Робин надеялась разобраться во всех событиях уже в клетке Н8, уютными вечерами с Бубликом, долгими ночными дежурствами и молчаливыми посиделками с дедушкой и телевизором. Но девочка не знала, что завтра её ждет ещё больше происшествий, чем сегодня, что послезавтра поразит её чуть меньше, чем послепослезавтра. А времени на размышления теперь не будет ни утром, ни днём, ни вечером, ни даже ночью.
Когда дети и мистер Вурст поднимались на дирижабле над Облачным Вокзалом, вечерний город вспыхнул тысячью огней, которые разноцветными потоками стекались к щедро освещённому куполу Собора Солнца. Разумеется, дальше глазеть в окно им не позволили, напоив очередной порцией усыпляющего напитка.
Дирижабль с рёвом приземлился на Вокзальной площади клетки Н8. Вокруг не было ни души, кроме нескольких патрульных. Трамвай ждал детей на остановке. Класс расселся по свободным лавочкам. Погружённые в себя ребята вглядывались в тьму за окнами, слабо разбавленную оранжевыми квадратами квартирного света. Когда Робин выходила из трамвая, Роб сунул ей в руку клочок салфетки с надписью: «Покорми ты сейчас, а я завтра утром».
От остановки Робин предстояло идти без ботинок.
Она думала о том, что хоть босиком ходить по Сакринстону гораздо приятнее, но всё же голубятня красивее Собора Солнца. Ведь там её встретит любимый Бублик, который с удовольствием проглотит засохший круассан.
«Робин, милая, я покормил щенка. А тебе нужно будет завтра в девять утра зайти в бар «Лунатик» на короткий разговор с очень важными людьми. Не волнуйся, солнышко, это не опасно. Бегом спать. Я на заводе до утра. Кальвин».
Дедушка часто писал ей. Но она хранила все, даже короткие и неважные записки.
«Бар Лунатик, размышляла Робин, отряхивая довольную морду пса от крошек. Странное место, чтобы разговаривать с двенадцатилетними девочками Обычно оттуда выходят люди с прозрачными глазами и красными носами, напившиеся спирса и болтающие полную ерунду. Вряд ли эта встреча принесёт мне сольды. Но не всё же ради сольдов, да, Бублик?»
Она поцеловала щенка в мокрый нос и отправилась спать. Девочке долго не удавалось уснуть, и уже почти под утро Робин погрузилась в тревожный сон. С дворцов Сакринстона, приветливо осклабившись, махали когтистыми лапами химеры, леди Вербена пила мутную жидкость у входа в «Лунатик», а дедушка уплетал круассаны за одним столиком с Винсентом Глюнкером. Робин искала в переулках Бублика, но всюду сновали только крысы, которых становилось всё больше. Появился Роб, дал ей в руки оранжевый зонтик и сказал, чтобы она стреляла в любого, кто приблизится с топорами к лесу.
Дневник Роба 1 июня 99 года О. О. Р. Р. С
Графа 3
Вот теперь, дорогие потомки, читающие мой дневник, вы верите, что Робин Локсли нельзя доверять?
Куда она могла исчезнуть в незнакомом городе? Где оставила башмаки?
Надеюсь, вы живёте в мире, где никто не посмел притронуться к лесу. Иначе у вас что, нет Рубикама?
Глава 5Комиссия в баре «Лунатик»
Прозвенел будильник. Мутный солнечный свет разрезал пыльный воздух в комнате Робин. Вот и первый из десяти отведённых жителям Н8 ясных дней в году. Девочка надела коралловое платье, которое обнаружила на стуле у кровати. Видимо, дедушка считает предстоящий разговор достаточно важным, чтобы сшить для Робин новое, да ещё и такое необычно-яркое платье.
Бар «Лунатик» по сравнению с витринами Сакринстона выглядел заброшенным. Робин вошла в приоткрытую дверь (хотя обычно с утра на ней висит замок) и стала спускаться вниз по щербатой лестнице. Кислый запах нарастал с каждым шагом. И вот она оказалась в большом круглом зале. Девочка ожидала увидеть отвратительное грязное место, но ошиблась. Мебель хоть и старая, но чистая. Потолок, раскрашенный под звёздное небо, сливался со стенами, образуя купол. Круглые столики стояли вдоль стен, освобождая место для большого прямоугольного стола в центре. Только один человек из троих сидевших за ним и пристально смотревших на Робин был знаком ей.
Альберт, отец Роба. Весь он состоял из жёстких линийпрямоугольное худое лицо, резкие поперечные морщины на лбу, короткий ёжик чёрных волос, строгий пиджак, плотно сжатые кулаки торчат из рукавов.
Незнакомцы же выглядели куда привлекательнее. Робин никогда не думала, что бывают такие красивые женщины, как та, что сидела посередине. В её глазах цвета густой листвы в летний день как будто спрятались два маленьких солнышка, способные осветить полумрак подвала. На лице идеальной овальной формы даже морщины (да-да! Самая красивая женщина мира годилась Робин в бабушки!) складывались в изящные узоры. Девочка с трудом перевела взгляд на второго мужчину.
Или это не мужчина, а подросток? Робин не смогла бы точно определить его возраст: мятая майка, взъерошенные волосы, озорная улыбка, смутно знакомая. Последний штрих образаповязка на левом глазу. Крысолов тоже носит повязку, но выглядит от этого ещё страшнее: как будто его покалечил кровожадный монстр. А мужчина (или подросток?), создавалось впечатление, нацепил повязку просто такчтобы повеселиться или познакомиться с девушкой, рассказав пугающую, но уморительную историю.
«Сколько я их разглядываю? поймала себя на мысли Робин. Наверное, это неприлично!» И перевела взгляд на свои ботинки, которые были малы ей на два размера: пришлось обуть старые.
Доброе утро, Робин, тепло поздоровалась красивая женщина. Не волнуйся, мы друзья. Меня зовут Мэрил, этот молодой человекРомул, а мужчинаАльберт. Мы хотим тебя кое-куда пригласить, но сначала просто поговорим.
Доброе утро. Да, конечно. Мне нужно рассказать о себе? спросила Робин.
То, что ты расскажешь, мы и так знаем, резко оборвал её Альберт.
А мне вот интересно, правда у тебя 78 200 сольдов? Ромул облокотился на локти и подался вперёд. Возможно, одним глазом сложнее рассматривать собеседника, тем более при тусклом освещении бара. Но смотрел он прямо в глаза Робин.
Да, почти так. 78 260 с последним дежурством и контрольной. Но 30 000 достались мне от родителей. Я только 48 260 сольдов сама заработала, опустив голову, чтобы скрыть довольную улыбку, ответила Робин.
Ромул присвистнул.
Ромул, здесь две дамы, ведите себя прилично, Мэрил посмотрела на него строго, а потом ласково на девочку. Робин, ты вчера была в Сакринстоне. Тебе понравилось?
Конечно, это лучший город на земле! Робин знала, как отвечать на такие вопросы.
Почему-то взрослые не поддержали её восторженными репликами. Напротив, они втроём задумались и принялись разглядывать звёзды на потолке. Робин занялась тем же.
Альберт, не поворачивая к ней головы, сказал:
Робин, ты умеешь хранить секреты?
От кого? удивилась Робин.
Мужчина резко повернулся к ней.
От Рыцаря Солнца.
Робин собралась ответить, что «у гражданина Республики нет секретов от Рыцаря Солнца», но Мэрил вкрадчиво, как бы подсказывая, добавила:
Скажи, ты написала родителям про собаку в голубятне твоего дедушки?
Вопрос был настолько внезапен, что Робин тут же ответила:
Нет.
Значит, умеешь, отчего-то весело подмигнув, сказал Ромул.
Мэрил встала. Мужчины поднялись за ней. Потолок почти касался их голов.
Робин, мягко сказала Мэрил, мы ни в чём тебя не обвиняем. Завтра твоя жизнь изменится. Поверь, перемены сделают тебя ближе к родителям.
Робин кивнула.
Мне можно идти?
А может, Ромул обошёл стол и сел на его край, но под взглядом Мэрил тут же вскочил, у тебя есть вопросы к нам?
Да, если можно, просто я никак не пойму замялась Робин.
Смелее, Робин! подбодрила Мэрил.
Из какой вы организации? выпалила девочка. Мэрил посмотрела на Альберта, но тот, видимо, не собирался отвечать на глупые вопросы маленькой девочки. Тогда Мэрил повернулась к Ромулу. Они кивнули друг другу. «Как маленькие дети, которые задумали шалость», мелькнуло в голове Робин.
Рубикам! вдруг почти крикнул Ромул, вызвав гулкое эхо. Наша организация называется Рубикам.
И снова Робин поймала себя на мысли, что уже видела эту улыбку.
* * *
После столь странного разговора, где во второй раз она услышала слово Рубикам, Робин захотелось остаться одной. Или, на что она втайне надеялась, поговорить с Робом наедине. Ведь этим утром была его очередь кормить Бублика. Девочка, несмотря на тесную обувь, побежала к голубятне. Но в каморке Робин нашла только допивающего молоко Бублика и записку на столе: