Хотел он взглянуть на архив, что было для меня удивительно, ведь никто никогда, за исключением редких проверок, не ходит в архив. В архиве его интересовало все, что у нас есть по драконам и легендам. Я побледнел как полотно, ведь задача была не из простых, а прогневить героя что может быть страшнее?
Я взял два дня срока. Все мои писцы и служки с ног сбились, копошась в книгах, томах, свитках и списках. К концу срока все они были покрыты пылью, как рудокопы, многие неосторожные, кто работал без повязок на лице, слегли с легочными болезнями, кое-кто даже умер, но я с достоинством выполнил поставленную задачу!
К возвращению Теда Бесстрашного в келье высилась стопка книг и фолиантов, доходившая вашему покорному слуге до плеча!
Паласар поднялся и показал рукой, какой в точности была стопка.
Ее пришлось пристроить в углу комнаты, чтобы не развалилась! Не скажу, что Тед был этому сильно рад. Скорее ошарашен и огорошен, но я, как говорится, выполнил поставленную задачу на все сто! Так он и пробормотал, осматривая колонну бумаги и пергамента. Видимо, в тех местах, откуда он родом, сто это сакральное число. Он часто повторял эту присказку «на все сто».
Тед взял верхний том и пробежался по нему глазами. Я не следил за тем, в каком порядке были собраны книги в стопке, лишь проследил, чтобы наиболее впечатляющие по оформлению работы оказались наверху. Я и не думал, что Тед захочет читать их все, но я ошибался.
Глазам Теда предстали убористые строки рукописного текста, который он поначалу принял за узор. Но в узоре различались слова, в словах с большим трудом буквы. Это были очень красивые буквы.
Они все на арабском? спросил меня Тед, глядя на испещренные каллиграфической вязью страницы.
Я ответил, что не только арабский; этот том написан макароническим письмом: тут и арамейский, и арабский, и тексты на латыни, и маргиналии на греческом. Более древние доарабские книги написаны на арамейском. Если его не устраивает наша подборка, то в Дамаске могут быть источники на греческом, но их надежность Я предложил ему послать гонцов в Дамаск, но он отказался. Я надеялся, что первое впечатление заставит Теда покинуть мою скромную обитель, вынудит его удалиться восвояси и вернуться к времяпрепровождению в славных подвигах и отдыхе, но он оказался упертым, как стадо безногих баранов.
И что же он сделал? спросил кто-то, когда Паласар взял паузу, чтобы собраться с силами на продолжение.
Он? То, что сделал бы каждый, кто всерьез задумал прочитать все эти книги! Он потребовал переводчиков! К счастью, у меня в архиве было много смышленых писарей, писавших и читавших на множестве языков. Я скрепя сердце выделил ему эту келью для ученых трудов и познакомил с теми, кто мог ему читать и переводить. С тех пор ежедневно я наблюдал, как утром Тед Бесстрашный приходит в мой архив и затворяется в келье с несколькими писцами.
Должен признать, я несколько переоценил ту работу, которая лежала перед нашим героем. Поскольку почти каждый источник, найденный мной, содержал лишь небольшую крупицу сведений, относящихся к драконам, Тед, как бритвой, отсекая все лишнее, быстро прочитал всю стопку книг. У него ушло на нее недели три, а по меркам архива это одно мгновение.
Как-то в один из дней Тед вышел ко мне и сказал, что закончил. Я не ждал этого так скоро, но поздравил его и спросил, удалось ли ему отыскать то, что он искал, и не требуется ли все-таки послать гонцов в Дамаск. Тед отказался. Тогда я спросил у него, есть ли надежда, что он завершит свой подвиг и мы сможем воочию узреть хладный труп страшного чудовища, принесшего нам столько бед. За время в архиве мы немного сблизились и стали дружны. Тед был целеустремленным читателем и уважал тишину и покой моего архива. Я стал для него товарищем, которым до той поры ему был Селим.
На мой вопрос Тед отвечал уклончиво, но сказал, что ему потребуется еще один мой совет. Он пригласил меня проследовать за ним в его дворец. Я же упоминал, что царь подарил Теду дворец? Небольшой, но очень приятный. Я не посмел отказаться, хотя, признаюсь, в те времена я в некоторой мере страдал от того, что греки называют боязнью толпы, агорафобия по-гречески, и не любил без крайней надобности покидать своих архивных пенатов. Как все изменилось с тех пор!
Во дворце мне были предложены яства куда более изысканные, чем те, к которым я привык, хотя мое жалование и было по меркам нашего города щедрым. Почтя гостеприимство гостя, как того требовала вежливость, я справился о цели моего визита и был отведен в подвал, где находился железный сундук. «Не стоит беспокойства, ведь мои услуги уже щедро оплачены из царской казны», так ответил я при виде сундука, полагая, что Тед хочет наградить меня за помощь, но сундук хранил сокровища иного рода, о котором я и не мог догадаться.
Отперев все замки и запоры, Тед открыл сундук и извлек оттуда предмет, подобного которому я не видел. Это был цилиндр, по виду я принял его за латунь, но металл был другим, как пояснил Тед. С одной стороны он заканчивался цилиндром из другого металла, а с плоского торца имел письмена и небольшой механизм, называемый капсюлем. Тед сказал, что это оружие, которым можно убить дракона, но для этого ему кое-что нужно.
Нужна ему была полая труба, снабженная механизмом, который мог бы ударить по капсюлю в нужный момент.
И как же работает это оружие? уточнил Каспар.
Как я понял, в цилиндр забит состав, подобный пороху. Он может разогнать оконечник цилиндра, именуемый пулей, до скорости, на которой он пробьет шкуру дракона. Для этого требовалась та особая труба, именуемая стволом, и спусковой механизм. Нам пришлось насесть на кузнецов. Тед очень дотошно исследовал их работу, требуя только самых лучших сталей. Ему постоянно казалось, что ствол недостаточно прочен, чтобы сдержать огонь, который польется из цилиндра. Поскольку цилиндр у него был один, испытать изделия он не мог. Он забраковал дюжину изделий, прежде чем решил, что оружие готово. Затем пришло время испытывать пружины спускового механизма. Оружие ковалось пять недель, за это время я узнал о кузнечном деле больше, чем за всю прошлую жизнь.
Рано или поздно все подходит к концу. Тед ушел. Он взял коня, еды на неделю и отправился на поиски дракона. Я не ждал его возвращения, во всяком случае скоро, но через несколько дней он постучался в двери моего дома. Стояла ночь. Ночую-то я, разумеется, у себя, а не в архиве. Тед был изможден и с ног до головы пропитан кровью. Кровь, что было самым странным в его облике, оставалась липкой, будто он только что покинул поле битвы, но, как он мне рассказал, он шел в таком виде три дня. Его конь погиб, раздавленный тушей убитого дракона, поэтому ему пришлось четыре дня идти по пустыне без еды и воды.
«Невозможно идти по пустыне четыре дня без воды!» возразил я, да и вы, мои любезные слушатели, подумали сейчас о том же самом. Но Тед обнаружил в себе способность идти без воды, дни лишь увеличивали его страдания от жажды, но не убавляли его сил. Мы сошлись во мнении, что причиной этому кровь дракона. Она обнаружила свойство удерживать влагу даже под палящим солнцем, именно она питала его все дни в пустыне. Недаром же ей приписывают самые разные волшебные свойства. Одно из них, как я могу засвидетельствовать, было нами и обнаружено!
Получив отдых и обильное питье, Тед не проявлял признаков сонливости, которую можно ожидать от человека после такого длительного перехода, поэтому он закончил свой рассказ о драконе, а я на скорую руку набросал историю на пергаменте, потому что у меня тем более сна не было ни в одном глазу.
Итак, Тед нашел дракона. То ли он узнал, где его искать, из легенд, которые читал, то ли ему удалось расспросить кое-кого из дозорных, разосланных в разные концы страны, но он его нашел. Дракон выполз к нему и предложил его убить. Дабы не было двусмыслицы: дракон предложил Теду убить себя. Дескать он стар, а человек, убивший дракона, сам станет драконом. Полагаю, так дракон решил переродиться, хотя сомневаюсь, что он или Тед слыхали про метемпсихоз.
Тед же был не лыком шит и отказался. Он ждал какой-то уловки, не зря же сидел столько дней в моем архиве. Так ему и сказал: или убью тебя в бою, или буду ждать здесь, пока ты сам не сдохнешь от старости. Так они посидели какое-то время, потом Теду своей болтовней все же удалось раззадорить богомерзкое чудовище, и они сошлись в коротком бою. Дракон опустил свою пасть на Теда, но не успел сомкнуть челюсти, как Тед привел в действие свое смертоносное оружие. Ни пружина, ни ствол, ни качество железа, ни работа наших кузнецов не подвели. Голова дракона лопнула, как перезревшая дыня под копытом коня. Тед, подобно библейскому Ионе, оказался заперт в развороченной драконовой плоти, завалившей его со всех сторон, словно в пещере. Но, вместо вознесения молитв, он стал прорубаться через дракона с помощью кинжала, а когда стало просторнее мечом, и выбрался наружу, весь покрытый кровью и мозгами дракона.