Смущённая Лисси терялась от комплиментов, которыми вовсю сыпали флотские. Эрита держалась с достоинством и уже довольно смело отвечала остротами на остроты. Оказалось, купаться в море обожания, не скованного придворными церемониямиэто приятно! Её прямо-таки окрыляло внимание стольких вежливых молодых мужчинкаждый хотел сказать ей что-нибудь приятное, чтобы она обратила на него особое внимание.
Слишком крепко? да что вы говорите! Надо попробовать, самую капельку одну каплю Кх! да, вы правы, действительно «бальзам, к молитве пробуждающий». Больше ни-ни. Фруктовой воды, пожалуйста!
Ту же фруктовую водицу потягивал и Касабури, не уважавший здешний хмель. Его соседом оказался медно-загорелый блондин из людей Карамо. Бойцы, внимательно приглядевшись друг к другу, начали деликатный осторожный разговор.
Могу ли я просить о знакомстве, гере кавалер?
Почту за честь быть с вами знакомым, сдержанно, но охотно ответил блондин. Зовите меня «воин». Я Котта Гириц, из конной артиллерии.
ЯКасабури Джаран. Оставил службу в звании пилота летуна. Смею ли я задать вам вопрос личного свойства, друг воин?
Извольте, лиге дайва бу. Котта слегка щегольнул знанием языка шахт.
Вижу, вы тоже не пьётесоблюдаете обет?
Так принято. Один в отряде всегда должен быть трезвым.
Разумное правило Владеете ли коротким клинком?..
Среди весёлого застолья только двое были озабочены своими тягостными мыслями.
Как ни хотелось забыться после объяснения с Эритой, Огонёк отказался пить бальзамцедил сливовую наливку, глядел в тарелку. Поднять глаза, встретиться взглядом с Эри или с Ларойсил не было.
Ан-эредита сказалакак печать поставила: «Вы должны дать мне клятву о вечном молчании». И при расставании добавила, когда они кабину стыковочного узла покинули: «Мы знакомыи только, не более. Как офицер, вы должны владеть своими чувствами и подчинять их рассудку. Будьте благоразумны и верны своему долгу».
С горьким изумлением следил он в ту минуту за её лицом, пытаясь отыскать в нём хоть какой-то след, хоть колебание, хоть мимолётную тень прежней нежности. Увы. Тёмно-пламенные губы строго сжаты, в жёлто-карих очах ни слезинки, ни единого тёплого проблеска. Лик ангела из живого стал каменным, как изваяние.
«И нечего мне было поддаваться на её ласки!.. это нас Дух Любви шутя крылом задел, как для забавы у Девы-Радуги много теней и слуг, что людей сводят. Надо было крепиться и воли себе не давать. Не по чину мне с ней целоваться Она сама напала на меня! Вырвалась на волю из дворцаи задурила А теперь толкуй Ларе, что я не виноватый».
Ларита нет-нет да посматривала на него.
Может, и хорошо, что Эри ему отлуп дала. Честно поступила. Вот что значит благородство! даже не светлая кровьа золотая. Всё в себе переломила, на живое чувство наступила.
«А я бы так смогла?.. от парня отказаться ради чести? Ну, наверно, если он свиньято можно. Так ведь не свин какой, а честный малый. Просто запутался Как он теперь подойдёт ко мне?.. Э, нет, Огонёкне дождёшься, чтоб я подошла к тебе первая! Известнопарень предлагает, а девчонка выбирает, кто милей. Но вдруг он от горя с борта кинется? вот, сейчас напьётся, и со смотровой площадкипрыг!.. Если она его сильно расстроила, совсем ума лишится. Может, как-нибудь намекнуть, что я его жду?..»
Так она терзаласьто радовалась, то тревожилась, чуть губу не прикусив.
Господа, но как же пиршество без песен?.. Может, в экспедиции есть музыкант?
Котта! что ты смущаешься? офицерское собрание ждёт музыки
Гириц, хватит кокетничать, будто девица перед первым поцелуем. Общество проситэто приказ, извольте выполнять!
Загорелому блондину силой вручили звонкую гитару, а он, будто патриарх или великий орденский магистр на выборахотнекивался. Дескать, недостоин! мол, зачем вы на мои слабые плечи такую ношу возлагаете!
Да я давно не пел! не в голосе! отвык!..
Котта, рокотал соратник, как гром в тучах, или ты поёшь, или гитару на уши одену.
Меня заставили, под угрозой насилия, предупредил конный артиллерист.
Как водится у капризных умельцев, долго настраивал и сомневался. Потом перебрал струны, и столовая наполнилась ритмичным, маршевым звуком, словно по воздуху шла боевая колонна.
То была песня «охотников за звёздами», родившаяся в первую войну.
Мы идём за блуждающей тёмной звездой,
В пыль стирая колёса, подошвы, подковы.
Как любовники, мы постоянно готовы
Прямо с марша идти напролом, в жаркий бой.
Мы ругаем её как спьяна, без стыда
Мы томимся по ней, мы всегда в ожиданье
Дня, когда, наконец, состоится свиданье,
Когда с грохотом небо расколет звезда.
Быстрых лет череда пролетит без следа.
Много звёзд на погонах, а в небе их мало.
Лето жаркое кончилось, осень настала.
Смотрим в небо мы:Где же ты, наша звезда?
Пусть когда-нибудь смерть нас смешает с землёй
Звёздный зов не утратит таинственной силы.
Мы тенями восстанем тогда из могилы,
Чтоб идти за блуждающей тёмной звездой.
И бражники хором грянули, вторя певцу:
Чтобы снова, как встарьза блуждающей тёмной звездой!
Похвалы и аплодисменты! Котту дружески хлопали по плечам, тянулись для рукопожатия, наливали чёрного бальзама. К нему пробилась осмелевшая, необычно румяная Эрита:
Как это восхитительно! Прежде я никогда не слышала ничего подобного!
Так поют в штурмовой пехотеу артиллерии другие песни. Вам понравилось?
Просто представить не могла, что в армии так любят звёзды!
Даже больше. Котта склонил лицо к струнам. Были офицерыстарые, перед отставкой, которым было не дождаться до сближения планет. Иные стрелялись Зачем жить, если у тебя нет звезды?
Жестом он испросил её руки для поцелуя. Вздрогнув, Эрита подала руку дицеру; тот губами запечатлел на ней свою благодарность за столь искреннюю похвалу.
Ваш покорный слуга. Позволите ли проводить вас к смотровой площадке? Вид вечернего моря столь прекрасен
«Красноармейцытакие изысканные кавалеры!..»с завистливым восторгом вздохнула Лисси.
Барышни, подошёл Карамо, предлагаю вам другую, самую роскошную площадкуна хребте дирижабля. Извини, Котта, что похищаю поклонницу твоего таланта.
В самом деле, лезть по лестничной шахте в юбкахнепристойно. Штаны аэронавта позволяют не бояться за свою честь и смело задирать ноги.
Вертикальные трубы с промежуточными площадками вели сквозь пузатое тулово дирижабля высоко наверх. А там
Там Ларе от страха захотелось пасть на четвереньки и вцепиться по-кошачьи в оболочку.
Узкая дорожка по хребту, хлипко огороженная леерами, а по обе стороныпокатые склоны, ведущие в бездну. Над головоюнеобъятное темнеющее небо, а где-то в немыслимой глубинеслабо серебрящееся море, и у далёкого горизонтатени островов. Кругом только великий гулкий ветер, простор пустоты. Вот-вот сдует в никуда!..
Не слышно даже винтов под брюхом воздушного гиганта.
Мало-помалу свыкаясь, преодолевая страх, она осматривалась. Что это за крышки на спине «Быка»? а вон те кольца, зачем они?
Клапаныдля сброса газа, медлительно втолковывал усатый такелажник, немного похожий на батю. А кольца крепёжные. Когда осматриваем и латаем оболочку, мы цепляем к кольцам страховые тросы. Думаешь, зачем вам сбруя? не для красы, ясно дело.
А п-парашют? заикаясь от волнения, спрашивала она.
Тяжесть одна, как гиря на плечах, отмахнулся усатый. Тут без него ловчее. Цепче ходи по оболочке, за ветром следии не сорвёшься. Штурман у нас виртуозвидишь? поймал ветер в корму, «Быку» подспорьесто миль в час плюс бог нам поддувает
Палаткавроде рыночного тентаоказалась пулемётной точкой, там стояла картечница. Дальшекруглая площадка, затянута тканью.
Цыц, барышня! продавишьв шахту ухнешь. Там у нас лодка.
Бот? а разве их не снизу опускают?
Хе, да ты умна Это летучая лодка, разведчик. Маленький дирижаблик. Тихоходный, но маневренный. Ночью к врагу подобраться, расположение пронюхать даже бомбу сбросить.