Костер разводить не стали. Жарить на нем нечего, да и лишнее вниманиени к чему. Земли эти почти сплошь контролировались англичанами и их гасконскими союзниками, и кто его знает, какие тут у них порядки. В последнее время вообще сурово стали относиться к бродягам без роду и племени.
Поужинали на скорую руку, тем, что удалось насобирать в полях под Бержераком: стручками гороха, яйцами диких птиц да водянистыми ягодами недозрелой малины. До Велина оставалось миль пятнадцать, завтра к вечеру должны добраться.
Арно распустил свой ставший ненужным дорожный мешок, свив из него длинную шерстяную веревку. Затем отошел от привала, вскарабкался вверх по холму, спустился вниз по каменистой тропинке, то и дело осматриваясь по сторонам и размышляя о чем-то. Гастон и Керре лишь молча переглянулись меж собой: не иначе, чудит наш Преподобный, силки он там, что ли, собрался ставить? Но сказать ничего не сказали, лишь продолжили спорить о том, кому из них сторожить первому этой ночью. Так ни до чего и не доспорившись, кинули жребий. Повезло, как обычно, Гастону. Щелкнув Керре по носу, он растянулся на земле, подложив под голову кусок дерева, укрылся шерстяной накидкой и почти тут же заснул.
Что там? спросил Керре возвратившегося из леса Арно.
Не поверишьлес, отшутился тот. Ты сторожишь до полуночи?
Керре молча кивнул.
Тогда тебе лучше сесть чуть подальше, вон там, у тропинки, указал рукой Арно. Если вдруг кто пойдет по ней, сразу заметишь.
И что я смогу сделать своим ножиком? недовольно пробурчал Керре. Вот зачем тебе ночью меч? Биться во сне с черными кобылицами? Дай его лучше нам с Гастоном на ночь, и то больше проку будет.
Арно ненадолго задумался, затем, махнув рукой, разрешил:
Ладно, берите. Только не дай вам Бог его потерятьголову сниму.
Радостный Керре схватил меч, картинно вытащил его из ножен и тут же принялся размахивать клинком, словно ребенок. Арно лишь скептически покачал головой, затем поднял с земли свою шерстяную веревку и направился в сторону обрыва, к сидевшему на земле Бидо.
Не спится, брат Бидо?
Ага. Думаю вот
И о чем же?
О разном. Вот, скажем, когда Создатель разговаривал с Адамом в Саду Эденском, он на каком языке с ним говорил? А когда Змий искушал Еву плодом с Древа познания добра и зла, он на том же самом языке говорил? По всему получается, что Змий разговаривал на божественном языке.
И часто с тобой такое? улыбнулся Арно.
Какое? не понял Бидо.
Не бери в голову. Я с чем к тебе, собственно Змии и сады эденскиеэто все очень интересно и душеспасительно, но нужно и о теле подумать. Меня вот весьма заботит, что какое-то тело бродит за нами уже который день, неведомо зачем. И что-то мне подсказывает, что оно может снова нагрянуть к нам этой ночью. Поэтому я собираюсь посторожить егокак минимум, до полуночи.
Но там же Керре?
Керре сторожит тропинку. А я еще, на всякий случай, натянул веревку с северной стороны, Арно подергал рукой с зажатой в ней шерстяной нитью. Вдруг он подберется сверху, по склону холма. В общем, было бы неплохо, если бы ты тоже пободрствовал этой ночью, хотя бы в полглаза. Ведь кто, как не ты, обладает божественным даром убеждения с одного удара?
Хорошо, улыбнулся Бидо. Буду держать один глаз открытым.
Солнце село окончательно. Снизу, с полей, долетал стрекот ночных цикад, сопровождаемый тихим журчанием Дордони. Легкий прохладный ветерок шелестел в листьях вяза, раскинувшего свою бархатную крону неподалеку. Арно улегся на земле чуть поодаль от остальных, так, чтобы видеть и сидевшего на бревне Керре, и лесистый склон северной стороны.
Незаметно подкрался предательский сон. Арно изо всех сил сопротивлялся его ласковым объятьям: сжимал веревку в кулаке, щипал себя за бедра, скрипел зубами и пытался усилием воли разомкнуть слипавшиеся веки. Но вязкая дремота все же взяла верх. Арно с наслаждением покатился вниз по мягким упругим облакам, похожим на перины его детской кровати в Сен-Мари. Постепенно облака становились все жестче и холоднееи тут, прямо перед Арно, словно из ниоткуда, вынырнуло залитое кровью лицо Гриффа и, оскалив крысиные зубки, прошипело: «Ты думал, что избавился от меня, наивный дурачок?»
Арно замахнулся, чтобы ударить ненавистного сутенераи тут же проснулся. Полная луна тускло освещала чуть подрагивающие листья вязов. Справа, со стороны обрыва, мелькнула чья-то тень. Арно тряхнул головой и зажмурился. Нет, ему не показалось. По поляне быстро кралась черная фигура в балахоне и с поднятой вверх косой, лезвие которой зловеще поблескивало в лунном свете. Арно вздрогнул. Неужели смерть и впрямь выглядит так? Скользнув взглядом влево, Арно увидел, что место Бидо пустовало. Куда он провалился? Или Она уже забрала его?
Арно и опомниться не успел, как черная фигура с косой оказалась за спиной Керре. Тот даже не почувствовал ее приближения. Короткий замах, резкий удар черенком в затылоки вот уже леонец лежит на земле, нелепо раскинув руки. Черная тень склонилась и вырвала из рук Керре мечего, Арно, меч с драконами! Этого Арно де Серволь не мог позволить даже Смерти. «Не трожь!» заорал он первое, что пришло в голову, подхватил с земли бракемар и ринулся в драку.
Однако незваный ночной гость, вместо того, чтобы принять Арно на острие меча, неожиданно развернулся, бросил свою косу и начал ловко карабкаться вверх по склону холма. «Стой!» продолжал кричать Арно, нагоняя его. В этот момент прямо перед ним, с земли, раздалось злобное шипение. Два желтых горящих глаза преградили путь, готовые броситься и вцепиться ему в лицо. Через мгновение Арно понял, что это была всего лишь крупная кошка. К тому же запутавшаяся в протянутой им шерстяной веревке и теперь лишь бессильно и остервенело шипевшая. Арно замахнулся бракемаром, чтобы навеки угомонить обезумевшее животноено в этот момент из леса донесся громкий крик на незнакомом Арно языке. Затем еще раз и еще. Арно напряженно вслушивался. Запутавшаяся кошка, безуспешно пытаясь вырваться, продолжала истошно визжать. Арно снова поднял меч, чтобы отсечь башку бешеной тварикак вдруг из-за деревьев, совсем близко, послышался новый окрик, на этот раз на окситанском:
Не руби! темная тень незнакомца медленно спускалась, протянув перед собой меч. Не руби! Буду менять!
Арно поначалу не понял, что и на что собирается менять этот дикарь. Теперь он уже мог разглядеть, с кем имеет дело. Это был молодой мужчина, примерно одного возраста с Арно, с растрепанной, давно не стриженой бородой и длинным переломанным носом. Одет он был в какие-то истлевшие лохмотья, неоднократно латанные и перелатанные.
Бери меч, отдай его! дикарь указал острием клинка на запутавшуюся в шерстяной веревке кошку. Я уйду, если отдашь.
Это был не совсем тот окситанский, к которому с детства привык Арно. Скорее, он напоминал наречие арагонцевпо крайней мере, тех из них, что обитали в Латинском квартале Парижа.
Ты хочешь обменять меч на кошку? не веря своим ушам, спросил Арно дикаря.
Это не кошка, неожиданно улыбнулся тот. Это генетта.
«Идиот какой-то», только и успел подумать Арно. Дикарь вдруг повалился вперед, словно снесенный неведомой силой, выронил меч из рук и рухнул на землю. Сзади, из ночной темноты, проступила широкоплечая фигура Бидо, сосредоточенно потирая кулак правой руки.
Фрагмент 3
Они долго спорили, решая, что делать дальше с этим полоумным дикарем. Керре настойчиво предлагал прирезать его на месте, не мешкая. Гастон выступал за то, чтобы сначала допросить с пристрастием, а уже потом прирезать. Мартен Грожан предложил отмутузить его хорошенько и бросить здесь в лесу подыхать, вместе с его безумной кошкой. Лишь один Бидо призывал не торопиться:
Он ведь мог полоснуть тебя косой по горлу, Керре. Но не стал. И на тебя, Арно, мог напасть с мечом, и вряд ли бы ты одолел его своим бракемаром. Но не напал. Почему?
Может, потому, что идиот? пожал плечами Арно.
Или потому что пощадил.
Сейчас и узнаем. А ты, Бидо, разведи-ка огонь. Он весьма может нам понадобитьсяесли наш приятель окажется не слишком-то разговорчивым.
Арно нарочито громко сказалпро огонь, чтобы пленник хорошенько расслышал его слова. Оглушенный бретонцем дикарь уже пришел в себя и теперь сидел на земле, спиной к стволу вяза, окруженный наставленными на него клинками Гастона, Мартена и Керре. Его генеттасерая в пятнах длинноносая большеухая кошка с выпученными глазами и длинным пушистым хвостомперестала трепыхаться в шерстяной петле, окончательно стянувшейся вокруг задней лапы, и теперь лишь затравленно поблескивала из темноты горящими янтарными глазами.