Она слепая? Лара осмелилась потрогать живульку. Пата изогнулась и впилась ей в палец, но не зубами, а будто каучуковая присоска. Айкнув, Лара еле вырвала палец из круглого рта.
Пока слепая. Глаза вырастут потом. Зато она хорошо слышит и чует запах.
Животное не может расти так быстро, неуверенно заметила Лис. Она была совсем мелкая, когда Хайта нашла ее.
Патане животное. Патамашина.
Пользуясь моментом, Хайта деликатно вытащила свою кроху из руки Безуминки, стала гладить и целовать ее. Странная тварь всеми ножками облапила предплечье Хайты, словно боялась, что ее опять возьмут чужой рукой и станут тискать, как резиновую пищалку. Вернувшись к своей кормилице, пата стала издавать нежные, длинные звуки вроде «тииии».
Значит, это не кусается? Лисси наблюдала за патой, и ее волнение стихало.
Может, она захочет покормиться от тебя.
Бррр! Но какая же она машина? Ест, растет, разумная
Пата хайджи не рождаются, их делают. С Ураги их привозят в виде спящих зерен, чтобы меньше занимали места в корабле и не дышали.
А, Урагаэто ваша планета? догадалась Лара. Мы-то зовем ее Мориор. И что можно вырастить из этой колбасы с ногами? Паровоз? Или мотокарету?
Пусть решает Хайта, это ее пата. А можно многоескажем, землеройный снаряд. Или броненоску. Даже кухню.
Лис, пата поможет вам еду готовить!
Ятэна. Хайта замотала головой. Пата мала. Не мочь. Ее учись.
Короче, еще один рот на мою шею, обреченно вздохнула Безуминка. Она прожорлива, как три жандарма. И чем, скажите, мне ее кормить? Завтра на леднике будет пусто, ни куска мяса! Уж поверьте, они умеют корм искать. Хайта, хватит, не пускай ее туда! воскликнула она, заметив, как златовласка пытается засунуть пату в растянутый пупок; а та дрыгает лапками, забираясь внутрь. Послушай, дуреха, эта любовь не к добру. Пата высосет тебя, один скелет останется.
Мы можем кормить пату по очереди, предложила Лара. По-моему, она довольно милая. Хайта, дай ее погладить! Ну, не бойся, я ее не съем.
С большим сомнением Хайта вытащила недовольную пату из пупка и протянула Ларе:
Тискать ятэна. Гладь, гладь.
А я? Можно я? решилась Лисси, придвигаясь.
Только в рот не лезь, присосется.
Тииии, еле слышно затянула пата, обласканная двумя сразу.
Посадим ее в обливной горшок, под крышку, размышляла вслух Безуминка. Потом, когда подрастет
Ятэна! возмутилась Хайта.
Тут входная дверь, не запертая после ухода парней, начала тихонько отворяться. Все неподвижно замерли в молчании, что позволило вошедшему на цыпочках Огоньку сделать ложный вывод:
Никого нет. Я же говорю, ан Эрита, пустой дом Смотрите, везде мусор. Даже крова
Рот его остался открытым на середине слова, потому что он увидел немую сцену из четырех участниц. Сидящие в кровати вокруг углаженной паты тоже увидели, что вошедший не одинза его спиной маячила молоденькая девушка в наряде вроде монашеского.
Зато Безуминка молчать не стала. Она прямо-таки завопила:
О, пресвятые звезды! Эта ночь когда-нибудь кончится?! Почему сегодня все валятся на мою голову?! Летучие кроты, лунатики, жандармы, ясновидящие, монашки, медиумывсе сбегаются сюда, входят без стука, лезут целоваться и в постель! И вы тоже?! Да кто вы такие?!
Это Огонек, он пришел, всхлипнула Лара от счастья.
По-моему, это Эрита, ан-эредита Красного престола, проговорила Лисси, отлично помнившая всех членов правящих династий. Добро пожаловать, Ваше Высочество. Прошу прощения, что встречаем вас в неподобающем виде.
Огонек как-то вдруг осознал, кого душил в полете и кто обнимал его ногами. Ему подурнело, и он ополз по стенке на пол.
С добрым утром, барышни, слегка наклонила голову юная монашка.
Лара, живо нюхательную соль твоему парню, деловито распорядилась Безуминка. Ты помнишь, где она лежит.
«Твоему парню?»Эрита вмиг вспомнила слова поручика: «Девчонка-медиум, по имени Ларита».
«Это ее парень?»
Взгляды принцессы и дочери кровельщика скрестились, как клинки.
Пата хайджа. Вместо приветствия Хайта показала вошедшим свою прелесть на вытянутых руках. Пата подняла переднюю часть и сказала:
Тиии!
Что делают принцессы, увидев шевелящуюся серую колбасу с ножками, без глаз, разевающую круглую дыру?
То же, что и все девчонки.
Они визжат.
Во всем виноваты парни
Лара видела эту Эриту не единожды.
Во-первых, в магазине за стеклом, где выставлен целый паноптикум Миравейские парусники, морские крепости Делинги, рынки Ливика, голые дикари Кайдала, виды фаранской империи и, конечно, портреты императоров.
Во-вторых, в школе висели яркие олеографии Красного и Синего семейств с детьми и родичами. А еще учитель их показывал в волшебном фонаре.
Наконец, она купила за семь лик цветную карточку Эриты на девичьем посвящении. В позапрошлом году ан-эредите в великом соборе сменили одежды и одели на нее халат, волочащийся сзади на три меры по полу.
Но узнать принцессу по картинке было невозможно. Там она была в умопомрачительной прическе и венце с висюльками, накрашена как кукла, а платьев-то! Нижнее платье белое, как молоко, подпоясанное золотом, второе платье цвета вишни, с рисунком из весенних веточек, третье прозрачное, словно сигарный дым, потом накидка с вышитыми лентами, и вообще роскошно.
У Лары все это прошло куда скромнее. Девчонок из прихода Радуги Приморской посвящали оптом. Знай, держи перед собой цветочек и повторяй молитву за попом. Одна радость, что к празднику справили новое платье. Каждой хотелось нарядиться, как принцессе, но жить надо по средствам.
Но вдруг все повернулось, и Лара встретилась с ан-эредитой нос к носу!
Тут же вспомнились толки, ходившие в народе.
«А говорят, Красная дева-токолдовка!»
«Средь бела дня на полмеры поднимается над полом, так вот».
«На празднике видели. Один фотограф успел вспышку поджечь, камерой щелкнул, и бегом. За ним лейб-гвардейцы гнались, он удрал! Потом пластинку выкупали, за две тыщи унций, чистыми червонцами отсыпали. И бумагу дали подписать, чтобы молчал как пень».
«Держат ее в башне, взаперти, прикованную за ногу».
«Как же можно, царской крови, да на цепь?!»
«Очень запросто, цепь золотая, с уважением одета».
В другой раз Лара подивилась бы и поглазела просто так, но
эта ведьма желтоглазая что-то имела с Огоньком!
Смерив Лару барским, даже царским взглядом, девчонка в одеждах монашки коротко велела Огоньку, когда тот очухался:
Кадет, сядьте рядом.
И он, остекленев, присел на ложе Бези. Как зачарованный. Огоньку все чудилось, что ему читают приговор: «Ты государственный преступник! Обнимал принцессу, чуть не целовал. Как ты посмел, а?! Расстрелять его!»
Ларе даже не удалось подержать Огонька за руки. Да что там, двух слов не молвили друг другу, а так много хотелось сказать.
Кто умеет по-господски говорить, так это Лис. Она вмиг прилично завернулась и все-все-все принцессе доложила. Будто сама разузнала и выяснила насчет заговора.
Лара бы совсем до слез обиделась, но вмешалась Бези:
Надеюсь, Ваше Высочество не возразит, если я закурю?
Напротив, ан Бези, буду весьма вам признательна, если угостите меня.
«Ага, за визг ей стыднотеперь показывать начнет, какая она смелая».
Оказалось, папиросы «Леттегер» с золотым ободком на мундштуке ее вполне устраивают. Когда эта породистая цаца закинула ногу за ногу, умело дунула в мундштук и с шиком прикурила, всем стало легче на душе. Ее Высочество умеет вести себя, будто в разгульном салоне.
А когда она закашлялась и побледнела, Лару словно бог поцеловал.
Прошу прощения, Ваше Высочество. Для меня их набивают флотским табаком с жасмином.
Лара ликовала: «Бези, я тебя люблю!»
Одного не пойму, ан-эредита, задумчиво пускала дым Безуминка, пока Эрита давилась кашлем, какого дьявола вы заявились в Бургон? Хуже места не придумаешь. Разве не знаете, что Его Высочество Церес имеет на вас определенные виды?
Я наконец, Эрита продышалась, была немного растеряна, вылетая из Гестеля.