Мы сидели на песке под двумя стройными пальмами и смотрели, как на небе зажигаются звёзды. Он откинулся назад и протянул руку вверх:
Вон Гончие псы.
Точно, кивнула я. Они гонятся за двумя медведицами Большой и Малой, я улеглась рядом на песок и начала пальцем обрисовывать контуры созвездий.
Они ничего не замечают, подхватил он игру. Они следят за Цефеем и Кассиопеей. Интересно, чем занимается эта парочка?
Не подглядывай! я хлопнула его по руке. Смотри, вон Рысь охотится на Жирафа.
Рысь на Жирафа? рассмеялся он. Скорее, уж Жираф на Рысь.
Потому что он больше?
Нет, потому что так смешнее.
Я тоже засмеялась. Он поймал на лету мою руку и прижал к губам. Его губы были нежными, а пальцы так осторожно и ласково перебирали мои. Где-то неподалеку с тихим плеском волны накатывали на пляж. Я перевернулась и, опершись на локоть, посмотрела на него. Почему мне казалось, что он не в моём вкусе? Он был очень красив: высокий гладкий лоб, прямой нос, нежные губы, глаза Он смотрел на меня, и кончики его ресниц серебрились. И глаза опять смеялись, только глаза.
Он положил мою руку себе на грудь и накрыл ладонью. Я чувствовала стук его сердца.
Я останусь здесь, тихо произнёс он. В этом мире. У меня немного времени, может лет тридцать, от силы сорок. Я могу лечить людей. В сущности, я всегда хотел заниматься только этим. Я доживу свою жизнь до конца, а потом начну сначала. Может, тогда мы встретимся.
А почему бы тебе не вернуться со мной?
Чтоб меня перекроили ваши высокомудрые медикологи? он приподнялся и сел. Не хочу. Я итак жил слишком долго. Сейчас мне нужна амнезия. Я хочу забыть всё, он взглянул на меня. Кроме тебя. Тогда я буду счастлив. Как Данте с мечтами о своей Беатриче, как Петрарка с печалью по своей Лауре. Для средневековья это нормально.
Только грустно.
Он пожал плечами.
Зато жизненно. Впрочем, изменить что-либо только в твоих силах.
Ах, ты змей, усмехнулась я. Ты опять пытаешься меня соблазнить.
Он улыбнулся, и его белые зубы блеснули жемчугом.
Почему опять? Я только начал. Мы здесь одни, у нас есть волшебный замок, парусник и целый океан. И я совершенно безопасен для тебя.
Да уж, прямо такой беленький и пушистенький. Так и хочется взять с собой в кроватку.
Нет, ты не знаешь, возразил он, здесь так не делается. Честные девушки так не поступают. Тут всё делается постепенно, после долгих ухаживаний, букетов, подарков, серенад, ночных свиданий посредством балкона. Случайный взгляд из-под мантильи, лёгкое прикосновение руки, потом краткий и целомудренный поцелуй
Можно подумать они жили по пятьсот лет, фыркнула я. Тратить время на такие игры.
Ты меня просто дразнишь? уточнил он. Или не понимаешь, что я имею в виду?
Конечно, я всё понимала. Чем ещё можно заполнить жизнь здесь, как не восхитительной, лёгкой и красивой игрой, в которой часы ожидания вознаграждаются минутами мимолётного и тем более сладостного свидания, вдохновенная серенада удостаивается лучезарной улыбки, один долгожданный, случайно сорванный поцелуй дороже долгих ночей в супружеской постели?
Ты романтик.
Я влюблён, и моё сердце, наконец-то, бьётся в такт любви. Ты побудешь со мной немного? Я не стану удерживать тебя, если ты хочешь уйти.
Разве можно уйти от таких глаз, томно вздохнула я и потянулась.
Мир был где-то далеко. Где-то далеко остались мои скитания, мои битвы, мои терзания. «Всё кончилось, твердило сердце, успокойся, отдохни. Этого ты хочешь, а вовсе не возвращения на бесконечный круг погони за злодеями, которые не кончаются. Этого ты хочешь, и пока ты хочешь этого, пути назад нет. Хоть раз проживи свою жизнь с кем-то до конца, не бросая и не убегая. Какие-то тридцать, от силы сорок лет»
Я смотрела на звёзды, и моя душа тихонько пела в такт их едва слышному звону. Да, я снова слышала, как звенят звёзды, как вздыхает море, как шепчет ветер, как плачет гитара. Он склонился ко мне и его взгляд гладил моё лицо.
Ты остаёшься?
Я опустила ресницы и снова подняла их.
Выполни мою просьбу, попросил он немного жалобно. Назови мое имя
Джулиан, произнесла, как пропела, я.
Он улыбнулся и медленно склонившись, коснулся губами моих губ.
Глава 64
Мне приснился кошмар. Уже под утро, сквозь дремоту я приоткрыла глаза и вдруг увидела в темноте, прожигаемой красными факелами, серого демона с огромными перепончатыми крыльями. Сквозь ломкую пелену, как через стекло, я видела, как он склонился надо мной, и в его зелёных глазах была боль. Я ахнула, вздрогнула и проснулась. Я снова была в своей комнате, в своей постели под балдахином. На столике в вазе исходили ароматом несколько роз, которые сорвал, провожая меня до дверей моей комнаты, Джулиан.
Я вылезла из постели и пошла бродить по пустынным залам и галереям дворца. Я рассматривала кружевные сталактиты из белого камня, свисавшие с потолка в одном из залов, потом изучала рисунки на голубых изразцах, устилавших пол, вышла в прекрасный сад и долго сидела на корточках возле прямоугольного прудика, в котором уже начали свою утреннюю игру маленькие золотые рыбки. Я медленно петляла среди тонких высоких колон, поддерживающих резной купол. Всё было странно знакомо вокруг, словно я давным-давно уже жила здесь и видела всё это загадочное и причудливое великолепие. Что-то неуловимое и слегка тревожное скользило у меня в подсознании, как акула под водой, но я не могла понять, что это.
Утро застало меня в дворике возле круглого фонтана, водружённого на спины двенадцати каменным львам. Я сидела на низкой резной скамеечке и слушала плеск воды.
Почему ты не спишь? раздался у меня за спиной тихий голос.
Я обернулась. Джулиан вышел во двор и приблизился к фонтану. Он был одет также как вчера, и на губах играла всё та же едва заметная улыбка.
Мне приснился не слишком приятный сон, и я вышла прогуляться.
И как? он присел на корточки напротив.
Красивый дворец, словно из сказок «Тысячи и одной ночи».
Под зеркальной гладью сознания снова мелькнуло что-то тяжёлое и тёмное. Он сразу почувствовал изменение моего настроения и прищурился.
Что тебя тревожит? Этот сон?
Возможно, но это лишь сон. А нас не выдворят из этого райского уголка?
Он покачал головой.
Старая дама, хозяйка этого дворца живёт внизу у своего сына. Она слишком стара и больна, чтоб жить здесь в одиночестве. Я снял у неё ревматические боли и обещал, что буду лечить её. Она сказала, что дворец в полном моём распоряжении.
Только за лечение?
Он печально улыбнулся:
Ты же не представляешь себе, что такое ревматизм.
Пожалуй ты прав. А почему ты не спишь? Люди, в отличие от демонов, спят по ночам.
Да, и им, как тебе известно, снятся кошмары.
Это ночь такая, предположила я.
Она кончилась. Как насчёт конной прогулки перед завтраком?
Отличная идея, согласилась я.
Дни пошли бесконечной чередой, спокойные, полные прогулок и безделья. Мы часами смотрели на море, бродили по пляжу или по прибрежным садам, ездили верхом, купались в море, сидели в беседках, которых во дворце было множество. Мне ничего не хотелось делать, и я ничего не делала. Я была счастлива и спокойна, и только тот кошмар с серым демоном иногда будил меня среди ночи, да странное беспокойство вдруг бороздило гладь моего беспечального существования, подобно огромному зубастому монстру.
Наверно, скоро что-то случится, заметила я однажды вечером, глядя с высоты башни, как солнце садится в море.
Почему?
Джулиан обнял меня сзади и прижался щекой к моему виску.
Потому что не может быть постоянно всё хорошо. Так не бывает. Рано или поздно обязательно что-нибудь случается. И чем продолжительнее период тишины и покоя, тем хуже бывает то, что должно произойти.
Ничего не произойдёт, возразил он. Неприятности закончились раз и навсегда. Человеку, много испытавшему, трудно представить это, но так оно и будет.
И они жили долго и счастливо и умерли в один день, кивнула я.
Знаешь, в давние времена такое встречалось очень часто. Люди жили спокойнее, медлительней, обстоятельней. Это уже потом появились скорости, привычка к стрессам, потоки информации, необходимость частой перемены мест и видов деятельности. Люди начали торопиться, им нужно было заполнять свою жизнь делами, событиями, свершениями. Один день без подвигапотерянный день. И некогда даже задуматься, что потом, потому что потомто же самое. И так без конца. Вам просто некогда было жить. Жизнь мчалась мимо вас во весь опор, и только изредка можно было заметить, сколько уже промчалось мимо, и мчаться дальше. Где уж тут представить жизнь без неприятностей. Ты наверно просто соскучилась по ним.