7
- Перестань, Джейсон. Не хочу больше причинять тебе боль, но могу и буду. Возьми себя в руки и поверь, что я здесь, чтобы помочь тебе.
Маленький монах положил руку на лицо Джейсона, чтобы успокоить его, и тот инстинктивно отпрянул. Арджунда снова влепил ему пощечину. Джейсон упал на пол и забился в конвульсиях. Йог не приложил никаких усилий, чтобы помочь ему.
- Слушай мой голос, Джейсон, тогда ты переживешь это. Знаю, ты думаешь, что хочешь умереть. И если ты действительно этого хочешь, ты это получишь. Потому что будешь страдать каждую минуту моего обучения. И если не научишься справляться с этим страданием, твой организм впадет в шок, и ты умрешь. Но перед этим ты будешь испытывать страшную боль. Все муки, которые ты терпел в своей жизни, - это ничто по сравнению с тем, что испытаешь, если будешь сопротивляться мне. Конечно, потом ты все равно умрешь, но смерть твоя будет долгой и мучительной. Все зависит от тебя.
Джейсон уставился на маленького монаха и засмеялся. Он не знал, что именно рассмешило его. Но каким-то образом вся его жизнь показалась ему одной большой космической шуткой, которая достигла кульминации. Он заперт в комнате с этим безумным человечком в оранжевом халате, мать стоит за дверью и, несомненно, жаждет ворваться внутрь и заключить его в свои мучительные объятья. Никто никогда намеренно не причинял ему боль. Теперь Джейсон понял, что взрастил в себе всю эту ненависть к матери, хотя она всего лишь пыталась помочь ему, невольно причиняя ему своей любовью боль. Но до этого безумного человечка еще никто не пытался преднамеренно ранить его, и теперь он осознал, насколько более мучительным могло быть его наказание. Мать разговаривала слишком громко, касалась его слишком часто или щелкала тем клятым включателем света. Но она никогда не била его, как этот человечек. А если и била, то это было так давно, что он уже не помнил.
Она никогда не смотрела на него таким холодным и черствым взглядом, как этот тип, пока желудок у него выворачивало от боли. Даже сейчас он был уверен, что она зашла бы к нему, если б могла и стала качать на руках, защитила от этого злодея. И хотя он был жесток с ней, погряз в саможалении, ненавидел ее за то, что она хотела прикасаться к нему, хотела разговаривать с ним, хотела любить его. Джейсон заплакал.
- Что ты хочешь делать, Джейсон?
Эти слова взорвались у Джейсона в голове, будто его ударили бейсбольной битой, и каждый слог сейчас отскакивал от внутренних стенок черепа. Всю свою жизнь Джейсон мечтал, чтобы это кончилось, мечтал умереть, но он не хотел умирать именно так. Он не представлял себе, что умирание может быть гораздо более болезненным, чем жизнь. Он медленно покачал головой.
- Не понимаю, что это значит, Джейсон. Тебе придется говорить со мной. Скажи мне, что ты хочешь делать.
Джейсон открыл рот, и хриплый шепот слетел с потрескавшихся губ.
- Я... я не хочу умирать.
- Тогда ты должен научиться жить. Начнем привыкать к звуку моего голоса. Я не смогу научить тебя всему, если ты будешь постоянно пытаться игнорировать меня. Вот, что мы будем делать. Я буду говорить, а ты будешь слушать. Меня не волнует, что тебе больно. Ты будешь слушать. Даже если у тебя уши начнут кровоточить, ты будешь слушать. Даже если тебе покажется, что твой череп вот-вот треснет, как яйцо, ты все равно будешь слушать. Я хочу, чтобы ты чувствовал боль. Я не хочу, чтобы ты ей сопротивлялся. Я хочу, чтобы ты нырнул в нее и максимально прочувствовал. Хочу, чтобы ты думал о ее природе и характере, о том, какая она на вкус, на ощупь, как звучит. Хочу, чтобы ты выяснил, почему эту чувство вызывает у тебя дискомфорт. Почему все, что ты чувствуешь, вызывает у тебя дискомфорт. Боль - это сигнал твоего организма, предупреждающий, что что-то причиняет тебе вред, нарушает целостность твоего тела. Мой голос не может ранить тебя, Джейсон, так почему он вызывает у тебя боль? Мне нужно, чтобы ты слушал и изучал.
Джейсон стал слушать. Боль была почти невыносимой, когда слова Арджунды беспощадно ударили по нему, словно артиллерийские снаряды - одно за другим, рикошетя от его черепа. Ему определенно казалось, что они ранят его, но у него хватало ума понять, что, на самом деле, это не так. Слова не могли убивать. Он слышал, как родители постоянно разговаривают друг с другом, и никто из них не кричал от боли, как он. Ему нравилось верить, что это потому, что он не такой, как они, но он понимал, что это тоже не так. Они были одинаковыми, а боль испытывал только он. Йог прав. Он должен найти способ избавиться от боли. Он пытался блокировать ее, думать о чем-то другом, но счастливого убежища для него не существовало. Все, вся его жизнь, причиняло ему боль. Все, кроме мешка сенсорной депривации. Он стал грезить о мешке, и это немного помогло, но пытка продолжилась, стоило Арджунде снова заговорить.
- Не убегай от этого, Джейсон. Не пытайся ускользнуть от моего голоса. Будет только хуже. Ты должен позволить себе испытать боль. Ты должен слушать, Джейсон.
Бесконечная болтовня этого человека была такой же болезненной, как все визуальные впечатления, звуки и запахи, обрушивающиеся на него. Хотя и не такой болезненной, как пощечина. Даже близко. Йог прав. Пощечина было настоящим наказанием. А это - ничто по сравнению с ней, и йог утверждал, что может сделать кое-что похуже.
Но если сейчас это не боль, то что тогда? - задался вопросом Джейсон. Неуверенно, со страхом, Джейсон начал следовать совету йога и снимать с себя защиту. Ощущения были нестабильными, но Джейсону уже стало любопытно. Ему хотелось знать, что именно он сейчас испытывает. Что именно делало его несчастным всю его жизнь.
Если не боль, тогда что?
Он позволил себе испытывать эти мучительные ощущения. Начал изучать их, пытаясь выяснить, чем они являются и почему ранят его. Он тонул, погружался в боль, казалось, на многие часы, после чего вдруг внезапно осознал, что йог перестал говорить.
- Ты нашел ее? Ты нашел боль, Джейсон? Теперь ты понимаешь ее?
- Еще нет. Но я близок к этому.
Йог улыбнулся ему, и Джейсон улыбнулся в ответ. Затем он рухнул на свою кровать и затих. Йог повернулся и вышел из спальни, закрыв за собой дверь.
8
- Что вы с ним делали? Почему он так кричал?
- Он кричал, потому что ему было больно. Как вы сами сказали, все причиняет ему боль, мой голос и его собственный.
- Но я слышала, как он разговаривал. Я слышала, как он смеялся.
- Да. Все верно.
Мелани не знала, что ей думать. Не знала, что ей делать. Ей хотелось схватить этого человечка и вытрясти из него всю информацию. Его невозмутимое, холодное поведение сводило ее с ума.
- Что вы с ним делали?
Она посмотрела на закрытую дверь в комнату Джейсона. После всего этого шума тишина, стоящая там, казалась ей зловещей. Ее взгляд снова переместился на йога Арджунду, который терпеливо стоял перед ней, ожидая вопросов и, видимо, желая, чтобы она задала их так, чтобы он смог на них ответить. По какой-то причине она чувствовала, что находится в его власти.
- Могу... могу я увидеть его?
Очевидно, он ждал этого вопроса.
- Нет. Еще рано.
У Мелани голова пошла кругом.
- Что значит, еще рано? Вы серьезно?
- Если вы не успокоитесь, я уйду прямо сейчас. А после того, через что только что прошел ваш сын, он нуждается во мне. Если мне придется сейчас уйти, ему станет гораздо хуже, чем было до моего прибытия. Если хотите помочь своему сыну, держитесь от него подальше, пока я не разрешу вам к нему подойти. Если вам не нужна моя помощь, так и скажите, и я уйду, а вы сможете вернуться к своей прежней жизни. Только ваш сын будет знать, насколько близко он был к ответам, которые искал всю свою жизнь. И он будет знать, что вы отняли их у него.
Мелани уставилась на йога, по ее пухлым щекам текли слезы отчаяния. Глаза у нее метались в поисках кого-то, кто мог бы ей помочь, кого-то, кто сказал бы ей, что делать. Ей внезапно захотелось, чтобы Эдвард и его раздражающе рациональный, пессимистичный голос были рядом, но он вернется с работы не раньше, чем через три часа.
- Не уходите, - прошептала она.
Арджунда улыбнулся.
9
Джейсон проснулся в темноте. Он был вымотан, а боль обволакивала его плотной тучей, затуманивая ему мысли. Он вспомнил мучительное знакомство с человеком, который назвался его учителем. Впервые в жизни его боль обрела хоть какой-то смысл. Впервые, будто достигла какой-то цели.