Не смотря на весь свой грозный вид, рогатый охранник нас не остановил и тем более не обыскал. Только сплюнул пренебрежительно в сторону и уставился на проходившую мимо женщину.
В хижине было тесно и темно, напротив двери находился стол со сгорбленным стариком за ним, а за его спиной висело несколько полок с ножами, кастетами и самострелами, и между ними зияла чернотой распахнутая дверь.
Черепаха, это ты? проскрипел торговец.
Я, я. отозвался горбун. Вот, с холопом пульки для пистолеты закупить хочим.
С холопом? старик перевёл взгляд на меня, но надолго не задержался. А деньга у тебя есть?
Лучше. Гляди, какие труханы для твоей кошечки достал. Чистенькие, свеженькие, без единой дырочки.
Горбун достал из кармана кружевные трусики, с помощью которых вчера объяснял мне откуда мусор берётся, и положил на стол. Старик даже не двинулся. Только глазами скользнул по предложенной плате, подумал слегка и спросил:
Кошечка будет рада. Сколько вам пулек? Для самострела?
Нет. вступил я в разговор. Достал пистолет, вытащил патрон из патронника и протянул торговцу. Таких нужно восемнадцать штук. И ещё две обоймы.
Старик дрожащей рукой взял патрон и долго его разглядывал. Несколько раз он с таким же любопытством смотрел на меня, но так ничего и не сказал. А потом встал, крякнул «Гляну щас» и скрылся в темноте между полок.
Вернулся старик минут через пятнадцать с трёхлитровой банкой из под солений. Внутри лежали патроны самых разных калибров, начиная от миниатюрного 2.7 миллиметра и заканчивая огромным, но единственным 12.7*99. К счастью девятимиллиметровых было большинство и заветные восемнадцать штук очень скоро выстроились на столе ровным рядом.
Ну чаво? Теперь в Сколку? прошепелявил горбун, когда мы покинули хижину оружейника и вернулись на рынок.
Нет. Сначала надо выспаться.
Чаво тебе спать, коли ты и не работал ещё? Не заслужил ещё.
Я не спрашивал твоего разрешения. Покажи мне, где здесь нормальную кровать можно найти, и можешь уходить.
Ишь ты, разговорился-то как. Я из-за тебя такие труханы отдал за пульки какие-то бесполезные, а ты мне тут указывать собираесся? Вот уж нет уж. Теперяча я с тебя ни за какие коврижки не слезу, пока свои дюпончики не получу.
Не получишь, если я в перестрелку полезу неподготовленным. Надо выспаться. Точка.
Ладно, ладно, изверг. Есть тут одно местечко. Но учти, я с тебя теперяча не слезу. Будь уверен.
Глава 7
Ночью клопы сделали из меня сытный обед. Дорвались до свежей кровушки, гады, и не угомонялись до самого утра. Вдобавок горбун не давал спокойно насладиться укусами. Храпел раскатисто и взахлёб, словно вырос в немощном его тельце приличного размера мегафон.
Одним словом, набраться сил мне так и не довелось. Проворочался до утра, не сомкнув век, и дремал в перерывах между укусами. Рассвета не было и сегодня, хотя теперь это не вызвало паники. Когда громкими голосами проснулся город, я встал и пнул горбуна.
Где ж это видано где это слыханонедовольно замычал тот, поднимаясь.
Почему до сих пор темно? перебил я его.
Кошмары чтоль опять снилися? Ну не боись, всё нормально. Пандора на месте, никуда не денется.
Бред какой-то.
Сам ты бред какой-то.
Мой вопрос, где можно сполоснуться, или хотя бы умыться горбун принял с тупым выражением лица, а потом гулко расхохотался:
Тебе тебе мож и баньку ещё растопить?
От баньки я отказываться не стал, но с этой просьбой горбун послал меня к чёрту. Я ответил примерно тем же, хоть адрес выбрал чуть дальше.
Не прекращая переругиваться, мы собрались и покинули хижину. Горбун её называл хотелем, а женщину с оплывшим от беспробудной пьянки лицом, что встречала постояльцев за стойкой у входанимфой, но на самом деле это была обычная халупа из листов железа и старой фанеры. Разве что чуть больше остальных, но на этом отличия заканчивались.
Только не говори, что до твоей Скалки мы пешком пойдём. предупредил я, когда город остался позади, а горбун продолжал уверенно ковылять вперёд.
Ходит тут один автобус, вот только где остановка, я запамятовал.
Просто замечательно! я всплеснул руками и сел на удачно подвернувшуюся на пути покрышку. А чуть пораньше, когда мы ещё в городе были, ты об этом вспомнить не мог?
Сейчас-сейчас, погоди. горбун внимательно смотрел по сторонам и бережно поглаживал бороду. Я уверен, что где-то возле этой кучи она была.
Интересно, как ты их различаешь?
Не часто такую красотку увидишь на верхушке. кивнул он на гору.
Я посмотрел туда же и с удивлением обнаружил проржавевший трактор на самом пике мусорной кучи. Выглядел он внушительно, особенно два огромных задних колеса, даже издалека казавшиеся чересчур большими. А вот держался трактор, казалось, на одном только честном слове и готов был в любой момент сорваться вниз. На меня.
Я встал и на всякий случай, сделав вид, будто не заметил насмешек горбуна, отошёл подальше.
Зачем его туда затащили? спросил.
С чего это ты решил, что его туда затаскивали? Матвеич три года голову ломал, как бы половчее его оттуда снять, это было. А вот наверх ни один дурак бы не стал такую махину подымать.
Но ведь он как-то там оказался?
Значит ненужным стал. Хватит глупые вопросы спрашивать, Балда. Шёл бы лучше остановку искать.
Как она хоть выглядит?
Табличка такая с надписью «Пиво. Соки. Воды»
Я глянул на покрышку, где сидел минуту назад, и заметил в ней подозрительно подходящую под описание табличку.
Это не она?
Горбун подошёл, придирчиво осмотрел находку и подтвердил, что именно она и есть.
И где тогда твой автобус?
А мне почём знать? Едет, видать, где-то. Подождать надобно.
Возразить мне было нечего.
Горбун уселся на покрышку и принялся ковыряться в зубах. Один его вид отозвался во мне тошнотворными позывами, так что я предпочёл уставиться на кучу и изучить её состав.
Кроме огрызков и объедков я скоро обнаружил весьма любопытные вещи. Наручные часы с гравировкой «На юбилей любимому мужу», кассету с наклейкой из смутного знакомого мультфильма, несколько брошюр свидетелей чего-то там. Была здесь и одежда. По крайней мере одну прорезиненную перчатку я заприметил.
Вскоре я поймал себя на том, что потянулся к потёртой кожаной барсетке с намерением открыть её и посмотреть, что внутри.
Приплыли. Уже мусором интересуюсь. пробубнил я.
Чё там, нашёл чаво? тут же напомнил о себе горбун.
Нет. А вообще я спросить хотел. Если, ты говоришь, вещи здесь появляются, когда о них кто-то забывает, то откуда берутся люди?
Тьфу ты, ёлки-маталки. усмехнулся горбун. Такие ты странные вопросы, конечно, задаёшь. Ладно, я там понимаю, детишки о таком спрашивают, а ты-то куда?
Да я не об этом. Просто понять пытаюсь, как меня-то сюда занесло.
Пить надо меньше, и заносить никуда не будет. Знавал я одного мужичка. Так ему от смирны за неделю так крышу снесло, что он сначала напрочь всё забыл, а потом и слюни пускать начал.
А ты сам как здесь оказался?
Так это. Мамка меня родила, а батька по жопе ремнём уму разуму учил. Но это давно было, уж годиков сорок прошло.
Тебе сорок всего? удивился я. Выглядишь на шестьдесят, если не больше.
Слушай, холоп! оскорбился горбун. Ты чаво такой разговорчивый стал? Вот щас привяжу тебя покрепше, будешь знать.
Я помолчал немного, выждав, пока он успокоится, а потом опять спросил:
А эти двое? Зафар и Колян. снова я нарушил молчание. Это, как я понял, местные авторитетные граждане. А власть государственная где?
Какая ещё «государственная»? Тебе Зафара что ли мало?
Но ведь над ними кто-то стоит? Они же не сами по себе?
Ну, наверное кто-то стоит, только это не моё дело. Да и твоему носу там делать нечего. Они сами разберутся, а ты сиди себе спокойно, вещички собирай. Щас только Коляна пристрелишь, и вообще больше ни о чём можешь не думать.
Нравится мне твоя позиция. Ничего не знаю, ничего не слышу и моя хата с краю.
Да, с краю. Только потому я до сорока годков и дожил. А ты так молодым и помрёшь. Уж не знаю, чем ты раньше занимался, но вчера ты вляпался по уши. Я за всю жизнь столько дури не сотворил, сколько ты всего за один день.
То есть ты не хочешь, чтобы я Коляна убивал?