Вырубить леса?! хором воскликнули Марго и Роб. Только они, Робин и мистер Вурст шли рядом с оранжевым зонтиком, жадно вслушиваясь в каждое слово. Остальные дети растянулись длинной вереницей и глазели по сторонам, постоянно что-то друг другу показывая.
Да, это шокирует, потому проект и обсуждается уже долгие годы, а между тем в чёрных городах гибнут люди. Да и живут, извините, конечно, так себе, рот леди Вербены изогнулся вниз.
Робин не выдержала и задала вопрос, который мучил её с рождения.
А правда? Что Рыцарь Солнца, он это
Бессмертен? закончила леди Вербена. Девочка моя, это так же верно, как и то, что солнце восходит каждое утро.
До Собора шли уже молча. Нужно было переварить то, что каждый из них сотню раз читал в книжках и видел по телевизору. Но только сейчас мелькавшие ранее плоские образы на картинках или экране приобрели вес, объём и боль.
Когда вышли на площадь Золотого Купола, то уже все, как леди Вербена, шумно втянули ртом воздух. Собор был построен нет, создан нет, соткан из розово-белого мрамора с янтарными прожилками и гирляндами витражных окон. В стороны, обнимая площадь, тянулись два крыла-колоннады. Несмотря на исполинский размер, собор будто парил в воздухе. А в сердце площади Золотого Купола, между симметричными крыльями, Фонтан Света выбрасывал вверх кристальную россыпь воды, долетавшую, казалось, до вершины собора.
Это магия ошеломлённо прошептала Марго.
Роб толкнул её локтем и нарочно закашлялся. Но леди Вербена услышала и остро взглянула на девочку. Её брови сдвинулись, повторив длинную линию рта.
Магии нет. Нет, может, у вас, в чёрных клетках, и есть. Но у нас, в белых городах, её истребили. Это музыкальный фонтан, над которым работали лучшие инженеры. На каждый гимн у него есть свой неповторимый танец
Мимо водной феерии дети направились ко входу в Собор Солнца. Каждому предстояло пройти через мелкую сеточку разноцветных лучей. А рядом за столом мужчина в белоснежных доспехах весь день смотрел «кино» с проходящими один за другим большими и маленькими скелетами.
Мастер Вурст тут же принялся расспрашивать экскурсовода об этой штуковине (а на что реагируют лучи? на оружие? магию? злые мысли?). Ему нравилось всё, что от чего-нибудь защищало.
Будьте осторожны, кавалер Вурст, а то вас примут за шпиона, настроение леди Вербены стремительно портилось.
Робин невольно задумалась о том, что, видимо, в Сакринстоне уже не столько боятся монстров, сколько разумных существ. Она не заметила, как углубилась в зал Собора. Когда девочка подняла глаза, то великолепие стекла и цвета обрушилось на неё с такой силой, что закружилась голова. Слова леди Вербены долетали до неё как осколки.
Двенадцать лучших мастеров пятьдесят лет выкололи глаза подвиги Рыцаря Солнца три летописца четвёртый ещё жив самая почётная должность вздохи леди Вербены казались здесь шумнее, чем обычно И сквозь центральную розу витража под названием «Победа над смертью» может пролететь наш дирижабль
Робин села на лавочку поодаль. Ей захотелось увидеть самое грандиозное здание мира своими глазами. Вот под ногами шахматный пол. Символ мудрости Рыцаря Солнца. Он разделил всю страну на клетки, определив каждой своё особое назначение. Клетка Робин называется Н8, и в ней делают оружие. Задняя стена Собора с дверями посвящена прошлому. Точнее, прошлому Сакринстона, но настоящему чёрных городов. На ней в самой натуралистичной манере изображены монстры. Шайуры, отворяющие зубастые смертоносные пасти, заливающиеся смехом гиесы, карлики с перекошенными от гнева лицами и топорами вместо рук, гигантские змеевидные создания, извивающиеся струящимися петлями, в которых барахтаются и задыхаются жертвы Даже в небольшой блистающей витражной розе над дверью, если внимательно присмотреться: красные стёклышкиэто кровь, а белыечьи-то клыки.
По стенам Собора справа и слева ниспадали разноцветные водопады героических историй. Как на голубятне дедушки, только красочнее достовернее. Ведь где-то рядом, может, в соседнем доме, Рыцарь Солнца пьёт кофе с круассанами. А вот и он, в центральном витраже, Герой, избавивший мир от магии. Рыцарь Солнца в чёрных доспехах, из щелей между которыми струятся лучи света, на полном скаку врезается в величественный циферблат. Стрелки и цифры разлетаются в стороны. Часы рассыпаются. Время исчезает. Смерть побеждена.
«Ничего себе дирижабль пролетит» подумала Робин, тут же поругав себя за легковесность мыслей.
Ей стоило думать о том, что надо изо всех сил стараться служить Рыцарю Солнца, и тогда станешь достойна главного подарка, который только можно получить, бессмертия.
Единственный человек, удостоенный высшей награды, был Крысолов, правая рука Рыцаря Солнца.
В голове Робин проносились картинки из телевизора, где в окружении прекрасных домов, витражей, красиво одетых людей она видела Рыцаря Солнца, закованного в чёрные доспехи, Крысолова со шрамом и повязкой на глазу, вечно крутящегося рядом в расшитой золотом одежде Винсента Глюнкера и иногда своих родителей. Они, герои Республики Рыцаря Солнца, часто принимали участие в праздниках, давали интервью, обедали с известными личностями. Например, несколько дней назад в репортаже о новом ресторане в Сакринстоне Бонни и Лан сидели в плетёных креслах за стеклянным столиком и щурились от солнца вместе с Винсентом Глюнкером. Все трое утверждали, что часто обедают вместе, обсуждая проблемы простых жителей.
Робин опустила глаза на шахматный пол. Где клетка Н8 и где Сакринстон? Сколько километров отделяют её от родителейи сколько шагов сейчас? Вдруг она увидела серебряные ботинки с золотыми пряжками. Они могли принадлежать только одному человеку Винсент Глюнкер размашисто шагал к выходу из Собора, то и дело кивая в толпу, с лучезарной улыбкой, исполненной снисходительной доброты. Галопом понеслись мысли в голове Робин:
Глюнкер, родители, время обеда, плетёные кресла она может увидеть, как они по-настоящему щурятся от солнца! Девочка не могла ничего с собой поделать. Ступая легко (насколько это возможно в деревянных башмаках), стараясь держаться как можно дальше, но не потерять из виду, Робин шла за господином в фисташковом пиджаке с золотыми отворотами. На счастье, всюду его окружала толпа, в которой легко было затеряться. Винсент несколько раз внезапно менял направление, уходя с широких проспектов на менее оживлённые улицы, а потом и вовсе свернул в безлюдный переулок, где дома уже совсем не сверкали белизной. Робин отстала сильнее, чтобы не обнаружить себя. Башмаки, гулко стучавшие по мостовой, пришлось снять. После следующего поворота она оказалась в тёмной арке. Сначала Робин подумала, что потеряла Глюнкера и заблудилась.
Ты одна? послышался высокий голос советника. Робин от страха, что её разоблачили, вжалась в стену.
Не говори ничего, просто кивай, продолжил Винсент и перешёл на шепот. Он говорил с кем-то ещё. До Робин долетели лишь обрывки его слов.
В лесу рядом с Рубикамом уничтожить будет проверка, а пока могу только сказать помни о крысах
Робин лишь от одного упоминания об этих мерзких тварях могла упасть в обморок. Ей показалось, что сама темнота наполнилась усатыми мордами и облезлыми хвостами. Вдруг по ноге что-то пробежало. И снова. Её обнюхивали. Она дёрнула ногой. Голыми пальцами она врезалась сразу в нескольких зверьков. Мерзкий писк, острая боль в ноге. Робин закричала и побежала прочь из тёмной подворотни, не разбирая дороги. Ещё несколько поворотов не туда, и девочка совсем заблудилась.
Эй, дорогуша! Ты забыла башмаки! Вернись! послышался нарочито-доброжелательный крик Винсента Глюнкера.
Наконец Робин заметила в прогалах между крышами золотой отблеск и побежала в сторону Собора, мечтая снова увидеть оранжевый зонтик леди Вербены. Ей повезло. Когда она вынырнула на площадь, навстречу плыл заветный комочек солнца, который отвёл Робин и остальную группу в уютное кафе с круассанами.
Не так-то просто было наслаждаться вкусной выпечкой и обжигающим какао под пристальным взглядом Роба. Он несколько раз посмотрел на её ноги, которые она старательно прятала под столом. Наконец Роба отвлекла плюхнувшаяся напротив Марго, только что зашедшая в кафе. Впервые девочка обрадовалась, увидев одноклассницу. Робин меньше всего хотелось сейчас что-то кому-то объяснять. Во многом потому, что она не понимала, как объяснить всё случившееся хотя бы самой себе. Пугающие переулки, надрывный шёпот Глюнкера, что-то хотят уничтожить и откуда, откуда, откуда в этом начищенном до блеска сказочном городе крысы?