Вся компания дружно расхохоталась.
Ребята, мы опаздываем, сказала девушка. Давайте мальчику кто сколько может, ему для его красивой мамы кремов нужно многотем более что она не только мажется кремами, но еще и ест их.
Конечно, это были студентынищая и щедрая публика: они выскребли все из карманов. И домой Ивасик и Вова вернулись с кремами.
«ОНИ ЕЩЕ И СВИСТЯТ»
Конечно, Ивасик и Вова перенесли больше, чем Глеб и Лиля. Но оказалось, что могли бы и не стараться. Пока они добывали деньги для кремов, Завря выбрался из детской комнатыи это при том, что Глеб, ссылаясь на свои опыты и занятия, собственноручно вставил в дверь детской английский замок!нашел в ванной тюбики с зубной пастой и сейчас, развалившись на диване, сосал мятную пасту, а рядом уже валялся пустой тюбик из-под «Поморина».
Полдня Ивасик сидел над своим другом, боясь, не заболеет ли тот. Но нетвсе было в порядке.
Древность полна загадок, изрек по этому случаю Глеб.
Стали английский замок не просто захлопывать, но еще и поворачивать в нем ключ. Однако через два дня, вернувшись из школы, они застали Заврю с тюбиком сапожного крема в коротких ручках и рот его уже был коричневый от высосанного крема.
И снова тревогии снова Завре хоть бы что.
Ты заходил в детскую?спросила как-то вечером папу мама.Как они только живут в этом запахе? По-моему, у них пахнет всем, даже сапожным кремом!
Ничего, пусть развиваются, сказал, не отрываясь от газеты, папа.
Глеб долго думал над феноменальным поведением Заври. А потом сказал маме, что хочет сам сходить за продуктами, голбасы он, которую велела взять мама, правда, не купилзато принес несколько тюбиков с пастой-сыром. Конечно же, Завря с огромным удовольствием высосал сыр. Лиля хотела уже выбросить тюбик, но Глеб остановил ее. Он провел ряд опытов. Наливал воду в тюбикЗавря не пил ее. Насыпал в тюбик мукиЗавря муку выплевывал. Потом Глеб размешивал в воде муку, пока не получалась паста, и напихивал в тюбикЗавря съедал эту «пасту» с завидным аппетитом.
Братья и сестра занялись опытами всерьез. Чего только не превращали они в пасту: яички и манную кашу, суп и мясо, пудру и детскую присыпку. Завря ел всё. Животик его раздулся, и он, продолжая быстро бегать по комнате, придерживал живот маленькими руками. Ивасик уже страдал. Он прекратил опыты угрозой, что все расскажет маме и папе, если они не прекратят напичкивать всем подряд Заврю.
Ничего, однако, с Заврей не случилось. Он оказался воистину всеядным. Всеядным, но не всякоядным. Он мог есть все, что угодно, но только из тюбика!
И ведь он рос. Рос и умнел.
Все мысли братьев и сестры были заняты Заврей. И они не заметили, как над ними сгустились тучи.
Должны были бы, конечно, понимать, что, если уж начали плохо учиться, к ним станут приглядываться, мама начнет расспрашивать в школе и у знакомых, не замечают ли они у ее детей каких-нибудь нездоровых наклонностей. Так и получилось. И тут раскрылось то, о чем они уже совершенно забыли.
Лиля, где твои ручки?спросила однажды вечером мама.
Вот, протянула вперед руки Лиля.
Но мама даже не улыбнулась.
Ты собираешься поступать в торговое училище или открывать капиталистическое предприятие?Голос у мамы дрожал.Неужели,продолжала мама,ты совершенно не ценишь наших подарков?
Лиля не выдержала:
Как же не ценю? Я продавала по самым высоким ценам!
Разве дело только в деньгах? Я думала, ты умная девочка. Ведь эти ручки... мы выбирали, ловили, привозили откуда только могли. Я всегда знала, что ты фантазерка. Но я думала, ты добрая, отзывчивая девочка. Неужели тебе этот спектакль дороже нашего уважения и нашей любви?
Лиля молчала, опустив голову, и мама удивилась, какое упрямое, не соглашающееся лицо было у дочери.
Мама, не сердись на нее, мы после тебе все объясним,попробовал заступиться за Лилю Глеб.
А я не только на нее сержусь, сказала мама, глядя холодными глазами и на Глеба. Это ведь ты, кажется, говорил, что потерял деньги на кремы. А между тем вы завалили тюбиками из-под кремов весь мусорный ящик, не так ли? Как ты это объяснишь?
Я не могу объяснить,пробормотал Глеб.
А я считала, ты все на свете можешь объяснить, сказала с печальной иронией мама. Но ведь и в самом деле, всего труднее объяснить вранье, особенно маме, которая, если бы вы ее попросили, сама дала бы деньги на кремы или что там вам нужно...
Мамочка,начал было Вова.
Но мама и на него взглянула так, словно не узнавала его:
А ты, оказывается, попрошайничаешь, милостыню просишь, «ради бога». И даже в милиции успел побывать, как постыдный попрошайка. Господи, что же с вами творится, дети! Ведь раньше, глядя на вас, мои знакомые говорили: «Вот что значит большая, дружная семья!» А теперь говорят: «Нет уж, с теперешними детьми дай бог одного-двух воспитать!»
Нас осуждают, а сами говорят «дай бог»,пробормотал обиженный Вова.
Я... я тоже просил милостыню, но я не скажу зачем,выпалил Ивасик.
Дожила,молвила мама и пошла к дверям. Но от порога обернулась и крикнула с возмущенными слезами:Они еще и свистят маме вслед! Гадкие дети! Как только не стыдно! Прекратите сейчас же! В доме не свистят даже такие дети, как вы!
Но свистели-то не они. Свистел из-под дивана Завря.
СПИРАНТО
Завря рос, и громче становился его голос. Впрочем, не голосголоса у него как раз не было. Завря шипел, свистел и скрипел. И, чтобы скрыть его присутствие в доме, теперь постоянно шипели, свистели и скрипели Глеб, Ивасик, Вова и Лиля.
Что за ужас!сказала мама. Папа, что с ними творится? То они побираются, то лгут, то торгуют, а теперь еще и шипят, как змеи. Я этого не вынесу!
«Пусть развиваются», хотел сказать папа, но опомнился и обратился к детям:
Объясните мне, что все это значит!
Мы записались в кружок, как его... этого... аспиранто,сказал, запинаясь, Глеб.
Во-первых, «эсперанто», а не «аспиранто»,сказал, осуждающе качая головой, папа.Тебе-то, как будущему ученому, следовало бы знать. «Эсперанто»международный язык. Что касается «аспиранто»... А ну-ка возьми, дорогой, энциклопедический словарь и посмотри оба слова.
И, сделав знак братьям и сестре, чтобы они шумели, заглушая Заврю, Глеб поплелся к полке, на которой стоял энциклопедический словарь.
«Эсперанто,бубнил он,искусственный... язык... на
лексике... спирант... фрикативный согласный звук.И вдруг закричал:Так вот же, этим мы и занимаемся! Щелевые согласные: «С»!, «3»! «Ф»! «X»! Эсперантоэто уже старо, папочка. А вот спирантоэто такой язык, такой язык! Но я тебе о нем после следующего занятия расскажу!
Конечно, в последующие дни Глеб вел себя, как начальник. Лиля, Ивасик и Вова шипели, свистели, хрипели, фырчали, кормили Заврю, скрывали его, а Глеб сидел себе, обложившись книжками о разных языках. Но ведь ему и в самом деле нужно было рассказать папе о том языке, который они вместе с Заврей только что придумали. И младшие терпелиа что еще оставалось им делать!
Зато ровно через неделю Глеб «выдал». Он прочел папе, самому папе, целую лекцию о языках. Не о каких-нибудь там английском, французском или хотя бы даже японскомэто, заявил Глеб, обыкновенные голосовые языки. Глеб рассказал о таких языках, про которые, наверное, и папа никогда не слышал. Например, про язык шепотамаленькие черные люди на нем говорят, и еще племя с острова, где выращивают знаменитый чай.
Подумаешь, языкя тоже могу шепотом!заявил Вова.
Но Глеб не обратил на замечание Вовы никакого внимания. Он ведь был только в самом начале своей лекции о редкостных языках. О языке жестовомкогда руками разговаривают. О языке прикосновенийим говорят меж собой слепоглухонемые. Есть, сказал он, языки музыкальныеноты в нем обозначают буквы. Есть языки щелкающие и свистовые. Свистит, например, человек в долине, свистит да и свистит себе. А на горе человек тоже начинает свистеть. Никаких слов на таком расстоянии не услышать, а свист они оба слышат прекрасно. Вот, поговорили, и человек внизу вдруг пошел в другую сторону, потому что тот,. с горы, свистом сказал ему: «Не ходи тудатам дорога завалена камнями. Возвратись и иди по другой дороге». Или щелкающие языкина нем бушмены в Африке разговаривают. Папа, если бы даже захотел, не мог бы ничего сказать на таком языке, потомучто мы привыкли говорить на выдохе, а бушмены щелкают на вдохе.