Не переживай, теперь больно не будет. Успокоила я его.
Он кивнул и расслабился. Через мгновение все неприятности остались позади. Изумленный Фред держал на ладони свой корявый и полугнилой молочный зуб. Он осторожно потрогал ранку на десне кончиком языка и расплылся в счастливой улыбке.
Не болит! радостно воскликнул он. Совсем не болит!
Мы с Лиззи, находившейся все время рядом со своим новым другом, рассмеялись, видя его облегчение.
Как хорошо, что отец не отвел меня к кузнецу. Сказал он. Он собирался сделать это вечером.
А он знает, что ты пошел сюда? спросила я.
Мальчик замотал головой:
Нет, я не говорил ему или маме.
Почему? я хотела услышать ответ, поэтому настаивала.
Фред замялся, искоса взглянул сначала на меня, потом на Лиззи. Она ответила за него:
Родители Фреда не разрешили бы ему прийти сюда. Они боятся тебя.
Да, они сказали, что вы дьявольское отродье. Простодушно пояснил мальчишка и тут же закрыл рот руками, испугавшись того, что сказал.
Понятно. Протянула я, ничуть не удивившись.
Я знала, что далеко не все люди в деревнях готовы просить у меня помощи и давно смирилась с этим. Я вовсе не старалась подружиться со всеми подряд. Мне вполне хватало тех, кто не видел во мне зла.
Как же ты объяснишь им внезапное отсутствие зуба? поинтересовалась я у него.
Лиззи, как это часто случалось, вновь ответила за него:
Мы уже все придумали. Начала объяснять она. Мы скажем, что это я помогла ему вырвать зуб. Привязала нитку и зацепила за дверь. А потом раз! и Лиззи изобразила, как она резко дергает дверь.
Что ж, это хороший способ, согласилась я. С молочными зубами, он часто срабатывает.
Дети ушли, а я вернулась к своим заботам.
И вот теперь помощь понадобилась мне самой. Я туго перевязала ногу и, доковыляв до кладовой, взяла горшочек с мазью. Она должна была снять боль и воспаление. Я вздохнула. Все мои снадобья были бесполезны, если ногу не вправить. Лодыжка покраснела и пульсировала, проявился большой синяк. Мне придется обратиться за помощью. У меня не было подруг в деревне, малышка Лиззи помочь не в состоянии. Оставалось одно позвать Ника.
Я устроилась поудобнее и, закрыв глаза, попыталась отвлечься от боли. Я отбросила все мысли и медленно дышала. Наконец, мое сознание стало пустым, словно сосуд без воды. И тогда я представила образ Николаса Брайди. В моем воображении он стоял передо мной, одетый в белую рубашку с закатанными рукавами. Таким он был, когда шел на рыбалку. Я очень четко и ясно видела его лицо, светлые глаза, темные брови бросали на них легкую тень, волосы слегка растрепаны. Вдоволь налюбовавшись, я мысленно позвала его по имени. Я звала его снова и снова, пока образ в моем воображении не двинулся мне навстречу. Тогда я открыла глаза и довольно улыбнулась. Получилось. Оставалось ждать.
Наступил вечер, и я, утомленная болью и дискомфортом, задремала прямо на стуле, положив голову на руки, лежащие на столе. Я почувствовала чужое присутствие и, открыв глаза, заморгала. В комнате было почти темно, я подумала, что надо зажечь свечи. В этот момент тяжелая дубовая дверь в мой дом с силой распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Я успела испугаться, хотя почти сразу увидела в дверном проеме Ника.
Ада! громко позвал он.
Да здесь я. Недовольно отозвалась я, и он повернул голову в мою сторону.
В два шага одолев расстояние до стола, у которого я сидела, он склонился надо мной.
Что-то случилось? Я даже надеюсь, что случилось, потому что мне показалось, что я схожу с ума.
Несмотря на плохое самочувствие, меня позабавил его всколоченный и растерянный внешний вид.
Да? невинно спросила я. С чего вдруг?
Я давал распоряжение на счет новой конюшни, как вдруг ясно увидел тебя прямо перед собой. Начал объяснять он. Ты появилась, словно из воздуха прямо поверх лошади, возле которой я стоял. Я протер глаза, но ты не исчезала, а потом позвала меня.
Меня начал душить смех. Я, конечно, представляла себе, как неподготовленный к таким фокусам человек мог увидеть образ, который я послала. Это было похоже на картинку, которая появляется, действительно, словно из воздуха.
Я слегка пошевелила ногой, и ее пронзила острая боль. Я вскрикнула, и мне стало не до шуток.
Да, это я звала тебя, признала я, скрипя зубами. Будь добр, зажги свечи.
Ник, все еще ошарашенный, выполнил мою просьбу, а потом вновь вернулся ко мне.
Что произошло?
Я вывихнула ногу. Жалобно сказала я. Мне пришлось позвать тебя. Я не представляю, к кому я могла бы еще обратиться.
Ник опустился на пол передо мной и уставился на мою голую лодыжку. Она уже слегка распухла и даже в полутьме была красно-синего цвета.
Значит, я все-таки не сумасшедший, наконец произнес он. И ты так можешь позвать любого? На любом расстоянии?
Может, ты все-таки поможешь мне с моей ногой? сердито произнесла я. А беседу о моих возможностях продолжим позже?
Ник спохватился:
Да, конечно, прости.
Он осторожно ощупал мою пульсирующую огнем ногу.
Это не перелом. Сделал он вывод.
Я знаю, простонала я. Это вывих. Я поскользнулась на мокрой траве. Его надо вправить. Без посторонней помощи я не могу это сделать.
Ник кивнул:
Да, я могу это сделать.
Ты уже делал это раньше?
Приходилось. Ник усмехнулся. Я же говорил, что ходил в военные походы.
Тогда хорошо. Приступай.
Ник осторожно взял мою лодыжку в свои руки. Его ладони были прохладными, и я испытала кратковременное облегчение от его прикосновения.
Ты готова? спросил Ник, вопрошающе глядя на меня.
Да. Я утверждающе кивнула. Я давно готова. Я уже устала сидеть тут и ждать, когда перестанет болеть.
Ник оторвал взгляд от моей ноги и слегка растерянно посмотрел на меня.
А ты разве не можешь снять у себя боль? спросил он удивленно. Ты же умеешь. Как со мной тогда.
Умею. Ворчливо ответила я. Но не у себя.
Почему? Ты вообще не можешь себя лечить?
Могу. Могу остановить кровь, могу воспользоваться травами и мазями. Но я не могу снять у себя боль или что-то подобное. Просто в таких случаях я как бы делюсь частицей своей силой с больным. А когда это нужно мне, то это не работает. Я не могу делиться силой сама с собой.
Понятно. Ник снова занялся моей ногой. Тогда заранее прошу простить меня.
Начинай уже. Я теряла терпение.
Ник согнул мою ногу и вновь поставил ее на скамеечку. Потом держа одной рукой мою голень, другую расположил на внешней стороне лодыжки. Одно резкое движение, я закричала, и чуть не свалилась со стула. Но боль тут же отступила, оставив после себя лишь невнятные неприятные ощущения. Я с облегчением выдохнула.
Спасибо, лорд Брайди. Произнесла я официально. Я рада, что не ошиблась в вас.
Он тихо рассмеялся, все еще не отпуская мою ногу и нежно массируя лодыжку.
Пожалуйста. Теперь тебе понадобится тугая повязка и какая-нибудь твоя мазь, чтобы снять отек и воспаление.
Да, теперь я справлюсь. Я осторожно высвободила свою ногу из его ладоней и одернула юбку.
Взглянув в окно, я увидела, что стало совсем темно.
Мне жаль, что тебе пришлось идти через лес так поздно. Извиняюще произнесла я и добавила: А возвращаться придется вообще в полной темноте.
У меня мелькнула мысль предложить ему остаться и переночевать здесь, но я сразу же отмела ее, как совершенно неприемлемую и крайне смущающую.
Ник продолжал сидеть на полу у моих ног.
А мне не жаль, что ты обратилась ко мне за помощью. Значит и тебя иногда все- таки нужно спасать? сказал он с улыбкой.
И я улыбнулась ему в ответ:
Да, иногда все таки нужно.
Ник легко поднялся на ноги.
Не волнуйся за меня. Я совершенно спокойно доберусь до замка. Я хорошо ориентируюсь.
Тут я могу тебе немного помочь. У меня есть хороший большой фонарь. сказала я ему и добавила, улыбаясь: И я позабочусь, чтобы по дороге тебя не съели волки.
Николас рассмеялся:
Да, это было бы неплохо.