Сеньор Хоук ухмыльнулся и подкрутил ус.
- Инглес, пират и порядочный мерзавец. А что, неплохо звучит. А имя его? Кортинас... как же, помню, помню. Любопытный молодой человек, и в гулянке стойкий, и вообще, любопытный... говорили мы с ним тогда о том свете, да, только мало. Знаете, мужчинам всегда найдется тема поинтереснее в обществе рома и прекрасных дам. Да... а потом он делся куда-то. Давненько не виделись. Так он вам брат?
- Сын сестры моего отца.
- Кузен, значит. И что же еще он рассказывал?
- Мало. Мы больше спорили о книге вашей. Я считала, что Старый Свет сгинул во время Исхода, он же поверил написанному, мол, не делся тот никуда, за стеной лишь. Тогда и рассказал, что знаком был с автором. С вами, то есть.
Сеньор Хоук снова подергал задумчиво ус, расположился на стуле удобнее.
- И что же?
- Что?
- Э, что вы думаете о книге?
Девушка покрутила в руках чашечку, собираясь с мыслями. Одно дело - читать и спорить с братом насчет моментов чудных или порой фантастических, и совсем другое - высказать все автору книги сей, труд написавшему и, очевидно, много переживающему.
- Я не со всем согласна, - начала она и, подбадриваемая взглядом, продолжила, - вы говорите о Старом Свете, будто бы он есть, и вы там бывали, хотя все знают, что Мертвое море непроходимо! Хорошо, не все, но - большинство, и причем люди неглупые. И даже если есть он, и можно туда попасть, то не слишком ли он странен, мир этот? Самоходные машины и летающие аппараты... не знаю, не знаю...
Качнула головой, но он улыбнулся, слишком снисходительно, так, что едва не вспылила. Сдержалась.
- Вы судите по тому, что знаете, но ведь вы не можете знать все, сеньорита. Э! При всем моем к вам уважении. А я там был. И рассказ этот - чистейшая правда.
- Но...
- Вы мне не верите?
- В это сложно поверить.
- Как сложно когда-то поверить было местным индейцам в огнестрельное оружие и жестокость пришельцев, сияющих на солнце. А знаете ли вы, что родина ваших предков зовется Испанией? И что тот мир - совсем другой, и языки его другие, не те, что понамешаны здесь. Только люди везде одинаковые.
Он замолк, не окончив фразы, ладони стиснули кружку, уже пустую. Крикнул, разыскивая взглядом хозяйку:
- Сеньора Фернандес, душа моя, принеси еще кофе! И чудо-листьев, есть они у тебя, знаю.
Женщина возникла за его спиной, приложила полотенцем по плечу.
- Э нет, доррогой, только не здесь. Не было тут такого и не будет! Ты что, индеец какой, жевать эту дррянь?
Дальше запричитала она непонятно, сеньор Хоук пояснил:
- Сердится, как всегда. Чую, пора нам отсюда убираться, пока не разошлась.
Оставил на столе монеты, явно больше, чем положено. Хозяйка проводила до двери, там спросила уже у Лючиты:
- Не боишься его, милая? Пррохиндей еще тот, споит, да и... дарром седой что, а ходок-то какой!
Щеки загорелись огнем, девушка пробормотала нечто вроде "постоять за себя сумею" и возложила для верности ладонь на рукоять пистолета. Женщина качнула головой и накинулась на сеньора:
- Смотрри у меня! Обидишь девочку - я тебе все, что есть, пообррываю!
- Не сердись, душа моя!
Сгреб хозяйку за талию, притягивая к себе, припечатал сочные губы поцелуем. Сеньора Фернандес зарделась вся и отмахнулась рукой, женственно округлой, но сильной. Сеньор Хоук предложил руку, Лючита взяла его за локоток, помахала женщине и проследовала за мужчиной ниже по улице.
Сумерки уже наступили и сгущались быстро, скрадывая как прелести города, так и его недостатки. Сеньор Хоук вновь сделался разговорчив, рассказывал и об истории здешних мест, и о традиции индейцев жевать "чудо-листья", дающие бодрость и уверенность в себе.
- И к нам эта традиция перешла. Некоторые капитаны дают даже подобные листья команде перед абордажем, для повышения боевого духа, значит. Чтобы дрались, как дьяволы.
- И что же, оно помогает?
- Э, да кто ж его разберет, в бою-то? Помогает там чего или нет. Победили, значит, помогло, бог ли, лишняя чарка рому или листья эти. Не победили... что ж, мертвым все равно, что там и как.
Лючита кивнула в задумчивости.
- А вы и вправду ходили... в Старый Свет?
Чуть не сказала "на тот свет", но вовремя смутилась звучания. Мужчина даже остановился, приблизил лицо свое к читиному.
- Да. И хватит на этом.
- Но...
"...интересно же", - не успела добавить она, как сеньор Хоук посоветовал тихо, но со стальными нотками в голосе:
- Сеньорита, если желаете вы и впредь мило общаться, не напоминайте мне более о том чертовом месте.
С языка чуть не сорвалось десятка вопросов, еще сотня крутилась в голове, не оформленная в слова. Рвались наружу все эти "как" и "почему", но сдержалась, полагая справедливо, что никакая информация, хранимая человеком, не может храниться долго лишь им одним.
* * *
Нападение оказалось неожиданностью. Это лишь в дамских романах мужчины благородны и хороши, и предупредительны, и на дуэль вызывают загодя, и пустив первую кровь, кланяются и расходятся, удовлетворенные.
В реальности же оказался темный проулок, в который пришлось ступить, срезая путь до соседней улицы, мрачные мужчины на выходе, переговаривающиеся тихо на местном наречии, так, что Лючита не поняла ничего, а сеньор Хоук коротко рыкнул и схватился за шпагу, оттесняя девушку за спину.
- Уходите, пока не поздно, вам они ничего не сделают.
К стыду своему Чита оглянулась, но путь преградили уже двое незнакомцев. Если считать всех, то пятеро. На одного.
- Я с вами!
Девушка решительно потянула саблю из ножен. Инглес двинул плечами.
- Э, как знаете, сеньорита.
- Может, они ничего дурного и не замышляют?
Лючита сама не верила в то, что говорит, и взгляд ее выбрал уже противника, как один из мужчин, что преградил путь впереди, произнес на чистейшем хистанском:
- Сеньор Хоук, нам нужно поговорить. Опустите оружие.
Тот пробормотал что-то вроде "ты и опускай".
- Ну и чего вам надо... сеньор? Говорите, я слушаю.
- Не здесь, - мужчина, закутанный в плащ, покачал головой. - И без свидетелей.
- Нам не о чем говорить больше, сеньор Броук.
- Я так не считаю.
- Ваше дело. Освободите дорогу.
Голос мистера Хоука тих, но звучат в нем стальные нотки. Если б услышала Чита подобное в своем отношении, то, как знать, отступила бы. Мужчины лишь откидывают плащи, да тянут из ножен оружие.
- Не вынуждайте нас.
Тот, кого назвали сеньором Броуком, грозит, на что инглес, пожилой, но крепкий, только презрительно хекает. Цепляет кончиком шпаги шпагу местного жителя, побуждая противников первыми ринуться в бой. Один из троицы в долгу не остается, делает пробный выпад и отпрыгивает назад от ответного укола.
Проулок узкий, троим сразу нападать никак не получится, только одному или парой, да и то мешать будут. Девушка, отчасти этим фактом успокоенная, отворачивается в сторону двойки, закрывающей второй выход из ловушки. Те придвигаются ближе, с оружием наголо, обманутые хрупкостью читиной фигуры. Лючита уточняет, оглядываясь на сеньора Хоука:
- Это кто, враги?
- Э, если считать таковым того, кто хочет выпустить твои кишки наружу, то да.
- Тогда... - сеньорита Фелис выуживает из-за пояса пистолет, направляет на мужчин. - Сеньоры, не двигайтесь.
Они замирают на миг, но один тут же делает выпад, надеясь на скорость свою и замешательство противника, но девушка, не раз по людям стрелявшая, нажимает на курок. И рука не дрожит. Гремит выстрел, следом раздается вопль, мужчина, хватаясь за ногу, падает, ладони зажимают рану. Тесак его валяется рядом, второй дарьенец переступает стонущего товарища, едва скосив глаза. Делает выпад, уходит от ответного укола. Он спокоен и деловит, потому как пистолет разряжен, и у девушки остается лишь сабля, которой она, судя по стойке и выпадам, владеет далеко не блестяще. Тем более, у него преимущество в длине оружия, и юной противнице приходится быть осторожной.
Не первый ее это бой, но каждый раз чувствуется по-новому. И мало что помнится из него, все эти стойки и выпады, и отскоки, и парирования, и принятые почти на перекрестье удары, и взмахи плащом с целью дезориентировать противника остаются далеко где-то в памяти странным сном, иллюзией. И страха нет, нет того парализующего тело ужаса, который охватывает порой при сознании близости смерти. Есть лишь удары, то холодные и выверенные, то бешеные и напористые, и попытки угадать движения человека, стоящего напротив, выпады его и уколы.