Мы с Пешиенс и Пруденс едва успели зайти в свою келью, и даже не начали читать вечернюю молитву, когда дверь распахнулась, и на пороге возникла настоятельница, в сопровождении невозмутимых Эдит и Линды.
Идём со мной, Силента, велела она. Наш гость выбрал тебя.
Судя по тому, что настоятельница пришла с тяжелой пехотой в лице Эдит и Линды, она не рассчитывала, что я соглашусь пойти к «гостю» по доброй воле. Но я пошла к ней навстречу, не выразив ни недовольства, ни страха.
Почему ей повезло? шепотом простонала мне вслед Пешиенс.
Настоятельница посматривала на меня с подозрением, но я послушно прошла вслед за ней до северного крыла, где находились комнаты для особых гостей.
Пешиенс взахлеб рассказывала, что там мягкие перины и простыни из тончайшего льна. И что на стене висит разноцветный ковер, а окна выходят на реку, и кажется, будто ты в раю.
У меня были другие представления о рае, а сейчас особая комната представлялась мне чем-то сродни аду. Но я была намерена отстоять себя. пусть даже ценой жизни.
Надеюсь, ты одумалась и проявишь благоразумие, сказала настоятельница перед тем, как отправить меня в комнату, где ждал гость.
Несомненно, заверила я ее. Порка прекрасно располагает к благоразумию.
Двери комнаты открылись, я переступила порог, и двери закрылись. Я находилась в небольшой комнате, обставленной довольно бедно, но простолюдинке, вроде Пешиенс, это и в самом деле могло показаться несказанной роскошью. В стенной нише тускло горел светильник, а на постели сидел мужчина в широкополой войлочной шапке.
Я подождала, пока в коридоре затихнут шаги моих тюремщиц, а потом сказала негромко, но веско:
Если вы человек чести, то не притронетесь к женщине, которая оказалась в этом ужасном месте не по своей воле. Помогите мне, и небеса щедро отблагодарят вас за благородный поступок.
Мужчина поднялся мне навстречу и снял шапку.
Жозеф?! ахнула я, отступая и прижимаясь к двери спиной. Как ты здесь оказался?
Узнал, что ты здесьи приехал, сказал он. Печально, что ты оказалась здесь, Ди.
И опять не по своей воле, усмехнулась я, хотя мне стало по-настоящему страшно. Имей в виду, если посмеешь дотронуться до меня, я выцарапаю тебе глаза. А когда король узнает о твоем поведении
Его величество под арестом, перебил он меня. И вряд ли окажется на свободе.
Сердце мое забилось, но я постаралась сохранять хладнокровие.
Он здоров? спросила я холодно. Ты видел его? Ты ведь его камердинер.
Нет, не видел, Жозеф подошел к нише и загасил светильник. К нему никого не пускают, а в столице торопятся с коронацией наследного принца.
Значит, мятеждело рук его высочества? сказала я презрительно. Не дождался, когда отец передаст ему власть по закону, решил идти потайными дорожками. А зачем ты гасишь свет? Я же сказала, что не позволю тебе
Когда выйдешь из монастыря, сказал Жозеф. подойдя ко мне вплотную и понизив голос, свернешь вправо. Там будет ручей, пойдешь вниз по течению. Тебя ждут и проводят до границы.
Что?.. я потеряла дар речи, а Жозеф уже снимал камзол и штаны, жестом предлагая мне переодеться.
Ты приехал, чтобы помочь мне бежать? я все еще не могла осознать этого.
Я виноват перед тобой, сказал он, подтаскивая мне сапоги. Вот, пытаюсь загладить вину. К тому же, хочу заслужить благодарность небес, как ты сама сказала. Переоденься, а потом надо разыграть маленькое представление.
Представление? я никак не могла поверить ему. Вдруг он решил избавиться от меня каким-то хитрым способом? Я выйду из монастыря (если выйду), а там меня поджидают головорезы. Хотя что стоило ему прирезать меня прямо здесь? Когда мы одни?..
Переодевайся, он почти силой стащил с меня рубашку и втиснул в камзол.
А ты? только и спросила я.
А что они со мной сделают? он передернул плечами. Наложат епитимью и отпустят.
Я не стала играть в благородство и быстро натянула штаны. Сапоги оказались мне велики пальца на четыре, но если не бежать, то вполне сойдет.
Кто будет ждать меня? спросила я, застегивая пуговицы камзола до самого горла.
Сэр Стефан и его люди, Жозеф достал нож и проколол в ремне дырку, чтобы с меня не сваливались штаны, слишком широкие в поясе.
Их послал король? я не смогла справиться с волнением, и голос дрогнул.
Даже в полумраке, при свете луны, заглядывавшей в окно, я заметила, что Жозеф внимательно на меня посмотрел.
Давай убежим вместе? вдруг предложил он. Бросим все Я выкуплю тебя отсюда, у меня кое-что есть в запасе. И убежим, Ди. Только ты и я.
Он осторожно положил руки мне на плечи, но я так же осторожно освободилась.
Я хочу убежать, Жозеф. Но не с тобой. С тобойникогда. Забудь про меня, а я про тебя уже забыла.
Ты жестока, сказал он, словно через силу. Ты назвала меня своим мужем перед небесами, а потом предала. И меня, и свою честь.
Сначала ты предал меня, отрезала я, заплетая волосы в косу, чтобы спрятать их под шапку. Так что не тебе читать нотации. Лучше скажи, что с королем? Почему мятежники не убили его сразу? Почему его рыцари разбежались?
Ты беспокоишься о нем? спросил Жозеф, помолчав.
Да, ответила я резко. И не понимаю, почему его люди вместо того, чтобы спасать своего господина, притащились сюда вместе с тобой.
Говоришь так, как будто его полюбила.
Слова Жозефа совершенно неожиданно поразили меня в самое сердце. Только что я готовилась к бегству, пылая огнем, и готовая промчаться без остановки до самой границы, и вотпустота, и ледяной холод в груди. И страх. И этот страх вовсе не за собственную жизнь.
Я молчала долго, а потом произнесла, как зачитала приговор самой себе:
Да, полюбила. И полюбила по-настоящему, не так, как тебя.
Жозеф горько усмехнулся и потер лицо ладонями:
Конечно, он же король!
Боюсь, я полюбила бы его, будь он даже дровосеком, сказала я. Тебе не понять. Ты так же далек от любви, как от небесных звезд. Мне жаль. что мы встретились. Хотя, нет. Не жаль. Если бы ты не привез меня сюда, я бы не узнала, что такое настоящая любовь.
Он опустил голову, стискивая зубы до скрипа, но возражать и доказывать ничего не стал.
Я попыталась спрятать волосы под шляпу, но моя шевелюра никак не желала помещаться под войлочный верх, коса была слишком толстой. Жозеф оторвал манжет, чтобы я могла подвязать волосы, но и это не помогло.
Дай нож, приказала я, и он послушно протянул мне ножрукояткой вперед.
Он не успел меня остановить, и я смахнула косу одним движением, подрезав волосы почти под затылок.
Ты что сделала?! воскликнул Жозеф, но я приказала ему молчать.
Нашел о чем жалеть, сказала я равнодушно и бросила косу на постель. Я готова. Что дальше?
А дальше последовало «представление». Мы разыграли его с Жозефом, как по нотампостонали в унисон, попрыгали на постели, оставив окно открытым. Так, чтобы ни у кого в монастыре не оставалось сомнений, что строптивая Силента очень быстро смирилась и выполнила послушание со смирением и старанием.
Я едва смогла выждать час, а потом Жозеф стукнул в двери, требуя открыть. Судя по тому, что засов снаружи открыли через полминуты, нас и вправду караулили.
Надвинув на лицо шапку, я сунула в руку послушнице, сторожившей нас, монетку, и зашагала к выходу из монастыря.
Хитрость удаласьменя и в самом деле никто не узнал, и мне удалось выйти из монастыря беспрепятственно. Я прошла немного по ночной дороге, а услышав журчание воды, свернула к ручью. Луна уже наполовину спряталась за верхушки деревьев, и мне приходилось продираться через заросли почти вслепую, раздвигая ракитник и спотыкаясь о коряги.
Но вот мне навстречу подалась тень, и кто-то схватил меня за руку, увлекая за собой. Я узнала Ланвенона едва дышала, запыхавшись от быстрой ходьбы, и все время оглядывалась, словно не верила глазам, что видит меня. Мы вышли на поляну, где стояла повозка, крытая тканым пологом, и возчик, сидевший на облучке, спрятал меч в ножны, увидев нас. Из фургона выскочили двое, и я разглядела сэра Ролфа и сэра Криспина.
Забирайтесь внутрь, приказала Ланвен, и сэр Ролф подсадил меня, а сэр Криспин помог залезть под полог Ланвен.