С некромантией мы дел не имеем. Покачал головой наместник. Она не в состоянии как-то подействовать на нас, но и мы никак не можем действовать на неё. Суо ап грахх может убить эльфа так же, как и дайкина, и мы можем бороться с ними только оружием. Той же природы туман, поглотивший юг: мы ничего не можем сделать с ним. Мы ничего не можем найти в нём. Всё, что мы знаем: он есть, и он враждебен всему живому, в том числе и дайкинам. Суо ап грахх не единственные чудовища, приходящие из этого тумана и орудующие в нём. Есть крылатые твари, и ещё что-то совершенно омерзительное; мы так же слышали о странных тварях, похожих на маленьких драконов, но эльфы их не видели. Дайкины не зря боятся. Они совершенно беззащитны перед этими тварями; если мы, Ол Донна, можем бороться с ними, то они не способны ничего им противопоставить.
Но как так вышло, что об этом не знает принц, не знаю я?!
Это вопрос не ко мне. Вновь поднял ладонь наместник. Я не знаю и не хочу знать.
В Элиоте я слышал о том, что эльфы готовятся к войне с людьми. Прямо сказал Гарет. Наместник улыбнулся одними глазами:
Эльфы не нарушат клятвы, данной Хлорингам. Мы не ищем драки и не бежим от неё.
И последний вопрос. Гарет встал одновременно с наместником. Где я могу найти Ол Донна Килмоэля?
Я пришлю его к тебе. Наместник сделал новый непонятный для Марчелло жест. А теперь тебя проводят к разведчикам, которые покажут тебе, ЧТО происходит в твоём герцогстве.
Гэбриэл забежал вслед за Мартой в её каморку и разочарованно вскрикнул, но тут же Марта, приложив палец к губам, отдёрнула с Алисы грязное покрывало. Та, увидев стражника с закрытым лицом, вся сжалась и прикрылась руками. Гэбриэл упал перед ней на колени, стаскивая с лица чёрный шарф:
Солнышко солнышко, это же я!
Ах, тыИво и усмехался, и укоризненно качал головой. Вот Гор, а?! Так вот, к чему всё это было!
Алиса испуганно посмотрела на него. Гор?! Это был Гор?! Стал, наконец, стражником?! Её затрясло. Заставил её столько мучиться, столько страдать, бросил, оставил одну, и даже ничего не сказал! Не потрудился её успокоить, хоть как-то, хоть как-то! Мог бы сказать, что оставляет её не насовсем, что переходит в стражу! Столько копившееся напряжение вырвалось, словно что-то в ней сломалось. Она бросилась на него, молотя кулачками по его груди и заливаясь слезами. Он попытался её удержать, успокоить, но Алиса впала в истерику, и только колотила и царапала его. И Гэбриэл сам не выдержал. Он и без того был измучен и издёрган. Оттолкнув её, он поднялся и сказал:
Да и чёрт с тобой! Поднял руки. Как хочешь, ясно?! Хоть сейчас бы истерик не закатывала Дура! Отошёл в угол кухни, и Алиса бессильно взвизгнула и разрыдалась. А Гэбриэл сел и позволил Иво вновь посмотреть свои раны.
Увидев его кровь, Алиса ахнула и подалась к нему, но Гэбриэл, страшно довольный, что может уязвить её, сказал гордо:
Без тебя обойдусь! Не лезь ко мне! И Алиса, вся похолодев от его грубости, бессильно села обратно, прижав кулачки к груди. Марта тем временем дала ей крестьянскую одежду, и Алиса переоделась, всхлипывая и то и дело с ужасом глядя на окровавленные тряпки, которые Иво бросал в очаг. Сколько крови! Сколько крови! И лицо такое бледное, измученное Иво она тоже узнала с трудом. И завидовала ему ужасно.
Волосы лучше обстричь. Сказала Марта. И тебе, великан, и ей. Вы и так заметные очень, ещё и волосы Стражники длинные волосы не носят.
Я её стричь не буду. Сварливо произнёс Гэбриэл. И ей не дам себя стричь!
Я подстригу. Покладисто вызвался Иво, взяв у Марты большие ножницы. Алиса покорно позволила ему обстричь свои роскошные кудри, и Марта подняла ей капюшон:
Вот как хорошо! Твои синяки здесь очень кстати, никто ничего и не заподозрит! Нет худа без добра! СолонинаОна поставила перед Гэбриэлом, который тоже расстался с большей частью остатков своих волос, тарелку с мясом. Нежная, вкусная, для барона привезли!
Я не хочу. Гэбриэл сидел, откинув голову на стену, покачал по ней головой. Иво собрал куски солонины в кошель, повернулся к Алисе:
А ты поешь что-нибудь?
Алиса помотала головой, и Гэбриэл, который вроде бы не смотрел на неё, но все помыслы которого были с нею, тут же ядовито заметил:
Она хочет в обморок от голода упасть и подставить нас всех! Молодец!
Алиса снова заплакала и схватила молоко. Её тошнило; ну и пусть! Пусть её вырвет, пусть она умрёт, тогда он узнает, поймёт всё, да поздно будет!
Гэбриэл, ей глотать больно. С укором заметил Иво. И надо же ей всё объяснить!
Гэбриэл?! Алиса уставилась на него широко раскрытыми глазами. Губы приоткрылись, в глазах появились изумление, упрёк и боль. Он не сказал ей так и не сказал! Но почему?! Она ведь рассказывала ему, как любила его, как вспоминала постоянно, как ждала и тосковала! А он слушал всё, и не подумал признаться. Может, это был не тот, не её Гэбриэл? Или тот?! Но тогда почему, почему он молчал?! Если бы она могла говорить! Возможно, всё получилось бы иначе, потому, что сердце Гэбриэла уже дрогнуло и таяло.
Ну, так и объясни. Тем не менее, буркнул он, демонстративно не глядя на Алису.
Слушай, мы сбежали. Повернулся к ней Иво. Но только из Садов; мы всё ещё в замке и всё ещё в опасности. В большой опасности. Ты понимаешь? Алиса быстро кивнула, и он продолжил:
Один облажается, и всем конец. Нам нужно делать всё в точности, как Марта говорит, она одна знает, что тут и как. Ты это понимаешь? Ты понимаешь, что если что, нам такой пи»дец придёт, что сказать страшно?..
Алиса кивнула несколько раз. Ах, какая она дурочка! Они сбежали! Вот зачем Гор Гэбриэл, отдал её Марте! Вот зачем всё было И он вовсе её не бросил, наоборот!
Вот и славно! Улыбка Иво была чарующе-светлой и яркой. Он был так хорош, что на него было даже как-то неловко смотреть. Марта, так та даже не поднимала на него глаз, остро чувствуя, до чего она уродлива по сравнению с ним. Странно, но красота Гэбриэла в ней такого чувства не вызывала; Гэбриэл вовсе не походил на небожителя, в нём было слишком много земного. И он не улыбался. Алиса, глядя на улыбку Иво, вдруг подумала, что ни разу с того мига, как увидела Гэбриэла в Садах Мечты, не видела его улыбающимся. Видела, как он усмехается, ухмыляется, даже смеётся, но простой улыбки не видела. Стало так больно за него! А Иво продолжал:
Я рад, что ты с нами. Я с самого начала был за тебя, вот хоть у Гэйба спроси.
Я лечь собираюсь. Внезапно почувствовав ревность, сказал Гэбриэл резко. Время ещё есть, надо отдохнуть!
До рассвета стояла полная тишина. Марта собрала свои вещи, и, похоже, она и Иво всё-таки ухитрились задремать. Алиса спать не могла. Чем больше она всё обдумывала, тем совестнее ей становилось. И что она, в самом-то деле, придумала! Всё было от страха, от глупого страха, что Гор Гэбриэл, её бросит. Но ведь он доказал, что не собирается делать этого! Сейчас она для него настоящая обуза, больная, беспомощная, но он и теперь не бросил её! Как она могла так его обидеть, так к нему отнестись! Он выбирался из Садов Мечты, рискуя жизньюАлиса своими глазами видела его раны и кровь! и что получил, выбравшись?! Её истерику! Алиса повернулась на лавке так, чтобы ей было видно его лицо, и отчаянно молила его про себя: повернись, посмотри на меня! Говорить она не могла, но верила, что глаза её скажут ему обо всём, что она чувствует. Но он не поворачивался, хоть Алиса чувствовала, что он не спит. Во сне он дышал совсем не так, и лицо его теряло напряжение и суровость, становилось простым и открытым Он не шевелился, и по лицу его порой пробегала тень, губы приоткрывалисьболь в ранах, начиная с той, что нанёс ему Локи, периодически дёргала его тело. Болели сломанные рёбра, мешая забыться. Расслабившись, Гэбриэл с ужасом чувствовал, что расклеивается. Что, возможно, даже не встанет утром Это была катастрофа. Потрескивал огонь в очаге, звенел первый дождик: начался апрель, и в этот год он выдался необычайно тёплым. Пахло кухней: дымом, травами, жиром, вчерашним жарким Домашний, обычный запах. Гэбриэл стремительно вспоминал мелочи и забытые подробности жизни до Садов Мечты, разбуженные этим запахом. Ему хотелось, чтобы Алиса к нему подошла; и если бы он посмотрел на неё, она сразу же это сделала бы: она не сводила с него глаз, ожидая малейшего его движения. На рассвете запел петух, и Марта тут же встала, привычно проснувшись с его криком. Гэбриэл сел, и почувствовал, что ему худо. Совсем. Сердце забилось, как сумасшедшее, его пробил холодный липкий пот, колотила дрожь. Иво переодевался в крестьянскую одежду; Гэбриэл шевелиться не захотел. Марта пошла посмотреть, что и как; Иво присел возле Гэбриэла: