И вот тут все и затихло в каземате. А этот, черный, бумаги свои прячет в планшетку, и както судорожно говорит:
Рядовой эээ Йохан, в какой части хочешь продолжать службу?
Вот тебе и раз. Не было ни гроша, а теперь алтын. И ведь что сказатьто? Куда проситься? В тыл, к Костылю? Или еще куда? Тут вот, чтобы просто както глаза отвести от этого черного, который на меня выставился, голову я в сторону повел. И надо же вотвсе вокруг на меня смотрят. Не сказать даже, чтоб все с завистью, скорее както с надеждой. Ну, вроде какпонятно, я ж в общем, это то, чего они получат несколько дней спустя. Только вот, без права выбора места службы. А это, и есть для меня особая загвоздка. Знать бы чего хотеть. Часто так в жизни бываловроде как возможностей много, а шанс всего один. И выбрать надо раз и насовсем.
Обвел я все помещение глазами еще раз. Вздохнул. Подумал секунду. И говорю ему:
Вашбродь, пишите меня в обратно, в роту. Невместно мне место службы менять. Коли, конечно, такое Уставом не запрещается
Глаз у черного и совсем както дико дернулся, он не то икнул, не то пискнул, но потом сглотнул, выпрямился, кивнул и ответил
Рядовой Йохан в исполнение решения барона, ты зачисляешься в особую штрафную ротукозырнул мне, я машинально ответил, хотя лежа это, наверное, глупо выглядит, да еще к пустой башке, словно американец какой. А он развернулся, и шагом с каземата.
И тишина. Все так и молчат. Только драгун хмыкнул, и вышел. А Кане портупею поправил, шагнул вперед, и говорит:
Так, этот как тебя там, значит? Йохан? С Севера, говоришь Ты долго тут валяться вздумал?
Никак нет, вашбродь! Но завтра еще придется тут, вашбродь, ибо голова кругом и ходить не могу, да и, извиняюсь, блюю регулярно!
Извиняется он, видишь ли Нуну. Значит так. Сутки даюа потом ко мне. Иначеуклонение от службы, понял? И нечего, сам выбрал. Я лекаря предупрежу, он мне доложит повернулся и вышел, даже не слушая моего 'Так точно!' Ну не сука ли, а?
Как естьпробормотал ктото рядом.
Кто именно, я уж смотреть не сталснова голова закружилась вдруг, так что едва сдерживаюсь, чтоб, в заботливо поставленную рядом еще с утра лохань, не сблевануть. Это я, выходит, вслух пробормотал. Да и ладно. Пока вертолет в башке крутится, стараюсь отвлечься, а когда вновь все вернулось в нормувокруг уже шумгам и даже веселье. Все галдят, а меня в бок ктото толкает.
Однако, вот не подумал бы, паря, что ты такой Вроде же и не рвался никогда, а вона оно как. скосил глазаа это усатый мужик, еще из первых наших, меня пихает. У самого у него нога с деревяшкой примотанной, и грудь в бинтах. Но веселый, как и прочие, аж светитсяТы, значить, паря, и впрямь не простой. Не зря про тебя слухи ходили.
Ты о чем, дядя? коекак языком ворочаю, и тянусь за кружкой, там вроде воды еще оставалось, а во рту словно гвозди жевал.
Как о чем, бывший нумер семнадцатьщерится усачЕще скажи, что ты не знаешь, не нарочно мол.
Не знаю. С Севера яуже привычно оправдываюсь. Только эффект непонятныйопять все затихли, и хоть глаза прикрыл, но чую, что на меня все пялятся. Так и повторяю, глаз не открываяНе знаю. Чего там еще?
Эге помолчав, сосед кашляет, и поясняетТы, соколик, теперь не штрафник. А не штрафник в штрафной роте может служить только командиром взвода. Да с повышением в званиисчитай себя ефрейтором. И отказать тебе не имеют права. Не принять в роту нельзя. Перевести с роты могутно в звании и должности. Кабы ты просто просилсяотказать можно, а вот такне могут. И кабы ты куда еще просился, то могли бы не пустить, сказав, что не подходишьну, например, в личную охрану или при штабе куда. А вот в штрафную роту и такого повода отказать не найтиибо сюда все годны, хехе.
Вот тебе и раз. Это, значит, я теперь, в глазах прочихзаконченный карьерист. Шкура распоследняя. А всего лишь, не захотелось мне никуда в новый коллектив идти. Даром, что тут всякие тот же Боров. Интересно, кстати, жив он? Среди раненных я его не видел. Значит, не повезлоили убит, или все еще штрафник. Однако, все равно нехорошо вышло. Хотел было начать оправдываться, но накатила вдруг головная боль и тошнота, не до того стало, да так до вечера и мучился, зато потом, после выданных санитаром порошков, уснул аж до самого утра.
Утром сильно полегалок вечеру, такими темпами, буду вполне годен предстать пред капитаном, мать его, Кане. Что не очень хочется, с одной стороны, а с другойкуда угодно, но отсюда подалее. Прелести в этом медучреждении никакойдвое в нашем каземате померли, запах от ран идет у многих нехороший, один, без ноги, постоянно стонет и ругается, и в целом душно и мерзко. Насилу дождался обхода, и попросился на выписку.
Врач, низенький седоусый дядька, придирчиво хмыкнул, осмотрел меня, залез пальцами чуть не в глаза, велев смотреть вверхвнизв стороны, потребовал достать пальцем нос, потом встать ровно и вытянуть руки, закрыв глаза, проворчал чтото, и велел идти за ним. Подхватил я кружку и миску, сунул в сумку, ее на плечо, и поплелся следом, придерживаясь за стену, толком и не попрощавшись с остальными. Шли недалекоподождал в галерее, жадно дыша свежим воздухом из амбразуры, пока врач осмотрел соседний каземат (или все же палату, чорт его поймет, как правильно), а потом санитары завели меня в небольшую каморку, больше всего напоминавшую купе поезда. Четыре койки, столик с недурственным таким натюрмортом. И КомпанияВарс, Барген, и, надо же, лейтенант Фаренг. Полусидит на правой нижней койке, грудина и рука забинтованы. И, походу, с утра уже принявши. Врач только поморщился, но спросив его про здоровье, меня вперед подтолкнул.
Господин лейтенантя этого солдата выписываю, сам, видите ли, просится. Вы его видеть желаливот он. И, если желаете здоровье поправитьблаговолите не нарушать лечение и не злоупотреблять и недовольно поморщившись, вышел
Благодарю, господин батальонлекарь! Всенепременно учту! вслед ему говорит лейтенант, а потом еще, не вслух уже, добавляет, очевидно, чтото маршрутоуказующее. А потом на меня взгляд переводитЗдорово, воин.
Здравия желаю, вашбродь! но попытка козырнуть едва не привела к неприятностирезковато както рукой махнул и выпрямилсяи едва не упал, закружилось все сноваВиноват, вашбродь
Э, а ну, давай его! сержанты уже меня придержали, а лейтенант командуетсади его, ребята!
Содют, меня, значит, за стол, и я еще голову ловить пытаюсьа в руке уже аршин. И по запаху понимаю, что льют в него не вино совсем. Хорошо хоть, не много, с четверть.
Ну, что давайте, братцы, за всех павшихкомандует Фаренг. Делать нечего, и приходится, выдохнув, глушить эту гадость. Сивуха, конечно, но ничего, прошло нормально, тем более ктото подсунул в руку кусок мясаочень недурная грудинка, похоже. Голова опять закружилась, но уже иначе. А лейтенант, сфокусировав на мне взгляд, продолжаетЗначит, ты решил в командиры податься?
Виноват, вашбродьстараясь в языке не заплетаться, отвечаюЯ ж не подумал. Просто, место службы менять не хотел. Привык я както.
Привык?! Не, вы это слыхали?! Привык он! минуты две еще все трое ржут, как резанные, что даже санитар опасливо в дверь сунулся. Потом, утирая слезы, лейтенант повторилПривык Ох, ну ты и рассмешил точно ведь, с Севера Точно, этих, с Севераесли и повесятсначала ему душновато, а потомпривыкает Ну да, теперь тебе полюбому придется хорошо себя проявить. Ты уж не оплошай, мой тебе совет. Капитан вашон тебе не спустит ни самой малости, чуть чтовсе припомнит.
Буду стараться, учту, вашбродьотвечаю, а сам уже трехэтажно поминаю, что меня дернуло попроситься обратно в роту. Вижу, что Варс здоровой рукой к здоровенной квадратной бутыли с чемто янтарножелтым тянется, и осмеливаюсь вякнутьПозвольте отказаться от спиртногоне могу сейчас употреблять, вашбродь, голова еще кружится.
Ладномашет рукой ФаренгДемоны с тобой, не пей, а мы еще немного, и пока хватит. А ты вот что. Раз выписалиступай к капитану, а то он враз тебе устроит. Но сначала, вот что еще
Лейтенант лезет рукой кудато под койку, но получается плохо, Барген помогает, как может, у него руки целы, а вот башка забинтованаговорили вродебез уха остался, отстрелили. Достают они таки полевую сумку, и порывшись в ней, лейтенант достает чтото, протягивает мнеВот тебе, воин. По праву носи, оно вроде как и не положено не моим солдатам выдаватьа с другого бокувсе правильноты же каземат сжег, значит, имеешь право.