Вы не могли так поступить! воскликнул Тони.
Но я поступил именно так. Тогда у меня были иные приоритеты. Он невольно посмотрел на полку, где перед рядом книг стояла их с Грэйс фотография в самодельной рамке из ракушек. Посмотрел и быстро отвернулся. Ох, эта поездка в Перу сразу не задалась.
Самира хмыкнула. Тихий звук вместил в себя гораздо большую дозу злорадства, чем позволяла его амплитуда. Мистер Маршалл невесело улыбнулся.
Твоя мать тоже верила в провидение, сказал он, убеждала меня, что любое трудное решение можно принять без терзаний, если научиться понимать знаки.
И ничто в мире не происходит случайно, перебил Джек, только не надо опять про судьбу. Рассказывайте дальше, что у вас там не задалось.
Ну и пусть его вмешательство в разговор выходило за границы вежливости. Джек выписал себе бессрочный абонемент говорить мистеру Маршаллу всё, что вздумается, и каким угодно тоном. Он представил, как родители Грэйс отреагировали на возможность её появления на свет, и сердце покрылось ледяной коркой.
Разве могу я не верить в судьбу после всего, что произошло со мной? мягко спросил мистер Маршалл. Он подошёл к окну, у которого сидела Самира, поправил невидимую складку на шторах и, немного помедлив, вернулся в кресло. Итак, с самого начала нашего путешествия всё пошло не так. Почти половина группы, а также наш проводник, индеец из племени кечуа, подхватили лихорадку и не смогли продолжать путь. Через неделю, при переправе через реку, мы потеряли одну лодку, а с ней добрую часть припасов. Не буду утомлять вас рассказами о многодневных блужданиях в тропических лесах Амазонки. Скажу только, что некоторые из моих товарищей пожелали вернуться назад. Другие обнаружили остатки древнего поселения и решили задержаться на несколько дней, чтобы изучить его. Вскоре я остался один.
Тони заёрзал на диване. Он с удовольствием бы утомился, слушая рассказ об увлекательных приключениях в джунглях, но сегодня все собрались здесь, чтобы послушать другую историю.
Да уж, в те годы моё безрассудство многократно превосходило здравый смысл, Сэм Маршалл рассмеялся и сразу стал выглядеть моложе, словно вернулся в то время. Я продолжил идти вперёд, даже когда сильно повредил ногу о торчащий корень. Мечтал познакомиться с представителями неконтактных племён, которые ещё сохранились в тех краях, изучать их образ жизни и культуру.
Разве название «неконтактные» не означает, что представители не желают быть найденными и изученными? спросила Самира.
Так и есть, ответил мистер Маршалл, только от меня они были в полном восторге.
Ну безусловно.
Мне посчастливилось встретить двух молодых охотников. Я жестами объяснил, кто я и откуда, показал рану на ноге, которая к тому времени выглядела плачевно. Охотники критически осмотрели меня, изучили содержимое рюкзака и оказались настолько любезны, что отвели меня в своё поселение. Там я познакомился с Самуа, их шаманом-врачевателем. Весьма любопытный персонаж! Несмотря на всю так называемую «неконтактность» его народа, Самуа неплохо говорил на испанском. Ему было лет сорок, ну или девяносто, я точно не уверен, но волосы его были черными, без намёка на седину, а глаза ярко-зелёными.
Зелёные глаза у индейца? удивился Тони.
Мистер Маршалл пожал плечами.
Именно так. Во всех отношениях необыкновенный человек. Вылечил мою рану за несколько днейтолько небольшой шрам остался, он замолчал, то ли задумался, то ли решил выдержать паузу. Как-то поздним вечером я устроился у костра и пытался сделать несколько последних записей в журнал. Самуа сидел рядом и выглядел чрезвычайно взволнованным. Чтобы вы понимали, чем взволнованный Самуа отличается от спокойного: в состоянии крайнего возбуждения он движется не как обычная черепаха, а как черепаха, которая торопится и делает не два, а целых три шага в минуту. Пожалуйста, Джек, не смотри на меня так.
Джек вздрогнул.
Я не смотрю на вас. Вы в принципе потеряли для меня интерес, ответил он с вызовом, игнорируя толчки в бок от Тони.
Мистер Маршалл покорно кивнул.
Мне нет оправданий, но
Всё верно, вам нет оправданий. Если ты ещё раз стукнешь меня, Тони, то полетишь с этого дивана.
Оттолкнув друга, Джек встал и ушёл на кухню. Как он вообще смог так долго усидеть на месте и не взорваться? Мысль о том, что из-за незрелости двух безалаберных эгоистов Грэйс могла бы не родиться, отбойным молотком стучала в его висках. Джек сам не был образцом для подражания, мамы других мальчиков, достигших полового созревания, никогда бы не поставили его в пример. И всё же в его схеме морали присутствовал компонент некой безусловной ответственности.
Присев на край стула, Джек залпом выпил вино, которое немногим ранее проигнорировала Самира. Вспышка злости постепенно утихла и преобразовалась в устойчивый неприятный осадок. Он не стал возражать, когда мистер Маршалл тяжело опустился на соседнее место.
Мне тоже страшно, сказал он тихо. Ночные кошмары разные бывают, но у меня только одинжизнь, в которой никогда не было Грэйс.
Простите, что накричал, неожиданно для себя извинился Джек, отодвинув бокал. Он близко знал Сэма Маршалла большую часть жизни. А теперь оказалось, что не знал.
Ничего, я много лет ждал, чтобы кто-нибудь на меня накричал. Наконец могу вслух попросить прощения у кого-то. Просил у себя самоготщетно.
Вы хотя бы собирались вернуться?
Я решил это в тот самый миг, когда захлопнул за собой дверь. Да я уже и ехать никуда не хотел чёртово упрямство! Перед тем, как сесть на поезд, я звонил Николь, клялся, что вернусь, умолял не делать ничего. Обещание я сдержал. Мистер Маршалл разрушил аккуратную горку из останков салфетки, которую Самира выстроила на своей тарелке. Даже когда я встретился с мамой Самирыкак бы сильно я не успел её полюбить счастье наше было скоротечным.
Делиться истинными чувствамисовсем не то, что рассказывать сказки. Особенно, если чувства эти скомканы, плотно утрамбованы и похоронены под пластом новых забот. Казалось, мистер Маршалл с трудом их откапывал.
При первой же возможности я вернулся. А когда впервые взял Грэйс на руки О, Джек, у меня внутри всё перевернулось. То, что раньше казалось важным, отправилось в самый конец списка ценностей. Я пропустил день её рождения, но только тот, самый первый, а после пообещал себе стать лучшим отцом в мире.
Джек подумал, что и это обещание Сэм Маршалл сдержал, но вслух не признался. Открыто осуждать у него получалось легче, чем сочувствовать.
Когда они вернулись в гостиную, то обнаружили Самиру на диване рядом с Тони. Тот шёпотом внушал ей что-то, помогая себе энергичной жестикуляцией, а Самира тем временем рассматривала скучный рисунок на ковре. При появлении хозяина дома Тони замолчал и покраснел.
Джек втиснулся между ними, и правая сторона его тела словно прижалась к каменному изваянию.
На чём я остановился? Мистер Маршалл вновь занял место в кресле напротив.
На том, что случилось однажды вечером, когда вы сидели у костра, а ваш друг был чем-то взволнован, услужливо развёрнуто подсказал Тони.
Ах да. Самуа говорил что-то о путешествиях и предложил устроить мне приключение, о котором я и мечтать не мог. Показать другой, неизведанный мир, Сэм Маршалл рассмеялся. Знаете, он всё время курил трубку, и я подумал сначала о, хм, неких наркотических веществах, проводниках в мир грёз и видений. Если вы понимаете.
Мы понимаем, заверил Джек, о чём тут же пожалел и пообещал себе молчать до конца рассказа.
И как же? Что было дальше? Тони подался вперёд от нетерпения.
Мистер Маршалл накрутил на палец чёлку. Грэйс тоже так делала, когда задумывалась.
Я не совсем понял, что произошло, наконец ответил он, помню, как Самуа вложил в мою руку что-то круглое, потом Потом я чихнул и отключился, а очнулся уже совсем в другом мире. Первое, что я увидел, открыв глаза, было лицо твоей матери.
Он посмотрел на Самируиначе, не так, как раньше. До этого его взгляд был в основном любопытным, а теперь он стал заискивающим, жаждущим признаков ответного интереса.
Слишком прекрасна, чтобы быть реальной Я не сразу отказался от мысли о галлюциногенных веществах, мистер Маршалл попробовал рассмеяться, что это вышло у него крайне неловко.