоченно разглядывая окровавленную ладонь.
Сухов, напрягаясь, встал на четвереньки, и его вырвало. В толпе раздался женский голос:
Да он пьяный
Такэда помог Никите встать на ноги и повел по лестнице наверх, потом поймал такси.
Может, тебя сразу в «Скорую»? Голова сзади разбита.
Домой, вяло ворочая языком, проговорил Никита. Ты что, следишь за мной?
Такэда промолчал.
Ну и зачем ты ввязался?
Бес попутал. Сухов потрогал забинтованную голову, покривился от боли. Кто же знал, что они заодно? Какой в этом смысл? Делать вид, что отнимают Или для эффектуинвалиду после этого больше давать будут?
Такэда разглядывал свои ноги, о чем-то задумавшись. Время от времени он посматривал на хозяина, и во взгляде его надежда боролась с сомнениями.
Они сидели на диване в гостиной Сухова, пили кофе, смотрели новости и перебрасывались редкими фразами.
Ты знаешь, меня раньше никогда не били! криво улыбнулся Никита; в голосе его прозвучало удивление.
Ничего, это исправимо, рассеянно ответил инженер.
Сухов хмыкнул, оценив реплику. До сего времени, то есть до драки, он жил в своем мире, высоком мире искусства и музыки, спортзалов и театров, не пересекавшемся с миром улиц и подворотен, воровства и насилия, обмана и страха. Судьба и воспитание, устойчивый круг культурных отношений хранили его от множества неприятностей, и, попав в переплет, ожидая от окружающих другой реакции, он растерялся, вдруг осознав, что ничего не знает о жизни вокруг. И было жутко обидно, что вступился он за псевдоинвалида зря.
Знаешь, а тот парень ничего. Хорошо бы найти его и пригласить в ресторан.
Какой парень?
Что помог мне. Странный только по-моему, он меня с кем-то спутал, потому что сказал, что мы делаем одно дело.
Такэда насторожился.
Так и сказал: одно дело?
Так и сказал. А потом ты подошел. Ума не приложу, как тебе удается вычислить меня.
Если отвечу, не поверишь.
А ты попробуй.
Такэда допил кофе, отобрал пустую чашку у Никиты и отнес поднос на кухню. Сказал, вернувшись:
Существует система знаний, не основанная на познании и науке. Если хочешь, я один из ее адептов. Сухов присвистнул.
С ума сойти! А ты не темнишь, адепт? Уж не прицепил ли мне какую-нибудь электронную штучку вроде микропередатчика?
Такэда отреагировал на шутку друга с неожиданной серьезностью:
Янет, Онимогли.
Снова загадки? Никита не имел намерений ссориться с Толей, поэтому спрашивал скорее риторически, зная, что Такэда все равно ответит лишь тогда, когда захочет. Кто этоони?
СС, без тени усмешки ответил японец. Я тебе уже говорилэто аббревиатура слов «свита Сатаны». Хотя кто опасней: они или эсэсовцы времен Отечественной войныеще надо подумать. Я имею в виду тех самых «десантников» в пятнистых комбинезонах.
А-аНикита поморщился, но язвить и высмеивать Такэду желания не имел. Значит, по-твоему, они оставили как ты там называл? «Печать зла»? И поэтому мне сегодня набили морду?
Не уверен, что сегодняшний случай инспирирован ею, но не исключаю и такую возможность. Ты видел то, что не должен был видеть, и Они не могли не подстраховаться.
А помог мне тогда кто? ЧК? НКВД? МБР? Молчишь? По-моему, все это чепуха! К тому же их главарь там, в парке, мне не поверил.
Вот как? Ты мне ничего не говорил. Открываться до конца Сухову не хотелось, было стыдно и обидно, слова «десантника» характеризовали его не с лучшей стороны, но Такэда никогда не смеялся над слабостями других.
Он сказал что-то вроде: «Слабый. Не для Пути. Умрешь». В общем, абракадабра. Что за путь такой, почему я не для негоосталось тайной. Может, пояснишь?
Может быть. Не сегодня.
Не шутишь? Никита изумленно оторвался от спинки дивана. Ты знаешь, о чем речь? Эта фраза имеет смысл?!
Эта фраза имеет страшный смысл! И в ней все правда, к сожалению. И что ты еще слаб, и что не создан для Пути, и что умрешь. Попытайся изменить реальность. Хотя кто знает, может, не к сожалению, а к счастью? Ведь ты не собираешься никуда идти, менять образ жизни?