Милейший Шеленберг. Либо вы переходите еще ближе к делу, либо мне придется, вопреки моему глубокому уважению к лорду Честерфилду, позвать двух полисменов и они выставят вас прочь, как какого-то прощелыгу!
Спокойствие. Немец примирительно кивнул. Я подошелк самой сути. Не далее чем три дня назад, коляска, на которой лорд отправился прогуливаться по окрестностям поместья, потеряла колесо на полном ходу. Кузнец осмотрел ее и заявил, что кто-то намеренно выбил крепежные шпильки, ровно настолько, чтобы коляска не развалилась на малом ходу. Честерфилд получил ушиб головы, оцарапал лицо. Он был взволнован и напуган, но когда лорда доставили в его кабинет, на столе лежала новая анонимка. В ней описывался именно этот способ убийства моего хозяина. Подписался неизвестный не иначе как Магистрат. Да! Да! Магистрат!
Пиль и Тобинс переглянулись.
Вы принесли бумаги, Шеленберг? Те самые, с угрозами? Вкрадчиво поинтересовался инспектор.
Разве что последнюю. Мы не храним угрозы, но эту решили оставить для Скотланд-Ярда.
Шеленберг вновь запустил руку в папку и, вытащив оттуда, протянул Джеку серый прямоугольный конверт. На нем было выведено «Лорду Честерфилду Эсквайру, лично в руки». Имя отправителя, обратный адрес и почтовый штемпель, разумеется, отсутствовали.
Инспектор открыл конверт и, вытащив лист бумаги, потянул носом. Едва уловимый запах чего-то цветочного, сладкого, почти паточного, вдруг резко усилился и ударил по обонянию. Сама бумага оказалась качественной, белой, почти без изъянов. Простой работяга вряд ли мог себе такую позволить, разве что украсть в типографии. Вензеля, гербы и водяные знаки так же отсутствовали. Тем же почерком, что и на конверте, была написана и угроза. Ровный литературный язык, никаких идиоматических выражений, сокращений или чего-то такого, за что мог уцепиться острый ум полисмена.
Так же я принес свидетельства доктора Грейга, личного медицинского консультанта лорда Честерфилда. В них задокументированы все повреждения случившиеся с моим хозяином.
Еще один документ вынырнул из папки и был передан Джеку.
Лорд взволнован. Сейчас он находится в своей Лондонской резиденции, под охраной десятка слуг-индусов. Он напуган, друзья мои. Так что мне ему передать?
Пиль тяжело вздохнул и кивнул, будто нехотя.
Передайте, что Скотленд-ярд с готовностью встанет на защиту здоровья такого почтенного подданного Его Величества Герога Пятого, Императора Индии, короля доминионов и колоний.
Когда немец покинул кабинет, глава ведомства обратился к Тобинсу.
Займись этим, Джек. Наверняка это страхи пожилого человека, но мне совершенно не нужен скандал. Зайди к нему, проведи расследование, напусти пыли в глаза. И возьми какого-нибудь полисмена, для солидности.
Пиль придирчиво осмотрел потрепанный костюм инспектора.
И поменяй одежду, Джек. Тебе предстоит побывать в высшем обществе.
ОБрайан, рыжий крепкий малый в новенькой полицейской форме, вышел из гаража и теперь, с радостью подставив широкое, покрытое россыпью веснушек лицо редким солнечным лучам, наслаждался минутой передышки, пока кто-то не толкнул его в плечо. Удар был настолько силен, что шлем съехал полисмену на глаза, и тот, взревев от ярости, сжал пудовые кулаки и вознамерился как следует взгреть наглеца. Шагнув вперед он ухватил того за лацканы пиджака и охнул, узнав в смельчаке инспектора Джека Тобинса.
Простите, сэр. Охнул ОБрайан, спешно делая шаг назад и вытягиваясь в струнку. Оплошность вышла. Шлем выдали большой, вот он, паршивец, и съезжает на глаза.
Тобинс саркастически взглянул на напуганного ирландца и покачал головой.
Форма новая. Я тебя тут раньше не видел. Новенький?
Вчера перевели, господин старший инспектор. Отчеканил полисмен, все еще робея. Слава у Джека Тобинса была еще та. Все знали его методы работы, однако начальство благополучно закрывало на них глаза. Показатели по раскрываемости у Джека от того были на высоте.
Ну и как тебе на новом месте?
ОБрайан на секунду замешкался, что вызвало язвительную усмешку на устах Джека.
Не пойму, господин инспектор. То ли наградили меня, то ли наоборот наказали.
Ну, об этом ты скоро узнаешь. Выгоняй авто. Едем в Хайгейт. Знаешь, где дом лорда Честерфилда?
На простом и открытом лице рыжего полисмена отразился испуг. Пэр, член палаты общин, да еще и лорд, вызывал в зашореном классовыми предрассудками дремучем мозгу ирландца почти суеверный страх.
Как же не знать, мистер Тобинс. Все знают его дом. Белый, с колоннами, выходит на парк.
Вот, отвезешь меня туда. Будешь присутствовать, пока я разговариваю с почтенным лордом. Рта не раскрывать. Понял?
ОБрайан вел уверенно, ловко огибая лужи и лавируя между двуколками и редкими автомобилями. В этот ранний час самая фешенебельная часть британской столицы пребывала в блаженной полудреме. Люди, живущие тут, вели богемный образ жизни, и потому просыпались не так рано. Все кто сейчас спешили по улицам, были либо горничными и швейцарами, торопящимися на службу, либо посыльными, доставляющими свежие продукты к завтраку почтенных сэров и леди.
Дом лорда Честерфилда стоял посреди зеленой лужайки, огороженный внушительным забором. От прочих жителей Лондона его отделял почти акр земли. Высокая каменная преграда, с острыми пиками, не позволяла хулиганам перемахнуть через забор. С территории слышался вялых брёх собак. Подъехав к тяжелым стальным воротам, полисмен остановил автомобиль и с ожиданием взглянул на Джека.
Инспектор кивнул, выбрался из авто и остановился около калитки. Ни веревки звонка, ни колотушки не обнаружилось. Пришлось пустить в ход кулаки.
При первых же ударах смотровая заслонка отодвинулась, и карие глаза на сморщенном, потемневшем от времени и солнца лице, уставились на Джека.
С чем пожаловали, сагиб? Хозяин не давал распоряжений о ранних гостях.
Джек болезненно скривился.
Инспектор Тобинс, Скотланд-Ярд. Со мной полисмен ОБрайан. Тут мы по личной просьбе сэра Шелинберга и по желанию твоего господина. Живо открой ворота.
Извини, сагиб. Индус был непоколебим. Но хозяин не сообщал о твоем визите. Я пошлю человека в дом, разузнать. Будь терпелив.
Смотровая дверца захлопнулась, и наступила тишина, прерываемая только посапыванием рыжего полисмена. Наконец он не выдержал и почти доверительно поделился.
Вот же грязная скотина. Да, инспектор? Взгреть бы его за дерзость, чтобы другим неповадно было. Лорд Честерфилд, видимо, слишком добр по отношению к своим слугам, вот и распустились.
Уймись, ОБрайан. Хмыкнул Джек, переваливаясь с носка на каблук. Еще успеешь опробовать свой удар на этих ублюдках.
Дверь долго не открывали. Инспектор и полисмен простояли так минут десять, а то и больше, однако, в конце концов, их ожидания увенчались успехом. Калитка в воротах бесшумно распахнулась, и смуглая рука сторожа пригласила внутрь.
Входи, сагиб. Хозяин ждет.
Джек вошел внутрь и с удивлением обнаружил, обступивших его индусов. Суровые лица охранников лорда ничего хорошего не сулили. Темные обветренные лбы и щеки, внимательный острый взгляд, мозолистые руки, сжимавшие ружья. Несколько человек держали на привязи тренированных псов, и те при виде незнакомцев, рвались вперед, захлебываясь в лае. Поводки зверей опасно натянулись.
Однако. ОБрайан с интересом осмотрелся. Лорд Честерфилд, похоже, решил устроить свою военную компанию в пределах собственного дома.
Сопровождаемые охраной, полисмены достигли парадного входа и, поднявшись по ступеням, оказались в приемной, где их встретил лакей. Тот в свою очередь провел ранних, по здешним меркам, посетителей внутрь, предварительно попросив оставить оружие. Второй этаж, обитый красным деревом, изобиловал индийскими статуэтками, растениями в кадках, и больше походил на прибежище старой девы, подыскивающей себе на склоне лет молодую компаньонку. Кабинет лорда оказался просторным помещением с высокими потолками. Полки с книгами занимали целую стену. Другая же, была увешана трофейными индийскими клинками и шкурами диких животных. Особо выделялась на этом фоне оскалившаяся голова леопарда, которого, наверное, подстрелил сам Честерфилд, а потом передал весьма недурному таксидермисту. Морда вышла злобная, настороженная, и вполне себе натуральная.