***
Где-то пропели колокольчики Отбросив покойника, Николай заслонился Иллитерием и попытался определить источник магии. Димповское чутье реагировало на заклинание, но не указывало направление, в котором то родилось.
«Неплохо», обрадовался Тень. Войдя во вкус, он медленно прикоснулся к образу черноглазого солдата и тонко взвизгнул от магического удара. Незнакомца оплетали тысячи энергетических нитей. Роясь вокруг, они образовывали жгучий кокон, что питался от ничего. Концы разноцветной сети просто терялись в пространстве. Невозможно, немыслимо.
«Куда я влез?»похолодел маг. Его энергопотенциал, по сравнению с мощью нитей, крохотен.
Привет, одергивая занавесь, поздоровался Охотник.
Резкий поток света превратил Тень в удивительное чешуйчатое создание. Формами напоминая лемура, оно притаилось в углу, откуда и уставилось блюдцами глаз на глыбу Охотника.
Пока.
Меч Судьбы рассек кудесника надвое, чем к великому изумлению Николая и подвел итог недолговечному правлению Кона. Все без исключения Черные, сам Кон и его советники, даже на вид крепкий трон за несколько мгновений состарились на века. Усохли, пожухли, мумифицировались, лишились остатков плоти, блеснули костями и, наконец, осыпались на пол белесой пылью.
Всегда бы так Нет, правда, прошу взять на заметку
Николай вдруг почувствовал неимоверную усталость. Не в состоянии отпустить рукоять клинка, оглядел пустой зал, сдавленный тишиной, и поспешил к окну. Хвала богам! Посреди паркового великолепия замерли растерянные, но по большей части живые гвардейцы Рата. А вот и маленькая приятность Через арку ворот, спотыкаясь, брела Тэомаленькая, хрупкая и упорная. Она звала кого-то, препоручая слова наплывам ветра
На зов Николай так и не откликнулся. Плавно, вдоль стенки, сполз на пол, пристроил Иллитерий меж колен и отдался благословенному отдыху. У них с Тэо еще будет время поговорить, а пока он вычеркнет себя из реальности. Изыди мысли и движения, исчезни нестерпимо красные поцарапанные статуи напротив.
Он повернул меч в одну сторону, в другую и закрыл глаза.
Глава 18
Моросящий дождь туманной пеленой разделял город и дворцовое окно, сквозь которое Николай имел честь любоваться вечерним Бритом. За блестевшим влагой дворцовым парком виднелись размытые огни городских фонарей и окон, смутные линии улиц и темные силуэты домов. Тишина и покой. Мелкие капельки, оседая на оконном стекле, раз за разом срывались в ручьи
Николай качнулся на стуле, упер подбородок в кулаки, пристроенные на основании рамы, и чуть усмехнулся. За три недели, что прошли со времени падения Кона, это стало его излюбленной позой, призванной несколько разнообразить мир. Близкая осень украсила природу красновато-желтыми оттенками, будоражившими чувства. В общем великолепии яркой звездой выделялось присутствие Тэо и ее отца, восхвалявшего доблести Охотника. За ударными работами по восстановлению городской инфраструктуры и налаживанию былых связей с встрепенувшимися политическими союзниками бесконечной чередой потянулись наполненные искренней радостью почести и празднества Буря канула в лету, прихватив с собой боль, неуверенность, ярость и часть памяти. Среди дружеских лиц, веселья и улыбок печалиться трудно, и Николай на протяжении двадцати дней терпеливо сносил комплименты, шутки и вино после чего отыскал себе укромное местечко и расслабился.
Уютные глубины мягких кресел, отблески камина на стенах и мудрая тишина библиотеки явились приятным контрастом затяжному празднику. Ни хлопков по плечу, ни загадочных улыбок Рата Загадочности в улыбках правителя ни на грамм. Они светились намеком на близость Тэо и Охотника и в один прекрасный момент могли закончиться алтарем и венчанием.
«И я проснусь окольцованным», Николай дыхнул на стекло. Расчертил полученное замутнение неприличным словом и вновь углубился в изучение перестука капель. Уютно потрескивал камин, растопленный заботливыми слугами.
Почти идиллия.
Извечный контраст прохлады осени и тепла дома порождал исключительно приятные чувства. Дом? Пожалуй, да Тэо обладала удивительной способностью придавать всему оттенки чего-то родного, примирять людей и действительность. Она, сама того не замечая, дарила небывалую легкость, и Николай пользовался ее влиянием. Ждал ее приходанепрошеного и стопроцентного, как восход солнца.
Когда она робко спросила его о планах на вечер Вне зависимости от личных желаний и мотивов Николай не смог соврать.
Досадно. Сперва устать от боя, теперьот нескончаемых торжеств. Но лучше утомит отдых, нежели смерть. С легким философским настроем он перебрался в кресло у алого танца пламени.
Зев камина дыхнул мягким теплом, едва ли не усыпил и совершенно точно выбил из головы все противоречивые мысли.
Ник, ты здесь? скользнул вдоль полок голос. Прости, если побеспокоила.
Она непозволительно чувствительна, как детектор, настроенный на определенную волну. В удобное, неподходящее, утреннее, вечернее, доброе и злое время она находила его, если он заранее не предупреждал о своей занятости. В такие моменты ее лицо преисполнялось грусти и, вместе с тем, оно неизменно оставалось спокойным. Парадокс.
У камина. На миг Николай забыл о ее слепоте, настолько уверенно она двигалась. Присоединяйся, колибри.
Кто? улыбнулась Тэо, ввинтившись между ним и подлокотником.
Не суть важно, отмахнулся димп. Рассказать тебе что-нибудь?
Конечно, ты должно быть повидал уйму интересного. Ты встречался с драконами?
И не только с ними.
Тонкой нитью родилась беседа. Она текла, переливаясь красочными описаниями и звенела от смеха Тэо Юмора у Охотника не отнять. И пусть Средоточие катится в закат, сейчас реален только трепет огня и янтарное облако волос собеседницы. Ее фантастические глаза медленно наливались синевой, меняя облик хозяйки
Эдэя улыбалась, внимая охотничьим байкам, сызнова белая на вновь белом поле. Едва уловимо колыхался жемчуг одуванчиков, непонятный снег витал над миром
Николай открыл глаза. Вот так номер, он и сам не заметил, как задремал. Он говорил, потом А потом очнулся на плече девушки. Боясь его разбудить, она замерла, и даже рука ее, устремленная к подносу с напитками, остановилась на полпути. Гипнотическим взором Тэо буравила лоб Роса с расстояния нескольких сантиметров. Теплота ее дыхания
Николай отчаянно попытался вымести из разума клочья сна. Внутренний толчок бросил к губам девушки.
Мир взорвался.
На третьей секунде поцелуя он опомнился и торопливо убедил себя, что проблема заключалась в долгом воздержании. Волноваться не о чем
Тэо думала иначе. Покраснев до кончиков ногтей, она вырвалась из его объятий, вскочила на ноги и бросилась к выходу. Охотник приподнялся Только бы не покалечилась! Незнакомая горечь подкатила к горлу аккурат в тот момент, когда Тэо ударилась бедром об угол декоративного столика. Она не вскрикнула, просто покачнулась, ускорила шаг и, собрав по пути еще несколько углов, упорхнула в коридор. Хлопнули створки дверей, знаменуя начало вселенской тишины.
Окончательно сбитый с толку Николай распрямился. Сонпрекрасный способ избавиться от неуверенности и вступить в новый день без эмоционального груза.
Сон не помог.
Очередное утро ненамного лучше вечера. Он позавтракал, вышел в парк и мгновенно лишился зачатков умиротворенностив пирамидальной беседке, чья белизна контрастировала с осенним золотом деревьев, сидела задумчивая Тэо. Смирно, если не примерно, приютилась на скамье, теребила в руках багровый листочек и незаметно улыбалась ветру. Низкое солнцередкое в последние дниокутывало ее серебром
Доброе утро, засветилась она радостью. Чудная погода, Ник.
Ага, для тюленей.
Охотник плотнее запахнул куртку. Он не представлял, о чем говорить, но это и не важно. Тэо сама знала, что делать. Шагнула ему навстречу, с хрустальным смехом подхватила охапку листьев, устилавших землю, и метнула в Николая. Промахнулась на добрый метр.
Димп торопливо скользнул под осенний водопад. Смех девушки на пару с шорохом листвы до странности быстро примирил с действительностью. Он улыбнулся. Самоанализ излишен.