Гэбриэл вздрогнул, просыпаясь. Голос странной женщины ещё звучал в голове; он с опаской взглянул на саркофаг: ничего не изменилось, женщина была на месте, и лицо её было прежним, спокойным и нежным. Светильники погасли; светало. Гэбриэл, совсем сухой и согревшийся, потянулся, встал, поглаживая руку, и выглянул за дверь И понял, что проснулся вовремя: как только рассветёт, он окажется на этом острове в ловушке! По спине и бёдрам брызнули мурашки: значит, к нему и в самом деле приходила та женщина?.. Мысленно благодаря её, он взглянул на саркофаг и заметил у самого его основания какую-то красную искру. Нагнулся. На полу лежало колечко, с виду простенькое, тонкий ободок, овальной формы красный камень с женский ноготь величиной, окружённый венчиком мелких прозрачных камешков, огранённых так, как умели пока гранить алмазы только эльфы, только Гэбриэл, естественно, этого ещё не знал. Взял колечко двумя пальцами, и чуть не выронил его: внутри красного камня разгорелся алый огонёк, прозрачные камешки заиграли, отбрасывая льдистые отблески и искры на руку Гэбриэла. И колечко вдруг показалось Гэбриэлу таким прекрасным, что аж сердце сжалось. Он поцеловал его, представив, как обрадуется Алиса такому подарку, и бережно спрятал колечко. Вновь поблагодарив женщинуочень искренне и очень горячо, Гэбриэл спустился к воде. Так не хотелось снова лезть в холодную воду! Но выхода не было. Оглядевшись, Гэбриэл определился, куда плыть: к Сансет смысла не было, и он решил вернуться на тот берег, откуда и приплыл. Он не знал, что напротив него королевский дворец, но идиотом не был и понимал, что стража такого роскошного дома уж точно не обрадуется, если на ступени перед ним вылезет из воды мокрый полукровка. Стараясь не шуметь, он скользнул в воду и поплыл, с удивлением обнаружив, что в воде теплее, чем снаружи.
Эльфийское чутьё заставило его взять чуть правее, и на берег он выбрался, вновь стуча зубами, возле решётки, перекрывающей боковой канал, под каменным карнизом, на скользкие позеленевшие камни, пахнущие болотом и тухлой рыбой. Гэбриэл, дрожа, снял всю одежду, тщательно отжал её и надел обратно. И обнаружил, что на него сквозь решётку смотрит ребёнок.
Ну, наверное, ребёнок. Существо было тоненькое, с тонким личиком, бледным и печальным, с большими, дымчато-зелёными глазами, в ветхом сером застиранном платьишке, послужившем, видимо, не одному поколению подобных же существ. Гэбриэл предположил, что это девочкамальчик был бы в штанах, и что ей лет семь.
Ты эльф? Поймав его взгляд, спросило существо слабеньким голоском.
Я полукровка. Ответил Гэбриэл. Мой отец эльф, а мамачеловек.
Полукровки плохие. Сообщило существо.
Ну, и что тогда ты не убегаешь? Обиделся Гэбриэл.
Я плохо бегаю. Я болею. Вздохнуло существо.
Чем?
От сглаза чахну. Поведало оно с некоторой гордостью.
А звать тебя как?
Люси. А тебя?
Гэбриэл.
Ты ангел?
Кто такой ангел?
Ну-у, значит, не ангел. Расстроилась Люси. Ангел бы не спрашивал. Просто тебя зовут, как ангела.
Ты читать умеешь, Люси? Вздохнув, спросил Гэбриэл.
Нет.
А можешь привести кого-то, кто умеет?
да. Томас! Мой опекун, священник, он хорошо читает. Только он не пойдёт. И меня отругает. Мне нельзя сюда ходить. Только мне нравится. Это похоже на замок, поведала она ему, совсем-совсем, как замок, а япринцесса.
Послушай, Люси. Сказал Гэбриэл. Мне нужно найти в этом городе одного человека. У меня к нему письмо. Если вы поможете мне, я заплачу, много денег дам, честно. У меня есть деньги!
Ладно. Кивнула Люси. Я схожу. Только я медленно хожу, я слабая, и часто падаю.
Ничего. Я подожду.
Она пошла, и Гэбриэл проводил её взглядом, с невольным состраданием наблюдая, как она осторожно ставит тонюсенькие ножки в деревянных башмаках. Выглядывающие из-под старенького платьишка лодыжки были бледными, грязными и покрытыми синяками и царапинами. Принцесса!..
«Я, наверное, такой же нелепый со своими мечтами. Подумалось ему. Губу раскатал: рыцарем стать, коня, меч мне Ага. А ещё барабанчтобы возглавить армию идиотов».
Не возвращалась Люси очень долго, так долго, что Гэбриэл, страшно проголодавшийся и согревшийся, даже начал думать, что она и не вернётся, и ему нужно искать какие-то иные возможности. Но Люси вернулась с маленьким толстеньким человечком, в дешёвенькой сутане, подпоясанной верёвкой, с детски-добрым лицом. Сердце Гэбриэла, всегда жалевшее всяких чудиков и готовое принять их, защитить и щадить, сразу же приняло и этого странного человечка. У него были такие же нелепые башмаки на босу ногу и такие же грязные лодыжки, как и у Люси.
Люси сказала, что здесь ангел. Сказал человечек. Я думал, она опять выдумывает. Вы, разумеется, не ангел, но вы реально существуете, я приятно удивлён. Вам нужна помощь?..
Да, яГэбриэл, волнуясь, встал, и оказалось, что человечек едва достаёт ему макушкой до плеча, а о росте Люси вообще не стоит и говорить. Мне Я служу у Моисея Левина, он живёт возле Найнпорта, и прислал меня в аптеку, за разными там травами и всем таким Он лекарь, и аптекарь. У меня письмо к его родственнику, Райя. Вот, Гэбриэл протянул письмо через решётку. Здесь всё написано, но я читать не умею. Ночью мы шли из порта, и на нас напали Я убежал, а теперь совершенно не знаю, куда идти, я впервые в таком городе.
Ты, наверное, голодный? Проницательно глянул на него человечек. Увы, у нас с Люси не богато дома с припасами, но
У меня есть деньги! Воскликнул Гэбриэл. Вот! Протянул Томасу кошелёк, подаренный капитаном. Не знаю, сколько тут, не считал, но вы берите, вам нужнее! Только подскажите мне, куда идти, и я
Сначала, решительно сказал Томас, даже покраснев от нечаянной радости, смущения и невозможности отказаться от дара странного незнакомца, пойди к нам, Люси тебя отведётОн открыл решётку, мы тут рядом живём, я священник, но присматриваю и за решёткой. Я куплю что-нибудь поесть и вернусь, идите к нам, идите!
Домик, куда привела Гэбриэла Люси, был таким же нелепым и трогательным, как и его хозяева: узкая длинная пристройка к крепостной стене в тёмном и сыром тупике. Домик был в два этажа, и на каждом этаже было по одной крошечной комнатке, два с половиной на два метра, с очень старой и ветхой мебелью. Гэбриэл огляделся
Живя на ферме, он очень любил мастерить что-нибудь. В Садах Мечты у него не было такой возможности, но и руки, и голова остались при нём. Когда Томас вернулся с корзинкой, Гэбриэл вовсю работал, успев починить лестницу и перила, укрепить окно, и теперь латал прохудившуюся крышу. У него получалось, может, и не очень красиво, но добротно и крепко. Люси держала в ручонках старый медный таз с разными железками: гнутыми гвоздями разного калибра, какими-то скобами, петлями, прочим хламом, среди которого Гэбриэл находил нужное, и смотрела на него круглыми от удивления и восторга глазами.
И всё-таки, ты ангел! Решил Томас, поставив на стол корзину. Иначе просто не бывает.
Купил он столько нелепых вещей, что стало ясно: их с Люси изумляющая нищета идёт от его абсолютной непрактичности. Женщина или более-менее разумный мужчина постарались бы купить недорогих и сытных продуктов, например, горох, лук, муку, пшено Которых хватило бы на несколько дней. Томас же купил голову сыра, только что ощипанную утку, горшочек сливового варенья и каравай хлеба. Но у Люси так разгорелись глазёнки при виде варенья! Томас щедро намазал ей ломоть хлеба, и девочка сосредоточенно засопела, пачкая вареньем и без того грязные ручонки, а Томас принялся готовить утку. Гэбриэл, глотая слюну, продолжил работу, споро навёл порядок, даже подмёл и сжёг в очаге мусор. Каким-то странным образом, чистый, домик стал выглядеть даже более убого и бедно, чем был грязный. Чистота и порядок только подчеркнули его нищету. Гэбриэл развязал мешок, собранный для него Тильдой, и вытащил оттуда всё, что только мог: смену рубашек, носки, чистые носовые платки, тёплую куртку, остатки сухарей, пару сладких пряников, остатки окорока.
Что ты, это же всё, что у тебя есть! А нам не нужно! Неубедительно замахал на него руками Томас.