Конец первого раунда. Игорь с трудом верил своим ощущениямпублика была в восторге от этого цирка. Очень немногие, способные видеть, что к чему, чувствовали то же, что и он, брезгливое раздражение. Хеллбою даже было лень что-то изображать: он просто отмахивался от противника, растягивая время.
Как? спросил Эней.
Не знаю. Пока нормально, твой шляхтич в глубокой депрессии, но если его что-то из нее выведет
Ладно, дождемся третьего раунда.
Перед третьим раундом устроитель делал Хеллбою накачкунаверное, требовал изобразить какой-то интерес. Зря это он. После гонга Хеллбой встал совершенно бешеный. Торпеда после сигнала «Хадзимэ!» продержался две секунды. Ровно две. Хеллбой срубил его одним-единственным хуком в печенку. Тот мог бы еще продышаться и встать к счету «десять», но не захотел.
Вниз, сказал Игорь. Вниз, немедленно. Ему мало. А этот кретин сейчас захочет власть показать, продолжал он уже на бегу.
Быстро двигаться сквозь толпу вообще-то не очень удобно. Если, конечно, перед тобой не идет данпил, который работает бульдозерным ножом. Вежливым.
Проше пана, проше пана.
Толпа закончилась, Игорь оказался прямо перед помостом, на который опасливо поднимались двое охранников. Устроитель боев, некто пан Заремба, сидел с совершенно кирпичной мордой. И по форме, и по цвету, и по выражению. Когда прямо перед ним как из-под земли вырос высокий господин в сопровождении четырех цыган, кирпич слегка выцвел.
Я прошу прощения, сказал Игорь по-хорватски, чуть касаясь пальцами полей шляпы в знак приветствия. Но мне нужен этот человек. Из-за его безответственного поведения я потерял крупную сумму денег и теперь намерен их вернуть.
Эней перевел, говоря по-польски так быстро и так в нос, что Игорь, хорошо понимающий язык Мицкевича и Костюшко, еле-еле мог разобрать хоть что-то.
Зато ответ пана Зарембы он понял хорошо:
Я вас не знаю. Кто вы такие? Какой дьявол вас принес? Я раньше нашел его. Мне он первому должен.
Видите ли, судя по происходящему, к тому моменту, когда вы сочтете себя удовлетворенным, от него мало что останется. Игорь окинул Зарембу взглядом. От вас, скорее всего, тоже, но это волнует меня меньше.
Чтобы наехать на высокого господина, нужна недюжинная смелость. Игорь поневоле зауважал кирпичную рожу. Хотя в мире Зарембы показать слабость в такую минуту означает подписать себе смертный приговорпоневоле приходится держаться, не то сожрут свои же.
Заремба молчал.
Восхищаюсь вашим хладнокровием, сказал Игорь. Но продолжаю настаивать. Мне очень нужен этот человек.
За спиной Зарембы уже поднялось несколько охранников. Те, что взяли под локти Хеллбоя, нервно оглядывались. Заремба смотрел на свиту варка; с такой юбкой девица могла бы приволочь пушку и посерьезнее той «грозы», что засек сканер. Ребята на входе все отметили, но не рискнули связываться со свитой высокого господина.
У вас очень неосторожная охрана, отметил Игорь. Не мне, конечно, жаловаться
Как будто сам он не был оружием: колющим, режущим и даже частично огнестрельным
Заремба, что характерно, не занервничал. В его кругах, если с тобой разговаривают, вместо того чтобы сразу начать стрелять, значит, от тебя что-то еще нужно.
Ладно, сказал он. Ладно. Договоримся. Он должен провести еще два боя. И забирайте. Согласны?
Четыре боя, поправил Игорь.
Четыре? Откуда я возьму четыре? На сегодня у меня осталось два бойца. Два. Заремба для верности показал пальцы.
Ну и прекрасно. Два ваших, два моих. Будет ровно четыре боя.
Сейчас все ставки пойдут к чертям! Заремба аж приподнялся с кресла. Вы хоть соображаете, что делаете?
Вполне. У вас заявлены еще бои «Танго против Грозы» и «Хеллбой против победителя». И Танго, и Грозааутсайдеры, о которых никто ничего не знает. Ставки идут примерно поровну, один к одному. Заявите бой «Танго против Чужого» и «Странник против Грозы». Потомбой за место в финале, а потом победитель сразится с Хеллбоем. У вас сутки, чтобы вернуть старые заклады и принять новые. По-моему, этого более чем достаточно. Товар, Игорь показал на Хеллбоя, должен остаться цел и невредим.
Заремба молчал секунд восемь, подсчитывая возможную выручку, а потом пробормотал:
Пойдет. До свидания.
Когда варк с цыганами (оценить степень традиционности компании Заремба не мог, ибо Стокера не читал) выплыл из зала, распорядитель обернулся к Хеллбою.
Ты их знаешь?
Знаю? прошипел Хеллбой. Глаза б мои их не видели.
Четверо «цыган» тем временем, взяв своего «хозяина» в квадрат, прошли через охрану зала, под перешептывания публики вышли наружу и загрузились в «порше-сонет». Быки Зарембы это, конечно же, видели. Игорь усмехнулся, садясь на место рядом с водительским. Машину одолжили у гоблина по имени Мариуш. Он отплыл со Стахом на яхте в Клайпеду и ничего об этом не знал.
«Порше» бесшумно завелся и полетел в сторону германской границы. Опорный пункт оборудовали в Грамбове. У Зарембы окончательно вылезли бы глаза на лоб, если бы он увидел сарай, в который въехал «сонет» высокого господина. У этого сарая даже не было автоматических ворот, и двое «цыган» сами раздвигали и сдвигали створку.
Компания выгрузилась из машины.
Ой, как кушать хочется. Костя шумно потянул воздух носом. В сарае пахло супомиз пакетика, правда, но настоящим супом, варившимся в котелке на термобрикетах портативной печки.
Ну как? спросил Антон, доставая из припаркованного рядом с «порше» «фальцера» набор одноразовых тарелок и ложек.
Входит командор, все встают и проваливаются, доложил Игорь. То есть не совсем проваливаютсяу здешних бандитов неприлично крепкие нервы, но в целом удовлетворительно. Твой будущий гуру жив, относительно здоров, и завтра мы его будем вынимать. Если он нас первым не изымет.
Игорь зачерпнул из котелка, подул на ложку и продолжал:
Главноепан Заремба сейчас теряется в догадках. Что бы ему ни наврал Хеллбой, он понимает, что Хеллбой ему наврал. Поэтому наверняка его быки бегают по всему Щецину и расспрашивают о цыганах. И ночь у него будет суетливая.
Завтра там будут уже не четыре быка с пистолетами, сказал Эней, уделив супу свою долю внимания, а восемь с дробовиками. Самое меньшее.
А им стрельба бизнес не попортит? осторожно поинтересовался Костя.
Попортит, кивнул Игорь. Еще как попортит. Практически убьет на месте. Их терпят, пока от них шума нет, и они не наркоторговцы, дело у них стационарное. Поэтому стрелять они будут в самом крайнем случае. Но, увы, скорее всего, мы и будем тем крайним случаем.
При ставках один к одному, зажмурился Антон, мы их обуем на двадцать семь тысяч. Я подсчитал.
Не кажи гоп, пока не перескочишь. Андрей в последний раз скребнул ложкой по дну котелка. Всем спать. Завтра тяжелый день.
* * *
Пан Заремба действительно был обеспокоен.
Организованная преступностьзеркало организованной государственности. Поганое, мутное и кривоено зеркало. Как государственный чиновник отвечает перед вышестоящим за свой участок работытак и Юлиуш Заремба был в ответе за свой участок. А его участком были бои с тотализатором, мероприятие весьма популярное в портовом Щецине. И опасное, потому что зрителиэто не клиенты наркоторговцев, закона не боятся, молчать их не заставишь, и получается, что ты весь на виду и живешь, пока пользы от тебя больше, чем неудобства.
В качестве ответственного за эти бои пан Заремба должен был делать три вещи: контролировать деятельность всех устроителей боев и букмекеров, собирать с них дань, передавать определенную часть в общую кассу, пресекать появление конкурентов и попытки обвалить этот рынок.
Явление варка в шляпе напрямую ни на одной из этих сфер не сказывалось. Но любая новая сила на поле могла вызвать неудовольствие начальства, а значит, ахнуть по самому Зарембе: как допустил? С другой стороны, неспровоцированный конфликт тоже мог вызвать неудовольствие начальства, следовательно А с третьей, пойди Заремба на уступкувполне разумную, кстати, уступку, он покажет себя слабаком перед своими.