Все внутри у Алисы похолодело от ужаса.
Не стоит, дорогая, посмотри на эмблему на ее сумке, девочка из семьи Первого круга. Достойное воспитание, правильные жизненные ценности, пусть там и остается пока.
Но мне она так нравится, в первый раз вижу столь храбрую и решительную малышку. Она нам пригодится в самом ближайшем времени!
И Алиса не выдержала. По-прежнему боясь пошевелиться, она тихо заплакала, захлюпав носом.
Вифания, нет! вдруг жестко и властно сказал Великий Гавриил. Дитя еще слишком мало, ты же видишь. Для наших целей подойдут недоросли, которых мы используем сейчас. А малышка пусть бежит домой и заботится о воробушке. Сейчас ей самой это будет интереснее, ведь так, моя хорошая?
Он взглянул на девочку, и выражение красивого лица смягчилось.
Интереснее всего в данный момент Алисе было бы в принципе бежать отсюда подальше, не разбирая дороги. Но она нашла в себе силы кивнуть, хотя Вифания по-прежнему удерживала ее за подбородок.
И в это время зашевелился воробей в ладонях. Решение пришло мгновенно.
Ой, смотрите, воробушек обкакался, его надо лопушком вытереть, отпустите меня, пожалуйста! и она сунула ладони с птицей под нос обоим Великим. Те синхронно шарахнулись в сторону, на лице женщиныуму непостижимо! промелькнуло отвращение. Зато пальцы она, наконец, разжала.
Да-да, лопушком, сказал Гавриил, пятясь к машине. Беги домой, малышка, и заботься о нем хорошенечко! Вифания, скорее, мы опаздываем в школу.
Они сели в повозку, которая не прекращала парить над дорогой, тронулись с места и скрылись за деревьями.
Алиса вытерла глаза и нос. Глянула на рукувся в грязных разводах. М-да, наверняка со стороны она выглядела, как замарашка. Пустят ли ее такую в автобус?
Воробей высунул голову из кулачка и возмущенно пискнул, косясь черным, округлым глазом.
Ну, извини, буркнула она в ответ. Я знаю, что врать не хорошо, а вдруг бы они нас иначе не выпустили? И поехали бы мы куда-нибудь подальше от мамы с папой.
Маленький птах снова посмотрел на нее и вдруг кивнул, будто понимая, что она говорит.
Таааак. Я головой вроде не билась, что со мной птицы общаются, озадаченно пробормотала Алиса. Надо домой ехать. Мама вечером придет, но папа сегодня вроде никуда не уходил, он тебе крылышко полечит. Согласен?
Судя по всему, воробей не возражал. Алиса сунула его в карман толстовки на животе и побежала к автобусной остановке.
Глава 4
Падать было страшно. В непроглядной тьме вокруг отсутствовали любые звуки. Последнее, что услышала Илонаупавшую крышку люка над головой. Она судорожно крутила головой, пытаясь разглядеть девчонок. Бесполезно. Пустота, беззвучие и тьма.
А дальше она будто вылетела из разноцветной трубы в аквапарке из недавно просмотренного старого кино. Только вместо воды внизу был пол. Илона с визгом упала лицом в пушистый ковер с очень густым ворсом. Он смягчил удар, который оказался скорее неприятным, чем болезненным.
На расстоянии вытянутой руки раздались стоны и непечатные выражения, за которые полагались целых три дня поста и медитаций на умягчение сердца и злого языка. У Илоны отлегло от сердца. Обе здесь. И, как минимум, живы.
Что за ерунда? Ксана с кряхтением приподнялась на руках, аккуратно повернулась и села. Куда мы провалились?
Июлия лежала на спине, шевеля по очереди конечностями.
Ничего вроде не сломано Ксана, ты чего не сказала, что у тебя тут целая квартира? Да еще с таким ковром. Ты думала, мы тебя за тягу к роскоши сдадим, что ли?
Да вы сдурели обе, что ли? зашипела в ответ Ксана, хотя вторая ее подруга до сих пор не произнесла ни слова. Мне на один такой ковер за десять лет работы не накопить. Да и знать я не знаю, что тут творится
И осеклась, оглядываясь вокруг.
Странная комната, в которой они находились, была размером с Илонину «двушку». Стены из темно-коричневого дерева, высокий потолок с балками, винтовая лестница в углу, ведущая наверх, в темноту. Напротив нее светился затухающими угольками каминс ума сойти, настоящий, с дровами! И кресло-качалка рядом. И стол, за который можно было усадить если не армию, то футбольную команду. Чуть поодаль в темноте угадывались силуэты резных спинок трех стульев. У дальней стены огромные стеллажи, также уходящие под потолок, а на них У троицы перехватило дыхание.
Книги. Огромные, с обложками богатых темно-красных, зеленых, коричневых оттенков, с тиснением золотом. Их было так много, что не верилось глазам.
Тут уже не тяга к роскоши, тут на две пожизненные отработки хватит, с конфискацией имущества, еле слышно прошептала Илона. Древесина редких пород, книги времен до эпохи Великих, ковер этот Явно натуральный. Тут целый завод по производству футболок обнесии то хлопка не хватит. И каминкто сейчас имеет право держать в доме открытый огонь?
Может быть тот, кто плевал на чужие правила, навязанные наглыми захватчиками? вдруг раздался вкрадчивый, словно шипящий голос.
И на фоне кресла-качалки, стоящего в тени, вдруг вспыхнули два узких желтых глаза.
Девушки хором завизжали, вскакивая на ноги.
Ну-ну, тихо, дамы, тихо, я не собираюсь причинять вам вред, из кресла поднялась фигура, и стало понятно, что это человек. Он щелкнул пальцами и под потолком вспыхнули светильники.
У незнакомца были черные волосы, красивое узкое лицо, обрамленное тоненькой бородкой, и странные зелено-желтые глаза. Он смотрел на почти вжавшихся в стену девушек, ухмыляясь во весь рот.
Смешно, да?! не выдержав, взвилась Ксана. Кто ты такой? Что это за чертовщина? Зачем нас пугать? Это ловушка Великих? Очередные Испытания? Мы проходили их уже в этом году!
Тихо-тихо, сестренка, он перестал скалиться и примирительно поднял ладони вверх, показывая, что в них нет ничего опасного. Я не имею отношения к этим напыщенным индюкам, которые захватили у вас власть. Я просто хочу поговорить.
Какая я тебе сестренка, тоже мне, братец нашелся, буркнула Ксана и тут же замерла. Как ты сказал? Великиенапыщенные индюки и захватчики? Ты говоришь это вот так просто?
Нужно быть или равным им по силе, чтобы не бояться даже просто говорить подобное вслух, или же совершенно безумным человеком, который не боится нести всякую чушь. Но Полиция нравов таких давно уже проредила за годы власти Великих. Так кто же ты? спросила Илона.
Мужчина окинул ее долгим, оценивающим взглядом.
Бери пример с подруги, она не верещит, а задает хорошие вопросы и делает правильные выводы, снова обратился он к Ксане. Что удивительно, между прочим, ведь по сравнению с вами она совершенно обычный, ничем не примечательный человек.
Вот уж спасибо, а то я не знала, Илоне вдруг стало очень горько. Сначала одни до Высшего круга не допускают, потому что недостаточно хороша, потом на работе говорят, что надо меньше есть, и тогда я похудею и сразу стану необыкновенной, а теперь еще и всякие подозрительные типы говорят гадости в лицо. Нет, я в курсе, что про меня думают, но вслух-то зачем? Нравится самоутверждаться за счет других?
Она сделала шаг в сторону и села на мягкий ковер. В глазах предательски защипало.
Ну, извини, вдруг сказал черноволосый. Голос его смягчился. На мой взгляд, меньше есть тебе не надо, ты в самом соку. Я тебя саму тысячу лет назад с удовольствием съел, если бы встретил. Сейчас мы так не делаем, но ты все равно прими это как комплимент. Просто так судьба сложилась. Ты единственный в этой комнате человек.
Ты что? Илона подняла голову. Ты бы меня съел?! Серьезно? Ненормальный, что ли? Каннибализма на Земле не было уже за тридцать лет до пришествия Великих, даже в самых отсталых племенах!
Как этоона единственный в комнате человек? изумилась молчавшая до этого Июлия. А мы кто?
Давайте по порядку, собеседник тоже сел на ковер и похлопал ладонью по его поверхности. Падайте, такие вещи лучше слушать не на ногах.
Девушки приземлились на мягкий пушистый ворс, на всякий случай стараясь держаться рядом друг с другом и подальше от странного мужика.
Сначала разграничим понятия, ибо правильная терминологияоснова любого нормального разговора, назидательно поднял он палец вверх. Я действительно был людоедом тысячу лет назад, но сейчас у нас за такое наказывают, да и приличное общество плевать вслед станет до конца жизни. Каннибалом же я не могу быть по той простой причине, что я не человек, а себе подобных я не ем тем более. Так понятно?