— Чейн встал с кресла и подошел к окну, выходящему во внутренний двор. Там стояли лимузин и мотоциклы. — Доказать, что акции скупала дзайбацу, на данном этапе практически невозможно — для этой цели были созданы десятки подставных компаний. Если бы корейцы заупрямились, «VERLOT» могла продолжать махинации или одновременно выбросить акции на рынок — даже корпорация не может держать такие фонды без движения. Помимо этого, нет никакой гарантии, что суд непременно осудил бы дзайбацу. Как бы там ни было, в Сеуле решили, что выгоднее сдаться без боя. — Наемник отошел от окна и вновь налил себе тоника. — То, что это случилось, весьма закономерно. «SAFO» достигла необходимого уровня прибылей, однако не потрудилась обезопасить тылы. Маленькая жирная рыбка.
— Как обычно, отыщется немало заинтересованных, кому пойдет на руку срыв переговоров, — сказал Штефнер. — Положение дзайбацу может ощутимо пошатнуться. Наша задача — предотвратить какие-либо попытки физического воздействия на делегатов. Так мы заработаем хорошие деньги, а также вытащим задницу нашего приятеля из этой переделки.
— Ты всегда глядел в корень! — рассмеялся Чейн.
— Вопрос в том, как много времени было в запасе у этих заинтересованных, — сказала уличный самурай. — Чтобы все подготовить.
Наемник тут же успокоился. Эта девица оказалась не менее зрячей.
— Достаточно, — ответил он. — «VERLOT» начала скупать акции полгода назад. Разведке большинства крупных компаний давным-давно известно, кто за этим стоит. Переговоры о самой перспективе слияния идут пару месяцев. Ни для кого не являлось секретом, что сделка будет подписана в Токио. — Чейн поморщился, вспомнив о приборах в собственном желудке. — Делегация прибыла сегодня ночью, а первая встреча с Советом состоится в семнадцать ноль-ноль. Не исключено, что корейцев начнут убивать этим же вечером.
Слова наемника оказались пророческими.
В то мгновение никто даже не понял, что случилось. Один из делегатов вскрикнул, ноги его подкосились, и он начал падать на спину. Все происходило как в замедленном просмотре, кадр за кадром. Из левой половины груди корейца хлестала кровь — густая и блестящая, словно вишневый сироп. Брызги попали на крахмально-белые рубашки охранников, обагрили асфальт.
Струя поднялась почти на метр.
Мысли в голове наемника передвигались почти столь же неспешно, как и окружающее. Ему казалось, будто перед глазами разворачивается какой-то крайне реалистичный голофильм. Но отстраненное наблюдение, касающееся высоты кровавой струи, несколько его отрезвило. Пуля прошла совсем рядом с сердцем, но почти его не повредила. Еще есть шанс.
Чейн бросился отдавать приказания, с удивлением слушая собственный голос — такой спокойный и уверенный, столь сейчас неуместный. Глаза продолжали отстраненно фиксировать происходящее. Вот Мона Лиза загородила собственным телом начальника делегации, а Штефнер стоит посреди тротуара, бешено оглядываясь, с пистолетом в каждой руке. Корейские телохранители, казалось, были совершенно сбиты с толку. Бойцы же дзайбацу облепили делегатов, словно мухи, и тащили их ко входу в гостиницу.
Но выстрелов уже не последовало — дело было сделано.
Какие-то два часа назад все происходило совсем по-другому. Кортеж с делегацией без помех достиг штаб-квартиры. Меры безопасности вокруг здания были чрезвычайно усилены, — создавалось впечатление, будто очередной саммит Девятки проходит в Первом офисе. Близлежащие кварталы были напрочь перекрыты как для автотранспорта, так и простых пешеходов. Посреди проезжей части стояли бронетранспортеры, а в воздухе патрулировало пять вертолетов. Концентрация полиции и оперативников превышала все разумные пределы.