Не пошел я к Балу. Плюнул. Не мое все же это дело. Сами пусть разбираются. Я всего лишь солдатик, маленькая пешка, и так лишнего на себя взялпошел с ними. Хватит и этой ответственности. Я не обязан, если что. Командирто да. Оп обязан приказать, мое дело исполнять. Если по Уставу и по присягето вообще я должен был бы еще в каземате поднять ружье да в Балу всадить пулю. Как в мятежника и предателя, который подбивает идти свергать власть. И плевать, что власть приказала сдаться врагутак присяга велит.
Да только вотплевал я на все присяги вместе взятые, что там у нас, что тут и подавно. Тут делото касаетсягде свои, так вот со своими и иди. Но и тут лишнего я не возьму на себя. Всегдамоя хата с краю. Пусть другие лезут покомандовать. А мое делосторона. В общем, не пошел я доносить на сержанта.
Спустилсь наши командиры, а с ними еще с десяток бойцов. Чегото у них там тоже не все гладко видно прошлоу лейтенантика вид совсем растрепанный, унтер еще угрюмее стал.
Пошли, братцымахнул Балу, и все мы, прямо так, толпой, двинулись к цитадели. Пару раз командиры пооглянулисьунтер поморщился. но ничего говорить не стал, Балу вообще безразлично посмотрелон шел впереди всех, словно торопился, а лейтенант вид имел, как недотопленный котенок, и пошатывался, словно выпивши. Ну, хоть самито мы, подходякакто болееменее построилисьтак, правда, хоть в ворота пройти можно.
Так вот и грызло все меня. Ну, какого чорта полез? с однойто стороны. Ну вот всю жизнь сидел тихо, и дальше бы сидел. С другой стороны в плен не охота. И сидеть так просто Если сидеть и исполнять все приказы и присяги до буковкито прогадить можно все, что угодноот Советского Союза до своей собственной задницы. Но, тогда, выходитчего же я влезтьвлез, а опятьсижу тихо? Не нравится мне все, не делают так. Надо ж было сказать про сержанта. И вообще. Идем, как стадо баранов, премся толпой Не может это хорошо кончиться, никак не может. А мне все бы с краю, так что ли? Поморщился я даже прямо на ходу, вот словно гниль какую прикусил. Смортюа и у других у многихтакое же на лице. Нехорошо это, очень нехорошо.
Едва вошли в цитадельпонялвсе, влипли. Из собрания выбегают офицеры, с револьверами, кто и с карабином, бегуткто от нас да за угол прячутся, другие навстречь, командуют ктото, шум и суета. Опередил, видать, нас солдатик, донес. А нашито Балу с зверской улыбочкой прет вперед, как трактор, унтер, набычась, за нимэтотто хоть пистолет достал, а Балу так и чешет, едва не строевым шагом. Лейтенант стал как вкопанный, остальные тоже кто стал, кто вперед идет. Я присел на колено, винтовку, правда, держу поверхну, все же както как ни крутиа я тут Ну, дачужой. Не мое оно это все, так что же? За своето и то бывало не спешили мы лезть в драку, а тут Опять, выходит, мое делосторона?
Стой! Стой! это, значит, комендант, что ли нам орет? Точно, гляди, присел за штабелем ящиков от мин, машет пистолетом и орет. Дурилка картонная, натурально. Нашим пулям тот штабельсмех один. И вообще. Если чторевольверы у них, оно для драки в тесноте, конечно, хорошо Толькотут все же дистанция чуть поболее, с винтовкито, особенно если с короткойкуда сподручнее попасть, особенно в суете, с пистолета так не выйдет. Патронов у них в пистолетах, почитай, столько жена один больше в барабане, чем у нас в магазинах. А на воздух уйдет куда больше, опустеют быстро. И тут наша беретнам зарядиться быстрее в раз. Так чтоеще посмотрим, если чего. Конечно, все это такое деломожет, первая же пуля мне и прилетит, но тут счетто простойесли за себя считать станешьто точно проиграешь. А если на круг считатьто на нашей стороне сила. Пока. Пока солдаты еще не прибежаликого с нас побьют, а остальные этих пистолетчиков выбьют в ноль. Так что, пока железо горячеенадо бы и ковать А только все нашистоят и ничего.
Шевельнулась мысльвот, ведь сейчас, если Я Вот возьму, и пристрелю этого породистого верзилунашего коменданта. Барон Мельс, с охрененной родословной, как у овчарки, право слово. Хренак, через ящики, в брюхои все. ЕйБогу, попаду же. Карабин здешний мне очень нравится, прикладистый, легкий, патрон вполне себе. Прошибет нетолстые досточки, и вышибет дух из этой блаародной плесени. Иначнется. Однозначноначнется. Понесется по оврагам. Шарахнут они по нашим в ответ, а те по ними все. Не остановишь. И наша возьмет. Конечно, по мне первый залп ляжет. Да только оно как раз в плюскто ж там целить станетшарахнут, дергаяпочти наверняка все в молоко уйдет да в тех, кто рядом стоит, да лопухнется. Ну, тут дело уж такое Жаль, но этодопустимые потери. На их месте могу быть и яесли сейчас кто из них стрельнет, а я замешкаюсь или просто не повезет. Это нормально.
И все жекакое это чувство. Я сейчас решаю, как оно всему дальше быть. Я. В моих потных лапках, как ни прикидывай, и судьба не одного десятка людей, и вообще расклад тут. Не то чтоб уж совсем все изменится, но Решиться что ли? Эдакая в теле легкость образовалась, надо сказать. Ощущается какаято сила? Власть? Могущество? Вот сейчас, я, один простой серый сапоги МОГУ решить много многое. Ну?
И снова чтото внутри придавилоа какого хрена ты лезешь в ЧУЖОЕ дело? Ведь, чорт возьми, чего же все остальныето? Глупее тебя, что ли? Не стреляют, стоят А им оно же не чужое.
И, окончательно убедив себя, что это не мое дело, что мне не надо лезть туда, куда не просят, я решилне стрелять.
Глава 3
Стой! Пристрелю! снова заорал за штабелем комендант, бестолково махая пистолетомА ну, клади оружие! Кто посмел присягу нарушать! Я вас покажу как того! Всех кто не это!
Я оглянулся на соседейвот вроде как они выцеливают уж этого дуракану, давайтека, и я тут же сразу. Чтоб, значит, на себя не брать чужого. Ну!
Сами вы присягу нарушили! Предатели! Сами бросайте оружие! это наш лейтенантпетушок кукарекнул. Не, ну в самом деле, прибил бы гада.
Маааалчать! Лейтенант Вэрр, вы арестованы! Бросайте оружие! И остальные тоже!
Ты не ори, гадвлез Балу усталым голосомМы оружие складывать не станем! Не вы. Мы присягу до конца сполним. А вы, раз вы оказались трусливой сволочью, бросайте все, и бегите к вергенцам, авось примут там уж как они принимаютвсем известно!
Вахмистр Как вамто не совестно! это, смотриканачштаба вылез. Ну, то есть, не вылезон и сидит грамотно, за минометным щитом, не достанешь. Не дурак. Вы бы хоть солдат своих пожалели. Как не стыдното?
А вы меня не совестите, вашбродьугрюмо огрызнулся БалуЯ не неволил никого!
Ну, бросьте, вахмистр! Вы же отвечаете за своих солдат! Вы на что их подбивали? На мятеж? На смерть в кожаной петле? Или желаете, чтобы их разнесли в куски баронские бомбы?
Слышь, ты, червяк тыловой! захрипел унтерминометчикМойто командир как раз полег в бою, в куски разорвало, да только присяги не опоганил! Мы не сдадимся! Если надочерез вас пройдем! Никого не пожалеем!
Ах, ты ж, мерзавец! снова заблажил комендант, и замахал, высунувшись чуть не по пояс, махая наганом понабежавшим уже во двор переляканым солдатикамА ну, огонь по бунтовщикам!
Прямотакиполитрук Еременко, скульптура с фото, в натуральную величину.
Ну или мишень армейская, нумер раз, поясная. Руки чешутся, но решил же не встревать. Может, и не надо? Солдатикитосмотрика! Глядят на коменданта и на нас растеряно и хмуро, стволы винтовок не особо и поднимают. Не целится в нас никто. Сейчас стрельнешь, пусть и в этого уродактонить, да в ответ пальнет. И понесется косой по клумбе.
Мы, вашбродь, в своих стрелять не смеемэто ктото из солдат выкрикнул.
Чтооо?! Мятеж?! Приказ завопил было комендант, да его прервал начштаба:
Братцы, а ну не дури! Вы ж присяге верны остались, раз не пошли с бунтовщиками!
Мы не пошли, да только и вы сдаться приказали, а уж раз воеватьтак не со своими! Както отчаянно крикнул ктото из солдатКоли сдали крепостьтак нечего теперь оружьем махать, да нас на грех неволить! А коли воеватьтак с врагами!
Эй! Не дури! растеряно крикнул начштаб, но его перекрыл рев Балу: