А не проще будетпроткнуть его, и того
Того-о! Передразнил его брат. И кто будет его наследником? А?! Если у него никакой родни нет?!
Гарет ХлорингПротянул, соображая, Кенка.
Вот именно! Вновь грохнул кулаком по столу герцог. Войдёт в его замок, найдёт Сады Мечты
И что?! И пусть его Мы-то ни при чём, как он нас свяжет?
И пусть?! Вновь рассвирепел герцог. И ПУСТЬ?! Щенок не успел вернуться из Европы, как сразу нашёл потерянного братца, посадил на кол Дикую Охоту, по слухам, порядок наводит в Гранствилле, и притон извращенцев обнаружил и ликвидировал, а?! Каков?! Хлоринги опять спасли Островвот что «И»! После этого нам останется только слюной утереться и сесть на жопу, ожидая эльфийского проклятия. Потому, что этих Хлорингов будут носить на руках. Нет, Дристун Драйвер должен оставаться в живых, пока мы не разберёмся с Хлорингами. Я буду думать, как нам быть, а ты срочно поезжай на встречу с этим пердохером. Пусть сядет в своём Редстоуне и сидит, не вылезая ни в Элиот, ни даже в Сандвикен, как мышь под метлой, и радуется, что жив! Хлоринги попытаются его выманить, чтобы расправиться, но он не должен ни на какую провокацию поддаваться, пусть сидит и не рыпается! Герцог тяжело оперся о стол сжатой в кулак рукой. Вали давай в Сандвикен, не теряй времени
Не забывай про ведьму. Буркнул Кенка, вставая. Она с Драйвером, и это сука страшная!
Су-ука, стра-ашная! Фыркнул герцог. Ты с детства каждой карги боялся. Не смеши меня! Ведьма! Ха! Герцог в самом деле не боялся ни чёрта, никого. А брату, пытавшемуся рассказать про Барр, просто не верил, зная, что тот с детства до чёртиков боялся уродливых старух. Ему предстояло думать, и герцог, человек, обладающий мощным умом, но страшно ленивый и праздный, заранее злился на весь свет и больше всегона брата. Чтобы компенсировать себе затраты сил при мозговом штурме, он приказал накрыть стол, а пока слуги суетились, уставляя его блюдами и снедью на пятерых, герцог принялся морить червячка копчёными куриными желудками, блюдом, чрезвычайно распространённым на юге, практически, национальной нордландской едой. И думать.
Это было путешествие совсем иного рода, чем прежние. Алисе не о чём было беспокоиться и нечего бояться; ну, разве что немного печалила разлука с Гэбриэлом. Но мысль о том, что больше им нечего будет беспокоиться, и она вернётся к нему уже навсегда, смягчала печаль, и Алиса находила время любоваться дорогой, взбирающейся на холмы, ныряющей в ложбины, вьющейся по краям обрывов, под которыми весело струилась Ригина, деревнями, мельницами, садами, замками и полями, то и дело попадающимися им по пути. Марчелло, как истинный итальянец, был великолепным спутником: галантным, внимательным, весёлым, остроумным и темпераментным. Когда он ругался с трактирщиком, обзывая его канальей, бастардом и прочими итальянскими словами, Алиса едва сдерживала смех, настолько это было не страшно. Он называл Алису маленькой сеньоритой, бамбиной, смеялся над её нарядом мальчика, рассказывал про Италию, учил её итальянским словам. Его поражало, как быстро она учила языкна второй день, когда они добрались до монастыря святой Бригитты близ Разъезжего, она уже сносно произносила простые фразы и многое понимала из того, что он (медленно) говорил ей.
Разъезжее оказалось маленьким городом, почти деревней. Чего здесь было много, так это леса и складов с товарами для отправки вниз по Ригинездесь находились склады торговцев, которые покупали товары у эльфов Элодис. Порт и склады были едва ли не больше, чем сам город, вытянувшийся вдоль берега Ригины. Примечательностью Разъезжего был один из древнейших на Острове монастырей, обитель святой Бригитты, которая славилась благочестием монахинь и в то же времямягкостью устава. Здесь была лучшая в Нордланде и в Европе женская школа, основанная матерью его высочества, леди Галисией Датской, женщиной образованной, даже, скажем так, высокообразованной, дочерью датского короля и племянницей венецианского дожа, красавицей, талантливой, властной, нежной и, увы, ранимой. Леди Галисия была второй женой Артура Хлоринга, внука Генриха Великого, первая жена, итальянка, умерла родами, произведя на свет Изабеллу. Артуру Хлорингу не везлоГалисия тоже умерла рано, родив болезненного и слабенького сына, и вполне здоровую и полную сил дочьно вторые роды её убили. Она так и не оправилась от них, и зачахла за два года. И так и не узнала, что её сын, вопреки всем страхам и прогнозам, вырос нормальным, красивым и почти здоровым ребёнком Почтипотому, что унаследовал порок сердца от своих нордландских предков. Мать свою его высочество не помнил, но чтил её память и поддерживал и монастырь, и школу. Сюда со всего Острова уходили женщины свободные, мыслящие, которым было тесно в рамках семьи и традиционной роли своей. Здесь они получали возможность заниматься наукамимедициной, историей, философией, даже политикой, что в других монастырях, и уж тем более дома, было совершенно немыслимо, много читали, общались с лучшими умами Острова и переписывались с лучшими умами Европы. Здешние монахини изобрели собственную униформу, которая, в отличие от рясы монахинь других орденов, выглядела почти светской, весьма красивой и стильной, позволяли себе дорогие вещи и украшения, носили серьги и кольца. Строго говоря, это был даже не монастырь в полном смысле этого слова, а, скорее, женский университет; статус монастыря он имел для того, чтобы обезопасить себя и своих подопечных от неизбежных гонений и общества, нетерпимо относящегося к любым проявлениям женской свободы и женского образования, и церкви, относящейся к женщинам и того хуже. С точки зрения католической церкви, грехом было уже то, что она женщина; женское тело именовалось церковью адовыми вратами, и это было одно из наиболее мягких определений женской плоти и женской сути того времени. Элодисский монастырь святой Бригитты был для официальной церкви Нордланда, словно бельмо на глазу, давно уже в Элиоте звучали обвинения здешних монахинь в ереси, колдовстве, связях с эльфами, чтении бесовских книг и прочих страшных грехах, и клир Острова не раз уже поднимал вопрос об учреждении на Острове святой инквизиции. Но кардинал Стотенберг, по слухамлюбовник настоятельницы монастыря, неизменно отстаивал иную позицию, да и принц Элодисский покровительствовал монахиням, поддерживал их и золотом, и своей властью, к тому же, среди них были представительницы знатнейших семей Острова, в том числе и самых древних, норвежских фамилий, потомков тех, кто пришёл в Нордланд с Бъёргом Хлорингом, и трогать их пока что было опасно. Если бы удалось свалить Хлоринговиное дело.
Одной из монахинь этого монастыря была Герда, в монашествесестра Таис, молочная сестра Гарета и Гэбриэла, дочь их кормилицы, молодая женщина с безупречной кожей, тонкими чертами лица кватронки, очень стройная и лёгкая в движениях. На ней была нижняя сорочка из тончайшего батиста, сиреневая ряса из китайского шёлка, головной убор из накрахмаленных кружев, руки унизаны перстнями и кольцами, чётки в руках были выточены из малахита, чередующегося с жемчужинами. В отличие от монахинь других орденов, она не брила ни брови, ни волосы на лбу и висках, и походила скорее на знатную даму, чем на монахиню. Выйдя к ним в монастырский двор, она приветливо улыбнулась Алисе:
Я сестра Таис, молочная сестра Гарета и Гэбриэла. У Гарета нет от меня секретов, Алиса, письмо его я уже получила, и всё знаю. Как мне хочется увидеть Гэбриэла! Я совсем его не помню, но его высочество и Гарет столько его искали, и так переживали за него. Он очень похож на Гарета?
Одно лицо и даже голос. Сказал Марчелло. Только глаза тёмно-серые, как у его высочества.
И веснушки. Добавила Алиса. На переносице, немножко.
Какая моя Марта счастливаяона его увидит! Вздохнула Таис, и пояснила Алисе:
Мартамоя сестра-двойняшка. Мы родились за полгода до братьев Хлорингов, и маму взяли к ним в кормилицы, потому, что она была полукровка и тоже родила двойню! Мама замужем за Твидлом, но часто бывает в Хефлинуэлле, ты ещё с ней познакомишься, её зовут Глэдис. А Марта вышла замуж за ювелира в Гранствилле, у неё трое детей, хоть и не двойняшки. Они, не торопясь, прогуливались по галерее, в тени. У нас есть дом за оградой монастыря, там живут паломники и гостьи, они постоянно меняются, но сейчас там пусто, и тебе никто не помешает. Я убрала для тебя хорошенькую комнатку, там ты и подождёшь своего провожатого. Гарет просил присмотреть для тебя надёжную служанку, я ещё не нашла никого, кто подходил бы, но ты не переживай, я найду. А пока ты поживёшь одна. В монастырских угодьях нет мужчин, одни сёстры и послушницы монастыря, поэтому ты здесь в полной безопасности. Ты ходишь в церковь?