«Но маму бы они не тронули. Напомнил он себе. А она ни за что не бросила бы меня. Я в это не верю».
На другой день Алиса могла наблюдать повседневную жизнь Приюта, которая показалась ей даже веселее в чём-то, чем её собственная. Парни играли в мяч, много смеялись, раз почти подрались, но как-то весело. Особенно ей понравилась игра в мячона была юной, и хотела движения и игры, даже не смотря на то, что сейчас ей было не очень хорошо. Прислушиваясь к их разговорам, Алиса поразилась, во-первых, тому, с каким презрением они говорят о девушках, которых, как и говорил Гор, они звали просто Чухами, а во-вторых тому, что не смотря на это презрение, разговоры их вертелись только вокруг этих самых девушек. Они вспоминали такие подробности, что у Алисы кровь застывала в жилах. Она просто не могла поверить, что это реально, что они это делаюти совершенно этого не стыдятся, даже хвастают этим!.. При том она чувствовалаАлиса всегда очень тонко чувствовала людей, что в целом они вовсе не дурные и не злые, злой среди них был один, по-настоящему злой, от него исходило ощущение опасности, страха и злобы, такие отчётливые, что Алиса боялась взглянуть в его сторону. Почти так же остро она ощущала и их похоть. Если Гор её любил, и его чувство к ней вызывало у Алисы ответное желание, грело её и заставляло гордиться собой, то чувства этих парней были звериными, словно у животных. Они не просто не грелиони внушали страх и отвращение. Они хотели есть, пить, облегчиться и поиметь еёодинаково по-звериному.
Говорили они и о ней, и слушая эти разговоры, Алиса вся цепенела внутри. Они, не стесняясь её присутствия, гадали, сколько раз в день её можно насиловать, чтобы она не «сдохла слишком быстро», и сколько она протянет, и доживёт ли до «следующего Привоза». Причём её смерть, к которой они относились проще, чем к гибели какого-нибудь животного, они считали делом неизбежным и быстрым, и нисколько по этому поводу не переживали. Упрекали Гора, что он взял еётакую дохлую, что не даёт её им сейчас «По разочку только, попробовать!». Вот теперь Алиса стала лучше понимать, куда попала, ощутила вполне ужас этого места. И страшно перепугалась. Защиты от этого места и его жестокости у неё, как она думала, не было Только Гор. Только его желание, или не желание, защитить её и спасти Но сможет ли он?.. Алиса смотрела украдкой на него, и чувствовала, что это не обязательно. Если для всех здесь жизнь такой, как она, ничего не значит, станет ли он рисковать своей жизнью ради неё?.. Если встанет перед выбором: заступиться за неё или спастись, какой выбор он сделает?.. Сейчас он её защищаети то тайно, при всех делая вид, что тоже её презирает или это не вид?.. Пойдёт ли против всех?.. Алиса внутренне так хорошо представляла себе, как он в последний момент уступает и оставляет её на растерзание, чтобы спасти свою жизнь! И обречённо прощала ему это, и страдала так, словно это уже произошло.
Но если она наблюдала за Приютом, то и Приюткаждый из них в тайне друг от друга, наблюдал за Алисой. Хозяин и помыслить не мог, что сделал, позволив Приюту взять к себе эту девушкунет, даже ещё прежде, позволив Гору увидеть её. Он был так уверен в своей абсолютной власти и абсолютной победе, что и не думал об этом. Его ненависть и презрение к женщине были абсолютными и искренними, именно поэтому он не понял, что делает, не разглядел в Алисе опасности, как разглядел бы любой мало-мальски нормальный мужчина, как разглядел даже Доктор, содомит и извращенец, но ещё способный видеть.
Алиса, хрупкая и нежная, была наделена той силой, которая позволяет нежному побегу растения взломать каменную плиту; в ней были сила и власть женственности, которые торжествуют даже там, где все другие силы терпят полный крах. Она была воплощенная женственность, прелесть, чистейшая, как капля росы, и это было то, чего помрачённый ненавистью гений Хозяина не заметил и не просчитал. Если бы он мог это увидеть, он ни за что не допустил бы её в Сады Мечты, даже на сутки, даже на час Но в злобной гордыне своей он был так уверен в себе, что и не подозревал, что в сердце мира его мечты происходит чудовищное кощунство.
Проявилось это в то же утро, когда Эрот вывел Алису из стойла, чтобы помочь искупаться, сводить в нужник и покормить. Гор осмотрел её синяки, заявил, что сегодня использовать её ещё рано, и Алису оставили на соломе, с куском пирога, чашкой творога и кружкой молока. Она сидела тихонько, не поднимая глаз, страдая от откровенных замечаний на её счёт; Гор позвал всех играть в мяч и заниматься, и стало ясно, что Приют неведомым образом изменился в считанные минуты. Все они вдруг начали рисоваться друг перед другом и неудержимо хвастать; Гор поднял жердь, на одном конце которой повисли Локи и Янус, а на другойАрес и Эрот, и покрутил её, рисуясь своей силой, но так же выпендривались и другие, что привело к ссоре, и, в итоге, к стычке, в которой закономерно победил Горпросто раздал тумаков. Но прежней покорности в Приюте не осталось. Его победа неожиданно обозлила Локи и даже добродушного Ареса, и они начали качать права.
Страх потерял, огрызок?! Обрушился на Локи Гор, тот огрызнулся, и получил страшный удар под дых, который на время вывел его из строя. Но Арес заслуживал другого обращения.
Ты это, Гор, ты давай по справедливости. Сказал он. Никто ничего не сделал, чтобы ты вот так. Мы ведь можем и сдачи дать.
Ну, дай. Гор чуть сощурил длинные эльфийские глаза, блеснувшие опасным красным огоньком.
Ты вожак.
А ты забудь на время, что я вожак, и дай. Чтобы потом таких вопросов не возникало.
Я могу, Гор.
Гор смерил его взглядом.
Можешь. Согласился спокойно. Вот и выясним, насколько удачно. Если справишься со мной, Приют твой.
Зачем он это сказал, Гор и сам не знал; но он очень остро ощущал присутствие Алисы и не мог допустить, чтобы в её сердечке появилась хоть тень сомнения в нём. Чего он не знал, так это того, что так сейчас чувствовал каждый в Приюте. Не смотря на свою вынужденную испорченность и жестокость, они всё равно оставались молодыми мужчинами, и присутствие юной, прекрасной и бесконечно желанной девушки взрывало их привычки и ломало предубеждения, превращая их в обычных парней, мечтающих ей понравитьсяхоть они и сами не осознавали этого. Это проявлялось уродливо в их изуродованных душах; они действовали, как умели.
Без обид, Гор. Чтобы потом, кто бы ни победил, было всё нормально.
Кто бы ни победил? Повёл бровью Гор. Ну-ну.
Ты сильнее, я знаю. Арес вышел в центр мгновенно образовавшегося круга. Но и я не слабачок.
Болтать долго будешь? Ощерился Гор, и Арес молча бросился на него.
Они не владели никакой техникой боя, и это была просто драка, ожесточённая и яростнаяна них смотрела девушка. Так в Приюте ещё не дрались! Они били в лицо, в пах, под дых, защищались, увёртывались, сплетались, падали на пол, мутузя друг друга, пачкаясь в крови друг друга, под свист и вопли остальных. Алиса сидела, ни жива, ни мертва. Она никогда не видела не то, что дракпростых ссор! Ей казалось, что происходит что-то ужасное, непоправимое, но вмешаться, кинуться к Гору не смела, помнила его просьбу. К тому же, победил Гор быстроскрутил Ареса, придавил коленом его шею, заломив руку, сплюнул кровь с разбитой губы:
Ну, что, я победил? Или ещё?
Победил Пусти! Прохрипел Арес, побелев от боли в вывернутой руке. Сила в руках Гора была страшная. Тот встал, помог встать Аресу, обнял его, похлопал по спине:
Без обид. Иди, купайся. Победно взглянул на остальных:
Может, кто-то ещё думает, что одолеет меня?
Вместе мы по любому тебя от..здим! Не сдавался Локи.
Что, хотите попробовать?
Нет. Сказал Эрот. Не хотим. Арес самый сильный из нас после тебя; а всем вместеэто не честно.
Сопля эльфийская! Сплюнул Локи.
А ты вонючий дайкин! Не остался в долгу Эрот. У тебя даже волосы растут, как у дайкина!
Ещё миги вспыхнула бы новая драка, но Гор сразу её пресёк, пообещав вломить и волосатым, и лысым. Он наконец-то почувствовал неладное, и, хоть и не понял его причины, понял, что необходимо принять меры.
Мера у него на этот случай, как и на любой другой, была одна: Девичник. Оставив Алису запертой в стойле, они отправились туда, вымещать на несчастных девчонках свои стрессы. Гор сразу же подошёл к Длинной. Теперь в его интересе к ней был и расчёт: если ему нравится такая, то кому придёт в голову, что он неравнодушен к Алисе? Очень красивые, они были совершенно разными, и одна исключала другую. Длинная была крепкая, ладная, с небольшой грудью, плоским животом, крепкими ногами, золотистой кожей, высокая, сильная. Алиса была маленькая, тоненькая, но с хорошей, развитой грудью, с чувственно обозначенным животиком, тоненькой талией, пышной попкой, мягкой сливочной кожей, мягкая и нежная даже с виду. В Марии были вызов и дерзость, которых не видно было в Алисе; агрессия, которой в Алисе не было вовсе. Выбирая одну, как мог Гор выбрать другую? Он сознательно подставлял эту девушку, понимая, что делает, но не в силах поступить иначе. Ради Алисы.