Дай я попробую, волнуясь, сказала я.
Вспомнила свой первый дом. Затем открыла рот и запела пустынную песню мира. Я привлекла двух колибри, они покружили вокруг нас и улетели. Мвита отпрянул от меня, пораженный.
Ты поешь как У тебя красивый голос.
Я отвернулась, сжав губы. Голос достался мне от злого человека.
Еще, попросил он. Спой еще.
Я спела ему песню, которую придумала пяти лет от роду, когда была счастлива и свободна. Воспоминания о том времени были туманны, но песни, которые пела, я помнила хорошо.
Так было с Мвитой каждый раз. Он учил меня какому-нибудь простому колдовству, а потом поражался тому, как легко я схватываю. Он был третьим, кто увидел это во мне (первой и вторым были мама и Папа), может быть, потому, что в нем это тоже было. Мне было любопытно, где он научился тому, что знал. Кто его родители? Где он живет? Мвита был такой загадочный и такой красивый.
Бинта, Дити и Луйю встретились с ним в школе. Он ждал меня во дворе, чего никогда раньше не делал. Его не удивило, что я вышла из школы вместе с Бинтой, Дити и Луйю я ему много о них рассказывала. На нас глазели все. Уж конечно, нам с Мвитой в тот день перемыли все кости.
Добрый день, сказал он, вежливо кивая.
Луйю улыбнулась чересчур широко.
Мвита, быстро сказала я, это Луйю, Дити и Бинта, мои подруги. Луйю, Дити, Бинта, это Мвита, мой друг.
Дити на это хихикнула.
Значит, ради Оньесонву ты сюда готов приходить? спросила Луйю.
Только ради нее и готов.
Меня бросило в жар, а все четверо уставились на меня.
Вот, сказал он, протянув мне книгу. Я думал, что она потерялась, но нет.
Это была брошюра по анатомии. В прошлый раз Мвиту удивило, как мало я знаю про человеческие мышцы.
Спасибо, сказала я, раздосадованная присутствием девочек.
Мне хотелось еще раз напомнить им, что мы с Мвитой только друзья. Все общение Луйю и Дити с мальчиками сводилось к сексу или флирту.
Мвита бросил мне взгляд, и я взглядом же выразила согласие. С этого дня он подходил ко мне, только когда думал, что я буду одна. Чаще всего так и было, но иногда ему приходилось разговаривать с девочками. Он не возражал.
Я всегда была рада его видеть. Но один раз, несколько месяцев спустя, встреча с ним стала для меня настоящим счастьем. Облегчением. Я подпрыгнула, увидев его на дороге с конвертом в руке. Я сидела на пороге, уставившись в пространство, сердитая и растерянная, и ждала его. Кое-что случилось.
Мвита! крикнула я, срываясь с места.
Но когда я до него добежала, слова меня покинули, я стояла молча. Он взял меня за руку, и мы сели на ступеньки.
Я я не знаю, пролепетала я. И умолкла, а в груди вскипали рыдания. Этого просто не может быть. Потом я подумала вдруг раньше было то же самое. Со мной что-то происходит. Мне нужно к целителю. Я
Расскажи мне, что случилось, Оньесонву, нетерпеливо сказал он.
Я пытаюсь!
Ну, пытайся лучше.
Я свирепо посмотрела на него, а он на меня, и поторопил жестом.
Я была за домом, работала в мамином саду. Все было нормально, а потом все стало красным. Тысячи оттенков
Я замолчала. Я не могла рассказать ему, как ко мне подползла гигантская красноглазая коричневая кобра и поднялась на высоту моего лица. И как меня вдруг пронзила ненависть к себе такая глубокая и могучая, что я потянулась руками к глазам, чтобы выдавить их! И что потом я собиралась разорвать себе ногтями глотку. «Я ужасна. Я зло. Я грязь. Меня не должно быть!» Эта мантра горела у меня в мозгу красным и белым, когда я в ужасе смотрела на овальный глаз. Я не рассказала ему, как через секунду с неба слетел маслянистый черный гриф, крикнул что-то и стал клевать змею, пока она не уползла прочь. Как я в последний момент очнулась. Все это я пропустила.
Там был гриф, сказала я. Он смотрел прямо на меня. Так близко, что я видела его глаза. Я кинула в него камень, и он улетел, обронив одно перо. Черное, длинное. Я я подобрала его. Стояла там и жалела, что не умею летать, как он. А потом Я не
Ты изменилась, сказал Мвита.
Он смотрел на меня очень внимательно.
Да! Я стала грифом. Клянусь! Я не выдумываю
Я тебе верю. Заканчивай.
Я Мне пришлось выпрыгивать из-под своей одежды, сказала я, вытянув руки. И я слышала все. Я могла видеть как будто мир мне себя открыл. Мне стало страшно. А потом я лежу, я снова я, голая, а рядом лежит одежда. Во рту нет алмаза. Я нашла его в паре футов, и
Я вздохнула.
Ты эшу.
Я что? слово звучало похоже на чих.
Эшу. Ты можешь перекидываться, кроме всего прочего. Я это знаю с того дня, как ты превратилась в воробья и вспорхнула на дерево.
Что?! проорала я, отпрянув от него.
Я знаю то, что знаю, сказал он спокойно.
Почему мы мне не сказал? я сжала трясущиеся кулаки.
Эшу никогда не верят, что они эшу, пока не убедятся на опыте.
И что мне делать? Что откуда ты все это знаешь?
Оттуда же, откуда и другие вещи.
И откуда же?
Долго рассказывать. Слушай, не говори об этом подругам.
И не собиралась.
Важно, кто первый. Воробьи живучие. Грифы благородные птицы.
Что такого благородного в том, чтобы есть мертвечину и воровать мясо с колод?
Всем надо питаться.
Мвита. Ты должен рассказать мне больше. Мне надо уметь защищаться.
От чего?
Из моих глаз полились слезы.
Кажется, что-то хочет меня убить.
Он помолчал, заглянул мне в глаза и потом сказал:
Я этого не допущу.
Мама считает, что все на свете неслучайно. Ничто не происходит просто так ни резня на Западе, ни любовь, встреченная ею на Востоке. Но стоящая за всем этим воля я называю ее Судьбой холодна и жестока. И так непреложна, что нет никакой доблести в том, чтобы ей покоряться. Судьба неизменна, как хрупкий кристалл во тьме. Но вот за Мвиту я благодарю Судьбу и склоняюсь перед ней.
Мы встречались дважды в неделю после школы. Именно его уроки помогали мне сдерживать страх красного глаза. Я по натуре боец, и уже сам факт, что у меня теперь есть оружие, хотя бы и негодное, притуплял мою разрушительную тревогу. Во всяком случае в дни наших встреч. Мвита и сам неплохо отвлекал меня. Он прекрасно говорил, хорошо одевался и держался уважительно. И у него не было репутации изгоя, как у меня. Луйю и Дити мне завидовали. Они с удовольствием пересказывали мне слухи о том, что ему нравятся девушки постарше, замужние, под двадцать. Которые уже закончили школу и поумнее меня.
Про Мвиту никто ничего не знал. Одни говорили, что он самоучка, живет у какой-то старухи и читает ей вслух в обмен на кров и карманные деньги. Другие что у него собственный дом. Я не спрашивала знала, что он не скажет. Но все-таки он был эву, и я время от времени слышала, как люди говорят, что кожа у него «нездоровая», что от него «погано» пахнет и неважно, сколько книжек он прочел, толку из него не выйдет.
Глава седьмаяВыученные уроки
Я вынула алмаз изо рта и с бьющимся сердцем отдала Мвите. Мужчина, касающийся моего камня, способен сильно мне навредить или наоборот. Хотя Мвита не чтил джвахирских традиций, он знал, что их чту я. И принял камень с осторожностью.
Было утро выходного дня. Солнце только встало. Родители спали. Мы были в саду. Именно там, где мне и хотелось быть.
Насколько я знаю, когда во что-то превращаешься, потом навсегда хранишь это знание, сказал Мвита. У тебя так?
Я кивнула. Сосредоточившись, я почувствовала, что и гриф, и воробей сидят у меня прямо под кожей.
Оно тут, у самой поверхности, медленно сказал он. Почувствуй перо в своей руке. Потри его, разомни его. Закрой глаза. Вспомни. Обопрись на эту память. А затем стань им.
Перо было гладким и нежным. Я знала, где ему место. В моем крыле. Теперь я все осознавала и контролировала. Теперь я не растеклась в бесформенную лужу перед обретением другой формы. Я не переставала быть чем-то. Кости мягко гнулись, трескались и уменьшались. Больно не было. Плоть вибрировала и перетекала. Внимание сместилось Я осталась собой, но словно в другой перспективе. Я услышала тихие хлопки и чмокающие звуки, почуяла тот самый густой запах, сопровождавший мои странные превращения.