Витькин "пикап" маячил впереди, виден был хорошо, но Кеша спросил на всякий случай:
- Он нас не заметит?
Колесо и отвечать не стал на глупый вопрос, только мотнул головой в красном шлеме - не отвлекай, мол! - сидел впереди, влитый в мотоцикл. Не человек - мотокентавр. Это Кеша так подумал и засмеялся: конечно, не человек. Но со стороны все, наверно, выглядело благопристойно, потому что милиционеры не свистели, не требовали остановиться и предъявить права, не гнались за ними на желтой машине с сиреной и светящейся вертушкой на крыше, и Кеша успокоился, тихо наслаждался быстрой ездой по вечернему городу. Так поздно по Москве он не ездил: не приходилось как-то. А на мотоцикле и подавно.
Витька на своем "пикапчике", видно, не волновался, ехал себе спокойненько - мимо кафе "Хрустальное", мимо Киевского вокзала, по Бородинскому мосту, мимо магазина "Руслан", где Кеша с мамой покупали папе костюм в прошлую субботу.
Ах как далеко она была - прошлая суббота, так далеко, что Кеша даже засмеялся. Мог ли он предположить, что с нынешней субботы у него начнется новая жизнь, совсем новая, полная невероятных приключений, насыщенная опасностью. Короче, настоящая жизнь. А до нынешней субботы было детство. Вот она, жизнь: мчаться по освещенной вечерними огнями Москве на почти гоночном мотоцикле, ловить ртом влажный, теплый воздух, пахнущий летним дождем, душной пылью, бензином и острым запахом опасности, лучшим запахом в мире.
Они свернули со Смоленской площади на Арбат, сбросили скорость. "Пикап" впереди тоже замедлил движение, прижался в правый ряд, держал на спидометре километров сорок, не больше. Вероятно, Витька смотрел в окошко на номера домов, искал нужный. Но вот нашел, резко свернул направо в какой-то переулочек - их на Арбате куча! Колесо совсем замедлил ход, поставил нейтральную передачу, ехал по инерции. Доехав до угла, притормозил. Они еще успели заметить зад Витькиной машины, завернувшей во двор дома. Отталкиваясь правой ногой от тротуара, Колесо проехал поворот во двор и остановился в переулке поодаль.
- Ты почему за ним не свернул? - спросил Кеша.
- Конспирация. Зачем глаза мозолить?
И Кеша восхитился предусмотрительностью Колеса. Ведь он даже не включил передачу, когда по переулку ехали, ногой отталкивался, потому что шуму меньше. Умно!
Из-под сиденья неизвестно каким образом появился Рыжий, о котором Кеша, честно говоря, забыл. А он просто возник ниоткуда, встряхнулся воробьем, сказал сердито:
- Неудобно под сиденьем...
- Катайся в такси, - склочно заметил Колесо. - Я тут побуду, а вы идите.
Они на цыпочках - это уж был явный перебор: зачем на цыпочках-то? вошли во двор, встали у стенки, огляделись. Витька сидел на лавочке у подъезда, насвистывал "Подмосковные вечера", сумка рядом стояла. И вид у Витьки был такой незаинтересованный, такой праздный - дышит воздухом или девушку ждет, - что Кеша даже на секунду усомнился в его преступных намерениях. Но только на секунду, потому что тут же увидел он серую "Волгу" и номер ММФ 42-88. Именно этот номер называл Витьке Сомов.
Рыжий потянул Кешу за рукав.
- Куда ты?
Рыжий прижал палец к губам, показал на маленький садик за низким зеленым заборчиком. И верно, там можно было неплохо спрятаться, а потом по газону среди кустов подобраться поближе к машине, все видеть, все подмечать. Они нырнули в кусты, бесшумно - по-индейски - пробрались почти к самой "Волге", залегли в траве. Двор был тих и пуст. Время катилось к полуночи. Час преступления близился.
Витька встал, потянулся лениво, посмотрел наверх, видно, на профессорские окна, взял сумку, подошел к багажнику, поставил сумку на асфальт, порылся в ней, достал связку ключей. Покопался в ней, выбрал один, сунул в замок багажника. Ругнулся тихонько: не подошел ключ. Снова покопался в связке, выбрал еще один, попробовал, хмыкнул удовлетворенно. Замок мягко щелкнул, и крышка багажника поднялась.