Впервые я задумалась о том, насколько потрепала маму судьба: две замершие беременности, три выкидыша. Сколько она натерпелась, прежде чем Департамент махнул на нее рукой и освободил от обязанностей, прописанных в контракте. Не получив наследника, один из мужей ушел. Зато двое других стали мне отличными отцами.
Простите, с моей стороны это было вопиющей бестактностью, эльф переступил с ноги на ногу.
Да, именно. Что касается вашей ситуации
Я не претендую на исключительность, король Ашенвилля бросал на меня короткие любопытные взгляды, словно не решался смотреть открыто. Могу быть и вторым супругом. Но мне нужны гарантии, что я им стану.
Гарантий вам никто не даст, отрезала мать. Отбор вы будете проходить на общих основаниях. Если, конечно, сама Элада не решит проявить к вам особую благосклонность.
Похоже, от меня ждали ответа. Но в чем состоял вопрос, я не понимала.
Что происходит? вот что крутилось в голове все время разговора, безмолвным свидетелем которого я была.
Дорогая, маман взяла меня за руку, что делала крайне редко, Его Величество король Ашенвилля утверждает, что
Что вы моя истинная пара, перебил эльф.
Что?
Я?
Истинная пара?
Почему почему вы так решили?
Эльф приблизился, и я в который раз поразилась его сходству с Конфеткой из заведения эддо Малисты.
Золотистый свет. Когда вы коснулись меня, моя кожа засияла.
Искорки
Я попятилась и, натолкнувшись на диванчик у стены, медленно на него опустилась. На время звуки исчезли. Остроухий король что-то говорил. Я видела, как двигаются его губы, но в уши словно набили ваты.
Истинная пара. Истинная.
Когда я коснулась Конфетки, его кожа замерцала такими же золотистыми бликами.
Значило ли это, что
Эддо Элада, вам плохо?
Мне нужна пауза, прошептала я, закрыв глаза и надавив пальцами на веки. Продолжим отбор завтра? Мне надо надо кое-куда сходить.
* * *
Я не бежала, но шла так быстро, как только могла, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. И все равно привлекала. Взглядом исподлобья, кипящей яростью. В этот раз я не озаботилась ни оборотным зельем, ни накидкой с капюшоном, способными скрыть мою личность. Я просто шла, громко и зло печатая шаги, не глядя под ноги и не беспокоясь о промокших туфлях.
К черту лужи! К черту любопытных прохожих, оборачивающихся мне вслед! И помощницу эддо Малисты, смотрительницу борделя, тожек черту!
Рассказывайте кому хотите! крикнула я своднице, взбегая по лестнице на второй этаж. Я сделаю тест на девственность, так что чешите языком сколько влезет. А лучше помалкивайте. Да, помалкивайте. А то как прокляну! Будете не говорить, а квакать, как жаба.
И правда, с какой стати я так перепугалась в прошлый раз?! Какие бы слухи ни пошли о невесте, тест на девственность решил бы проблему. Невинная ведьмаслишком ценная добыча, чтобы волноваться о ее моральном облике. Ну, ходит по домам терпимости. И пусть ходит. Главное, чтобы до первой брачной ночи пробу никто не снял.
Ох уж этот эльф! Почему он не сказал, что яего истинная? Почему солгал?
Не понял?
Смешно! Да им, ушастым, должно быть, с детства вдалбливают, по каким признакам распознать идеальную пару.
Тогда в чем причина его странного поведения?
Может, я ему не понравилась?
Да нет, глупости! Истинными не разбрасываются. Как там сказал Лионель? Встретить избранницубольшая удача, лишь каждый третий находит идеальную пару.
Так какого черта эта брутальная конфетка выпендривается?
Взволнованная, я ворвалась в первую же спальню на втором этаже. Женщина, оседлавшая длинноволосого брюнета, вскрикнула и прикрыла голую грудь руками.
Простите, я захлопнула дверь и распахнула следующую.
В горле комом застряла обида. Я жаждала объяснений и не думала, что в этот момент мой эльф тоже мог лежать под клиенткой.
С третьей попытки я отыскала нужную комнату.
Эльф был там. Один. Обнаженный до пояса, сидел на краю кровати, сжимая белобрысую голову ладонями. Словно мучился мигренью.
Ну сейчас я ему устрою настоящую головную боль. Всю правду вытяну. Пусть говорит, чем ему истинная не мила!
Глава 9. Раздевайся!
Он устал. Сегодня понял это совершенно отчетливо: устал. Терпеть чужих женщин. Думать о нейдевушке, потерявшей из кольца красный камень. О своей истинной?
О своем втором шансе.
Чушь. О гниль вековых дубов! О каком шансе могла идти речь, если онпостельный раб, шлюха в магическом ошейнике?
Эдриэл стиснул голову между ладонями. Вдруг до безумия захотелось ее раздавить, сжать и услышать треск ломающихся костей черепа. Хрясьи все. Никакой боли, никаких проблем.
Он не сможет. Не станет.
Ему три тысячи лет, он не наивный категоричный юнец и умеет ценить жизньдаже такую, в цепях и позоре. Кто-то не поймет, осудит его решение. Большинство сородичей, особенно молодых, пафосно заявят, что предпочтут смерть подобному унижению. Но Эдриэл слишком стар, слишком реалист, чтобы смывать бесчестье собственной кровью. А еще он знает: сопротивляться бессмысленно.