Внезапно мое тело снова пронзила огненная боль. Я запнулась о невидимый корень и со стоном сложилась пополам. Вокруг стремительно темнело, и тут я увидела, как от деревьев начинают отделяться серые тени. Их безглазые лица окружили меня в сером хороводе, а когтистые пальцы, пронзая холодом плоть, сжали сердце. Туманя сознание, в уши вплелся завораживающий шепот:
«Ты наша Ты наша навеки»
Окаменев от страха и боли, я почувствовала, как все мысли, тепло, да и чего тамсама жизнь вырывается из меня с последним выдохом.
«Госпожа. Ты наша госпожа»
Вдруг тени отступили и начали таять, возвращая в мир краски, а в следующее мгновение меня сжали в объятиях горячие, сильные руки Афанасия:
Вась? Василиса? Эй, принцесса, ты чего?
Я распахнула глаза и тут же зажмурилась, ослепленная лучами полуденного солнца.
Все хорошо, Афон. Все хорошо. Как же здорово дышать полной грудью! Чувствовать воздух, напоенный летним жаром и легким ароматом прелой листвы, чувствовать жизнь, чувствовать себя
Чего ж хорошего? Упала, застонала, а потом еще и побледнела так, словно помирать собралась! Он рывком поднял меня на ноги. Давай-ка, мать, забирайся в седло. Не думал, что ты такая впечатлительная. Не буду я тебе больше о кикиморах рассказывать! Глаза-то открой!
Я посмотрела в его встревоженное лицо и улыбнулась.
Правда, все хорошо. Просто что-то живот прихватило.
Борька, топтавшийся рядом, успокаивающе ткнулся мне в плечо.
Ну, так ты в кустики сходи! Круглое, заросшее жесткой щетиной лицо Афона расплылось в улыбке. Напугала-то как!
Нет. Все уже хорошо. Не хочу больше в кустики! И можешь меня отпустить. Я тут же почувствовала, как быстро и без лишних уговоров его руки исчезли с моих плеч, и попросила: Поехали дальше?
Чувствуя предательскую дрожь во всем теле, я позволила Афанасию помочь мне усесться в седло позади мальчишки и взялась за поводья.
Что со мной? Что это было? Еще одно видение? Или, может, я потеряла сознание?
А в ушах все еще слышался шепот:
« Госпожа»
К Колокольцам мы подъехали, когда солнце уже начало клониться к закату. К счастью, больше никаких кикимор и видений не было. Пожаров, впрочем, тоже. Речка Глинотечка оказалась мутным ручьем, который, как говорят, и курица вброд перейдет. Правда, Борька пару раз увяз в тягучем иле, но Афон попросту поднял его на плечи и вытащил на берег, точно он да и мы с парнишкой оказались из рода пушинок.
Не знала, что ты такой сильный! Я смерила его удивленным взглядом. А ведь ничего особенного! Пусть на две головы выше меня и даже довольно упитанный, но больше похож на аптекаря, чем на силача-циркача А как же твои недавние страдания, что с утерей ипостаси Змея ты стал немощен и слаб?
Принцесса, не забывай, что мне известны кое-какие магические тайны и добавить себе силу десятерых богатырейне самая сложная из них. Афон оглядел измазанные штаны и криво усмехнулся. Гораздо сложнее очистить от ила и глины последние портки!
А вон уже и крыши первых домов видать. Митяй радостно махнул вперед. У деда и постираться можно, и в баньку сходить.
И поесть! И поспать! вздохнула я. С последнего привала прошел уже целый день. Тело ныло и ломило так, словно по мне пробежался табун Бо́рек, а желудок то и дело давал о себе знать голодными завываниями.
А может, мои видения и приступы от переутомления и недосыпу?
Первыми нас выбежали встречать деревенские псы, приветствуя дружным лаем. Где-то мычали коровы, возвращаясь с пастбища в родные коровники. Несколько раздетых по пояс, загорелых дочерна мужиков сидели у высоких стогов, попивая из большой бутыли воду. Заметив нашу процессию, один из них поднялся и неспешно направился к нам.
Увидев его, пацан ужом соскользнул с жеребца и бросился навстречу.
Дядько! А я гостей к деду Олесю веду, раздался его звонкий голосок. Добежав до мужчины, Митяй прильнул к нему и только после этого дал волю чувствам.
Мамка Батя Пожар никого не осталось!!! сквозь рыдания донеслось до нас. Змей Пепельный Никого
Сидевшие у стогов мужики, почуяв неладное, разом поднялись и направились к ним. Окружили, о чем-то тихо переговариваясь, затем дружно обернулись к нам.
Либо накормят, либо прибьют, обреченно пробормотал Афанасий и потянул Борьку за уздцы. Пойдем подойдем, что ли?
Когда расстояние между нами сократилось до нескольких шагов, мы остановились. Дядька Митяя подошел ближе и низко поклонился.
Спасибо, что спасли мальчонку! Век благодарны будем, гости дорогие. Откуда и куда путь держите?
Я спрыгнула с Борьки и, прежде чем Афанасий открыл рот, произнесла:
Мы ищем путь в царство Пепельного.
Услышав такую новость, мужики хмуро переглянулись и подошли ближе, чтобы получше рассмотреть нашу сумасшедшую компанию.
Гибели ищете?! Зачем вам туда?
А надоела нам его обгорелая рожа. Эстетику мира портит, вот и хотим его найти и прибить! встал на мою защиту Афон.
Гул поднялся такой, что мне стало не по себе.
Ишь какой умный!
Его нельзя прибить!
Он из другого мира!
Попадете туданавек сами сгинете!
Тихо! прикрикнул дядька Митяя, возвращая тишину. Не нашего ума это дело. Хотят идтипусть идут. А покауслуга за услугу. Пойдемте, я провожу вас к нашему волхву. Дед Олесь живет долго, много знает. Авось и подскажет вам чего за спасение внучка
И поманил нас за собой.
Мужики расступились, давая дорогу. В их взглядах читались жалость и еще любопытство. Так смотрят на юродивого. Вроде и жалко, да не такой, как все
Деревня оказалась небольшой, две улочки, три переулочка, но красивой, утопающей в яблоневых садах. Дом волхва стоял на отшибе, не выделяясь ни новизной, ни добротностью. Старые бревна выбелило время, потрескало солнце. Рядом с домом, скособочась, притулилась крохотная банька, радуя глаз синеватым дымком, рвущимся в небеса из короткой трубы.
Сам дед Олесь не терял времени даром. Ловко орудуя топором, он колол дрова. Запах свежей древесины стоял такой, что я не удержалась и с наслаждением вдохнула, вспоминая дом Отец тоже любил так поразмяться и вместе с конюхом Парамоном мог за день наколоть целую поленницу.
Деда! Митяй бросился к нему. Игнорируя распахнутую калитку, перепрыгнул через невысокую ограду, точнее, плетень и, подбежав, уткнулся тому в рубаху. Мы услышали его торопливое бормотание и всхлипы. Старик, будто и не удивляясь гостям, ловко всадил топор в толстое полено, потрепал внука по растрепанным вихрам и оглянулся, разглядывая нас из-под седых мохнатых бровей. Высокий. Крепкий. Если бы не выбеленные временем космы и седая борода, хитро заплетенная в недлинную косу, его сложно было бы назвать стариком.
Вслед за Митяем в открытую настежь калитку вошел наш проводник и, поравнявшись с хозяином дома, о чем-то тихо заговорил.
Я было хотела направиться за ними, но Афанасий придержал меня за руку.
Подождем.
Старик внимательно выслушал мужика, утешающе похлопал внука по плечу и, вновь взглянув на нас, поманил:
Что же вы там стоите, гости дорогие?
А вот теперь пойдем. Афон потянул за собой пофыркивающего Борьку. Чувствуя себя не в своей тарелке, я поплелась за ними. Кто дернул меня за язык во всеуслышание заявить, что мы направляемся к Пепельному?
Митяй поведал мне о вашей доблести. Серые глаза смотрели строго, заставляя нервничать. Только скажите, как вы узнали, что он спрятался в подполе?
Это надо бы у Василисы уточнить, сдал меня Афон.
Все перевели взгляды на меня.
Я поняла, что краснею, и нервно дернула плечами.
Не знаю. Просто почувствовала!
Хорошее качество! не стал мучить меня расспросами дед. Чувствовать тех, кто попал в беду, не всем дано.
И внезапно так захотелось рассказать ему о приступах, о видениях. Вдруг подскажет, с чего со мной случилась такая неприятность? Но что-то заставило меня промолчать, скрывая от всех мои страхи.
Старик еще немного посверлил меня взглядом, словно зная о моих терзаниях, и, пряча в усы скупую улыбку, указал на дверь, приглашая нас в дом.
Заходите. Накормлю, напою, в баньке вымою Борька на этих словах принялся нервно приплясывать, наверное, опасаясь, что о нем забудут, но старик успокоил и его: Вот еще жеребцу вашему овса задам, а после и разговоры станем разговаривать!