Но что случилось?
Ты будешь смеяться, горько усмехнулся Гарет, но ничего такого, что оправдывало бы мою дурость. Совсем наоборот. В конце концов, я просто плыву искать брата.
И что бы он с ним стал делать, если бы нашёл? Презрительно усмехнулся граф Кенка.
Вряд ли он сам это понимает. С таким же презрением ответил барон Драйвер.
Но он направляется в Таурин. Драйвер, ты не лжёшь, щенок давно мёртв?
Само собой. В Таурине, а равно и где угодно ещё, он ничего не найдёт, как и его отец. Ничего нет! Щенок мёртв, и его кости истлели в недрах башни. Даже эльфийская магия крови ему ничем не поможет.
Тогда почему, чёрт возьми, внезапно побагровел Кенка, он тащится в этот долбанный Таурин?! Ему там нечего делать! У него ни эльфийской родни там нет, ни друзей, а он прётся туда всё равно! Побывал в вонючем Гленнане, у ублюдочных Кошек, и сразу потащился в Таурин! Какого чёрта?! Это совпадение, а?!
Там ничего нет. Повторил Драйвер. Он боялся Кенки, как почти все на юге и западе Нордланда. Герцог Далвеганский, старший брат графа, был единственным, кто не трепетал под ледяным взглядом глаз графа, светло-серых, таких светлых, что казались бесцветными, но с тёмным ободком, что придавало его взгляду какую-то нечеловеческую выразительность. Драйвер боялся его, даже не смотря на то, что Кенка был гостем его Садов Мечты, и Драйвер знал, кем на самом деле является ревностный католик, безупречный муж и суровый отец, рыцарь без страха и упрёка, и так далее. О его брате ходил слух, что тот извращенец и держит у себя в замке маленьких девочек, не старше семи лет; говорить об этом вслух не решались, но этого слуха было довольно, чтобы равные герцогу рыцари и дворяне объявили ему молчаливый бойкот; его не приглашали в гости, его приглашения отклоняли при малейшей возможности, и он до сих пор был холостяком. Ни один дворянин из тех, кто был равен ему происхождением, не отдал бы за него свою дочь, а безродные девицы, которых родня готова была продать с потрохами хоть извращенцу, хоть чёрту, за деньги и привилегии для себя, герцогу были не нужны. Кенка прекрасно понимал, что даже самые безобидные из его забава он был постоянным гостем Галереи Сладкого Насилия, покончат с его авторитетом раз и навсегда, и во власти Драйвера было сделать это, так как только он один знал, кто скрывается за маской Агамемнона. Гости Садов Мечты всегда были в масках, и считалось, что они не знают друг друга И всё же Драйвер боялся его, а не наоборот. Он тщательно скрывал это, но Кенка это знал, потому и обращался с Драйвером нагло и презрительно, и тот терпел, бесился, но терпел.
С ним следует покончить. Сказал Кенка. Как и с его братцем, и их эльфийской мамашей. Но действовать надо осторожно. В тот раз мы не знали, что эльфы могут с помощью своей магии крови, по сути, нам просто дико повезло. Сейчас так повезти нам не может. Вдобавок, гадёныш на короткой ноге с королями и принцами половины Европы. Это должно быть обставлено так, чтобы к нам не вело никаких нитей, вообще никаких. Говорят, этот выродок эльфийский любит замужних баб?.. Хорошо бы сделать так, чтобы его убил ревнивый муж.
Говорят, он хороший боец.
На каждого хорошего бойца найдется боец ещё лучше. Я займусь этим. А ты задействуй всех своих шпионов и выясни, какого чёрта элодисец тащится в Таурин! Слышал?.. Любой ценой выясни! Не хватало ещё, чтобы эти поганые эльфы откопали-таки какие-то следы! Кенка с подозрением взглянул на Драйвера. Ты, случайно, ничего не скрываешь от меня, а? Например, мальчишка вдруг, да совершенно случайно уцелел! Нет?.. Если так, то берегись, Драйвер! Ты меня знаешь!
Драйвер знал, знал очень хорошо, а его страх додумывал остальное. Любой садист по своей сути трус, поскольку именно страхом и порождается жестокость. Трусами были и Драйвер, и Кенка, просто Кенка был сильнее и умело прятал свой страх, а порою даже превозмогал его благодаря лютой гордости; потому и брал верх над Драйвером, с его душевной хрупкостью, комплексами, чрезмерно развитым воображением и артистизмом. В этот век брутальных мужчин, которые начинали убивать раньше, чем бриться, поэты были не в чести. Артисты и художники принадлежали к самым презренным членам общества, что-то среднее между проституткой и трубочистом. Рыцарь мог позволить себе написать стих между боями, или играть на лютнеэто даже возвышало его над другими, но боже его упаси сделать это своей профессией, зарабатывать этим себе на жизнь! Или, хуже того, пренебречь войной ради искусства! А у Драйвера была душа артиста, причём, худшей их разновидности: середнячка, но при том обладающего отменным вкусом и в глубине души сознающего, чего он стоит. Барельефы Садов Мечты были его произведением, и с технической стороны они были даже не дурны, но истинному знатоку Драйвер не показал бы их никогда.
С Кенкой они встречались в Сандвикене. Кенка посещал Сады Мечты тайно, соблюдая строжайшую конспирацию, никогда не бывал в Редстоуне, проникая туда через дом Барр. Для всех же они встречались только на нейтральной территории. У Драйвера здесь был дом, большой, удобный, в самом престижном районе этого не очень комфортного города, и туда он отправился, чтобы выпить и прийти в себя. Он пребывал в нерешительности. Внутреннее чутьё подсказывало: надо было срочно мчаться в Сады Мечты и убить опасного раба. Уничтожить так, чтобы и запаха его не осталось! Но Драйвер был жаден, и это была его самая большая слабость. Гор стоил пятьсот золотых дукатов; на этой неделе должен был посетить его очередной гость с нужной суммой, вдобавок Вдобавок, Драйвер не мог удержаться, и не заработать даже на смерти Гора. Алчность помешала ему сделать то, что следовало, прямо сейчас. Он приказал на утро готовить коня, чтобы ехать в Элиот. Не домой.
А я согласен, что надо искать в Винетте, патрон. Говорил по-итальянски Марчелло, стоя на корме «Единорога». Я всё обдумал, и, бене, сеньор, в этом есть смысл! Но что мы найдём в Таурине? Это пограничный эльфийский город, закрытый для людей.
Она сказала, что там есть, кого спросить. Кратко сказал Гарет. А не кого искать. У моих дядек много недругов и среди эльфов; возможно, они что-то знают, но не говорят?
Насколько я узнал сеньоров эльфов, это маловероятно, патрон. Они не мстительны
Эльфы не мстительны?! Фыркнул Гарет. Эх, Марчелло, и наивен же ты! ОНИ не мстительны?.. Просто они считают чушью наши поводы для мести. Но если ты в самом деле задел их гордость, или обидел их, берегись! Ты слышал об эльфийском проклятии?
Не доводилось, сеньор?
Наша мама была из рода Ол Таэр, рода эльфийских королей, их ещё звали эльфами Белой Башни Это особая тема, эльфийские королевские башни. По преданию, первыми на Острове очутились Гонна, ледяные эльфы. Остальные эльфы называют их Перворожденными. Они появились прежде всех других народов и рас; между собой потомства они не давали, но с другими эльфами в браки вступали. Таких браков было пять; и наша мама Она была особенной даже среди них. Она, и её брат Кину, были детьми Перворожденной и сына Перворожденной. То есть, с обеих сторон несли в себе кровь Перворожденных. Она обладала особой силой, особой благодатью. И властью эльфийского проклятия, которое нельзя снять, нельзя превозмочь и нельзя избежать. Эту благодать она могла использовать как угодно, в том числе и проклясть своих врагов. Но она поступила иначе Вот почему я думаю, что мой брат жив. Я думаю, она отдала свою благодать ему. И умерла ради него. Понимаешь?..
Вы так думаете, патрон?..
Смейся, если хочешь, но я уверен в этом.
Бене, сеньор! Вы знаете, у меня душа поэта, а это очень красиво звучит! Бениссимо! Но разум у меня учёного, и мне сложно в это поверить
Ты и в эльфов не верил. Засмеялся, дразня его, Гарет. Помнишь, что с тобой было, когда ты увидел мои уши и красный огонь в глазах?!
О, помилуйте, патрон! Взмолился Марчелло со смехом. Мне по сей день стыдно об этом вспоминать!
Гарет перестал смеяться, увидев маяк на мысе Дейл. Нет, это было не то место. Точно, не то Западное побережье было другим, здесь не было таких скал, только песчаные дюны, поросшие соснами. Но и у эльфов брат не мог быть Или мог? Эльфы звали их маму Светоч Красоты, её имя, Лара, означало «Возлюбленная». Они считали, что принц Элодисский украл Лару у эльфов, и что именно он виновен в её смерти. Они могли бы отомстить, украв его сына и скрыв его