Когда Владимир поравнялся с Верой, она лишь глянула в его сторону сквозь падающий на лицо локон. На большее не осмелиласьвсё внутри неё и так подверглось контузии, стоило ей ощутить его появление.
Синеглазый солдат, почувствовав более толковых и деловых оппонентов, собрался говорить. Однако император обратился напрямую к его сослуживцу, что спровоцировал всю эту суету.
На параде я дал вам выбор. Я предложил вам всё, что вы хотели, и даже больше, но вы отказались. Что изменилось?
Я Я испугался, государь, пролепетал юноша, дрожа от пристального внимания самого императора.
Больно не будет.
Да, но не в этом дело.
Дни посвящения в вечность пройдут быстро. Ты уснёшь и проснёшься уже полноценным демоном.
Не надо, государь, пожалуйста!
Почему?
Ведь это это вечное рабство
Государь, не слушайте его! с готовностью выпалил синеглазый.
Он говорит. Я не могу его не слушать, перебил император, и тот застыл с открытым ртом.
Его сослуживец собрал волю в кулак и признался:
Я не испугался. Просто не хочу я больше служить.
Я дал тебе выбор между службой и свободой, и ты выбрал. Сам выбрал, никто на тебя не давил.
Солдат стыдливо понурил голову и принялся усердно жевать губу.
Заган подошёл ближе.
А ты? Почему выбрал службу? спросил он синеглазого парня.
Сами понимаете, ваше высочество, эмоции, стадный инстинкт, страх последствий.
Твой выбор не был бы сделан против императора и дворца. Владимир объявил об этом в присутствии всего города.
При всём уважении, но командиры нас воспитывали иначе. Или служба, или смерть. Многие просто побоялись расправы, вот и сделали такой «выбор».
Если бы хоть один из вас отважился высказаться при всех, заговорил император, всё могло бы закончиться иначе для всего легиона. Как каждый из вас мог быть уверенным в том, что он не единственный, кто захотел воспользоваться моим предложением?
Двое гвардейцев поникли и попрятали глаза. От императора также не ускользнуло и то, что остальные приговорённые не решались взглянуть ни на него, ни друг на друга.
Государь, мы искренне раскаиваемся в том, что решили свою судьбу за компанию с другими, сказал синеглазый солдат. Будьте милосердны. Отпустите нас.
Позвольте сказать, государь, подал свой шёлковый голосок Рофокаль. Сложив за спиной руки, он смотрел на приговорённых, как на своих несмышлёных детей смотрит заботливый родитель. Казнь затянулась, и пора бы нам с вами её уже заканчивать. Время близится к завтраку, а пунктуальностьодин из главнейших наших принципов. Орден Первого Света просит вас распорядиться завершением казни и удостоить нас честью аудиенции с вами.
Вопрос с казнью несогласных с приговором будут решать верховный главнокомандующий и генерал гвардии, сухо ответил Владимир, не оборачиваясь к вельможам и не меняя голоса. То есть, я и Амон. Завтрак будет ждать вас ровно столько, сколько потребуется нужным.
Очень медленно командор потянулся носом к хмурому небу. Но тут, поймав украдкой брошенный и тут же ускользнувший взгляд Веры, Рофокаль чуть прищурился и многозначительно переглянулся с коллегами.
Как ваши имена? спросил у солдат император.
Герасим, государь, расправив плечи и выпятив грудь, прочеканил синеглазый гвардеец.
Стас. Станислав Ваше величество, пролепетал молодой парень, и приклонил голову.
Я принимаю во внимание, что в самый последний момент вы всё же решились выразить себя как личности, не побоявшись отдачи со стороны большинства. Вспомните всё, что я говорил на параде, и попробуйте сделать выбор ещё раз. Герасим и Станислав, я даю вам последнюю возможность.
Солдаты вытянулись струной и задержали дыхание.
Рофокаль звонко прокашлялся.
Вечная служба империи и лично мне или свобода? проговорил государь, и солдаты вдруг почуяли подвох. Но с тем условием, что право на ранее обещанное имение в Нижнем Лимбе для вас упущено. Перефразируя, теперь ваш выборвечная жизнь со смыслом и целью или выживание ради выживания. Бродяжничество, нищета, попытки найти своё место в чужом мире. Может быть всё что угодно. Что вы выберите?
Потрясённые Стас и Герасим молча таращились на императора.
Я согласен, государь, объявил Стас. Я волен сам распоряжаться своей судьбой, и пусть у меня не будет богатства, я с благодарностью приму всё, что она мне преподнесёт.
И в выживании найду смысл и цель, заверил Герасим Владимира, Загана, Амона и Веру. И сделаю выживание жизнью. Моё будущее в моих руках.
Поражённая Вера скосила глаза на императора и испытала укол ревности, заметив в нём одобрение.
Что скажете, генерал? спросил он Амона.
Государь, воля ваша. Как прикажете, так и будет.
Мы отпускаем вас. Впредь будьте внимательны к голосу разума. Второй шанс выпадает далеко не всегда.
С этими словами Владимир окинул бывших гвардейцев своим пустым взглядом и вместе с Заганом побрёл прочь мимо рыцарей Ордена. Стас и Герасим поспешили в последний раз отдать ему честь, согнув в локте правую руку и коснувшись вытянутой ладонью лба над левой бровью.
Не держите на нас зла, Вера Владимировна, виновато произнёс Стас.
Я искренне желаю вам прожить жизнь, услышал он смурной ответ. Вера обратилась к генералу Амону: Распорядитесь, чтобы им дали лошадей и столько золота, сколько они смогут унести. И добавила уже солдатам: Это мой личный подарок.
Стас и Герасим с благодарностями склонили головы.
Генерал повёл бровью и качнул головой.
Доброта вашего высочества не знает границ,сказал он с натянутым почтением.
Освобождённые бросились наутёк. Вера отвернулась от строя приговорённых и побрела прочь, коротко прошептав:
Огонь.
Продолжительные, беспорядочные выстрелы продырявили тела всех оставшихся на площади приговорённых. Их палачи не стали целиться в сердца невинных солдат и просто расстреляли вслепую. Около полусотни трупов рухнуло наземь.
А Вера всё шла. На свою казнь.
* * *
С высокой горы, покрытой влажной растительностью, за бесцеремонной казнью наблюдали двое.
Один был апатичен и сонлив. Происходящее безумие на дворцовой площади его не интересовало. Он просто стоял и ждал, пока закончит наблюдать его спутник. Оба были облачены в чёрные мантии, лица скрыты капюшонами.
Никто со стороны дворца не мог их видеть, а город Дит был как на ладони.
Долго Чего мы ждём? устало вздохнул мужчина, но второй не сводил глаз с площади. Вернее, с кого-то из оставшихся там.
При великой княжне артефакта нет, заключил он.
А он нам сильно нужен?
Нужен. Будь добрзатаись и отдохни. Я должен проникнуть во дворец, найти и обыскать её покои. Я всё объясню тебе, когда мы уберёмся отсюда.
М-м Слушай, я тут подумалУтомлённый мужчина несколько раз зажмурил и раскрыл глаза, втянул прохладный утренний воздух и наконец выдал: А ты вообще кто?
Из-за широкого капюшона на него посмотрел черноволосый парень. На вид ему нельзя было дать и тридцати, однако в глазах было слишком много понимания чего-то важного, обхватывающего всё живое своей трагической сутью.
Тут его спутника совсем сморило. Он пошатнулся, приложил к груди руку, разлепил веки и рассеянно улыбнулся:
Живой.
Парень встревоженно понаблюдал за ним и подошёл к обрыву склона горы.
Жди меня здесь, попросил он, вдохнул полной грудью и унёсся вниз, слившись с ветром в один холодный поток.
Сердце всё колотилось об рёбра, норовило проломить их и вывалиться под ноги. Пришлось поддержать рукой грудь, которая буквально ходила ходуном.
Гвардейцы увезли тела за город и начали массовую кремацию. После устроенного дебоша и встречи с самим императором двое счастливчиков умчались так быстро, что уже были на полпути к казармам на окраине города.
Живых на дворцовой площади осталось немного. Пятеро вельмож не сдвинулись с места, приняли непринуждённые, изящные позы и стали рассматривать двор, демонстративно не замечая императора и великую княжну. Между этими двумя завязался разговор.
Человек в мантии взглянул на черноволосого врага, что стоял вдали от всех, и опущенная рука сжалась в кулак. Понаблюдал за Верой, и вторая рука опустилась с груди. Пусть сердце вырывается, раз ему так хочется. Сгниёт в траве и долбиться перестанет. Всяко будет легче.