Зловредная ты все-таки тетка, сказал Бруно. Ты же, дубина стоеросовая, чуть нас всех не погубила. Вот тебе-то зачем нужно было, чтобы «Аркона» пришла первой? А если они договорятся не давать нам приз? Да и тотебе с приза только шесть тысяч причитается. Ты же у насслучайный человек. В чем смысл?
Ты ради шести тысяч чуть нас на тот свет не отправила, упрекнул Ян. Мы ведь все-таки могли уйти берегом и вытащить «Аркону». Пузыри-то всплывали посередке, и газ уходил вверх, а у берегамелководье. Откуда там взяться пузырям?
Тут дело не в победе, а во мне. Черт с ней, с победой. Мне была нужна репутация, ответила Химена. Всего лишь репутация. Деньги будут потом.
На что она тебе? спросил кэп Митрич.
Понимаешь, кэп, я ведь здешняя. Я из Альварадо.
Это слово кэпу ничего не говорило.
Острова Калатравы знаешь? Ну вот, оттуда. Альварадогород, четыре тысячи жителей, объяснила Химена. Нам деньги нужны. Тут больших денег не бывает. Геологи ищут чего-то на дне, но пока еще найдут. А деньги уже сейчас нужны. Вот я и сделала ставку на регату. Если у меня будет репутациято возьмут в любой экипаж, не только в женский. И не поварешкойрулевым. В женском мне делать нечего. А в хорошем экипаже можно рассчитывать на призовое место. Нам оборудование для больницы нужно, мы гостиницу строим, ждем партию новенькихне меньше ста человек. Считай, что это мой способ заработать хорошие деньги для своих, кэп.
Тебя все равно не возьмут капитаном. Можешь свой диплом засунуть то есть повесить на стенку, ответил Митрич. И мы чуть не шлепнулись задами на пирс от его галантности.
Когда-нибудь возьмутесли узнают, кто вывел «Аркону» из пещеры Она помолчала, усмехнулась и обвела нас таким взглядом, что Меркель, старый морской волчара, покраснел. Ты не расстраивайся, кэп, если бы нас не занесло в пещеруя бы что-нибудь другое придумала. Такого у нас на островах еще не былочтобы на моторе в эту щель Ты просто не знаешь, сколько мертвых экипажей осталось в пещерах, кэп. Возьмут, куда денутся, если у меня будет громкое имя. Или я подготовлю настоящий женский экипажне такой, как на «Орхидее». Мы еще погоняемся, кэп. Спасибо за науку.
И она ушла.
Ее ждал скутертакие скутеры завозят сюда десятками, потому что в сезон штормов только на них и можно добраться с острова на остров, они ведь ныряют и могут идти под водой по меньшей мере полчаса.
Имя у нее будет, не сказал, не прошептал, а скорее уж, прошипел Митрич. Имя ей подавай! Душить в колыбели таких Химен!..
Он дулся и ворчал вплоть до той минуты, когда нас усадили в съемочной камере и включили технику. Вопросов задали множествокак всегда задают экипажу-победителю. В том числе и об Альбертовом проходе. И о пещере. И о нашем спасении.
Мы все гадалискажет ли кэп правду.
Он сказал.
Владислав РусановДВОЙНАЯ ИГРА
Из придорожных кустов вышли четверо. По двоесправа и слева. Колесница Громодержца недавно скрылась за небокраем, но и в зеленоватом свете Старшей Сестры, похожей на круг подцветшего сыра, Виллим отлично видел арбалет, направленный ему в пупок.
Держи руки на виду и не дергайся! приказал главарь, пришепетывая.
От подельников его отличали не только отсутствие передних зубов, но и клепаный шлем со стрелкой-переносьем. Прочие обходились войлочными подшлемниками.
Виллим медленно развел руки в стороны. Ладонями вперед. Он хотел верить, что пальцы не дрожат. Ну, хоть не так, как поджилки.
Отпустили б вы меня, добрые люди.
Как жалко звучал сейчас его голос. Голос, которым он по праву гордился.
Заткнись, оборвал его главарь.
Приблизился, поправил плащ, скрыв поблескивавшую бляху на груди.
На что я вам? Одежка худая, денег нет почти Только цитра. Так вам она без надо
Заткни пасть, я сказал!
Хлесткий удар заставил Виллима согнуться, пряча в ладонях разбитые губы.
Лапы!
От жестокого тычка под дых воздух в груди мгновенно превратился в огненное алхимическое зелье, но руки пришлось опустить.
Не нужно нам ни твое шмотье, ни твои медяки, процедил шепелявый.
Стоящий по правую руку от него крепыш, бровь которого удивленно приподнималась от перечеркнувшего ее шрама, басовито хохотнул.
И тут Виллим понял, почему люди, принятые им по первости за обычных разбойников, не прятали лиц. Они не собирались его грабить. Они хотели его убить.
«Бежать, молнией пронеслось в голове. Шепелявого по морде и в кусты»
И не вздумай. Болт догонит, словно прочитал его мысли убийца.
Молодой человек затравленно огляделся вокруг. Нет, он не был принцессой из сказки. И храбрый герой в кованом нагруднике с каленым копьем в руке не примчит к нему на помощь на рыжем коне.
Что, поняла кошка, чье мясо съела? Главарь сопел застарелым перегаром уже над самым ухом. Тише жить надо, сопляк. Дольше проживешь. Ты не дергайся, нам еще поболтать надо. Больше расскажешьоттянешь смерть. Ненадолго, но оттянешь.
Меченый опять хохотнул. Гулко, как в пустой бочонок.
О о о чем рассказать? язык с трудом повиновался Виллиму.
Обо всем, о чем спрошу, говорливый ты мой. Только сперва Зыркун тебе пальчики попереломает
Внезапный шорох в кустах заставил всех, и Виллима, повернуться. Медленно, будто в кошмарном сне, позади арбалетчика соткалась из лесной темени крылатая тень. Крыло гигантского нетопыря лишь слегка коснулось незадачливого стрелка, но этого хватило, чтобы человек рухнул ничком в папоротник, не издав ни звука. Болт с мерзким чавканьем глубоко ушел в мягкую землю.
Виллим, словно заяц, бросился было наутек, но врезавшийся в крестец тяжелый сапог шепелявого бросил его на дорогу. Прижимая к груди драгоценную цитру, молодой человек ударился локтями так, что из глаз брызнули слезы. Сквозь их мутную завесу он с трудом разглядел, как черный нетопырь превратился в человека. Точнее, в тоненькую девушку, которая чудно присела на одну ногу, сжимая в руках дорожный посох.
Коротко кивнув Зыркуну на Виллимасмори, мол, у меня, главарь двинулся навстречу незнакомке. Клинок, словно по волшебству появившийся в его руке, плясал, как жало ехидны. Третий убийца выхватил из-под плаща два кистеня и пошел полукругом, отрезая девушке путь к отступлению.
Ты встряла не в свое дело, сестричка, медленно, выплевывая каждое слово, произнес шепелявый. Ты сдохнешь вместе с ним.
Девушка промолчала, говорил пристальный взгляд, обращенный к убийцам: «Это вряд ли»
Коснувшись уложенной вокруг головы косы, она вдруг стукнула посохом о землю и будто взлетела, раскручиваясь, как юла. Выпад предводителя убийц пропал втуне, а вот кончик взметнувшейся косы слегка чиркнул по его виску. Шепелявый еще не коснулся земли, а острие посоха уже с хрустом врезалось в кадык Зыркуна. И снова прыжок. Взмах посоха и треск ломаемых позвонков.
Три тела рухнули одно за другим. Воцарилась тишина, нарушаемая только хриплым дыханием Виллима.
Так и будешь лежать? Девушка оборачивала косу вокруг головы и лукаво щурилась. Не притворяйсяя все видела. Ты успел получить под зад, а от этого никто еще не умер.
Виллим с трудом поднялся. Это было нелегко, но еще труднее было устоять на трясущихся ногах.
Спасибо, проговорил он, как только обрел вновь дар речи.
Сочтемся, беззаботно откликнулась незнакомка.
Ты их убила?
Нет, приспала маленько, девушка глянула на него, как на загорскую зверушку. Что это они на тебя взъелись?
Эх, кабы знал, сокрушенно покачал головой молодой человек. Я думал, это простые грабители.
Наверное, ты редко это делаешь. Девушка оглядывала неподвижные тела.
Что «делаешь»?
Думаешь, конечно же. Иначе сразу узнал бы наемных убийц.
Взгляд ее остановился на бляхе шепелявого.
Ты знаешь, что это? спросил Виллим осторожно.
Дрянная безделушка. Похоже, чудесная избавительница привыкла решать все вопросы коротко и однозначно. Меди много, серебра мало. Не стоит и полукроны.
Тем не менее бляха отправилась в ее маленький дорожный мешок.
В Дар-Кхосис идешь?