Он накрыл своей ладонью ее тонкую белую руку:
Нет, это сказка, дорогая. Красивая страшная сказка. Спи.
* * *
Он оттолкнулся от края мраморной площадки и упал вверх.
Дико закричали люди на площади.
Мир на мгновение вылинял, померки заново вернул краски, запахи, звуки. Ветер ударил в лицо.
Он сделал круг над площадью, слушая, как рвут воздух крылья. Как орут людикто-то сбежал, но многие остались. Они смотрели вверх, запрокинув лица, потрясая оружием, они кричалии крики ужаса заглушались восторженным ревом.
Люди приветствовали своего короля.
Тогда он развернулся, клокоча огнем, боком чувствуя ветер, и полетел вперед, за стену, туда, где застыли за миг до бегства непобедимые прежде полчища.
Игрок
Продолжаем публиковать эпиграфы из журналазарисовки, предваряющие выпуск номера. В эфире снова дуэт Дяченкона этот раз с историей про игрока, любившего исторические сражения. Эпиграф из «Мира фантастики» 93.
Один человек любил исторические сражения.
Он играл за римлян и за галлов, за персов и викингов. И всегда побеждал, даже когда играл за Триста Спартанцев.
Однажды он взял персонажем простого немецкого лейтенантапоиграть в Сталинградскую битву.
Это было увлекательно и ново. Он умел подкрасться и перерезать горло, он таился в развалинах и стрелял без промаха, и чем круче был игровой процесс и заковыристее прохождение, тем азартнее был игрок, и казалось, что до победы полшага
А потом его контузило взрывом. Его взяли в плен, и теперь долгие годы он должен провести за рытьем канав и котловановв вечной мерзлоте, с одной лопатой в руках.
Он сидит за монитором днем и ночью. Он оброс бородой, и жена ушла от него. Его уволили с работы, и счета за квартиру некому оплачивать. Только малыш-сосед, которого игрок когда-то подсадил на «Танчики», жалеет пленного и носит ему в пустую квартиру кефир и хлеб.
А если игрок остановится на минуту, если засбоит компьютер или отключат электричествоего убьют при попытке к бегству.
Контроль
В эфире снова рубрика «Эпиграфы»! В ней мы публикуем короткие рассказы, которые раньше предваряли выпуск номера. В гостях дуэт Марины и Сергея Дяченкона этот раз с историей про совершенный детектор лжи. Впервые мы его публиковали в «Мире фантастике» 94.
«Как хорошо, что с изобретением совершенного детектора лжи мы все избавлены от унизительных проверок!»
Страшно представитьраньше с собой в самолёт нельзя было взять бутылочку воды! Раньше приходилось снимать обувь, ремень и часы, все свои вещи засовывать в сканирующую машинку, и давать себя ощупывать чужим людямэто называлось контролем безопасности перед посадкой в самолёт. Это было неудобно и унизительномы все носились, как угорелые, вдоль ленты транспортёра, босиком, с пластиковыми корытцами, а в корытцах как попало свалены были вещи. Во внутреннем аэропорту города Сан-Франциско, как сейчас помню, контейнерами для всяких мелочей служили собачьи миски с рисункомкосточкой А как забавно выглядел человек в деловом костюме, без ремня и босой, когда его обыскивал-обстукивал какой-нибудь вежливый секьюрити!
Как хорошо, что весь этот ужас позади.
До посадки пять минут. Я прохожу на контроль; кладу паспорт на стойку, а ладонь на сканер детектора лжи.
Здравствуйте, улыбается мне милая девушка, сотрудник службы. Петров Николай Васильевич, вы можете подтвердить, что, являясь пассажиром рейса сто одиннадцатьсорок восемь Мировых Авиалиний, вы не собираетесь произвести террористический акт, каким-либо образом нарушить общественный порядок во время полёта?
Нет, говорю я твёрдо. Я, Петров Николай Васильевич, не собираюсь нарушать закон и порядок, и конечно, не задумываю террористического акта!
Сканер мигает зелёным. Обмануть его невозможно: как хорошо, что с изобретением совершенного детектора лжи мы все избавлены от унизительных проверок!
Я прохожу на своё место в самолёте. Рейс полон. Моё кресло у прохода даёт мне больше свободы, чем другим, запертым чужими телами возле окон и в середине ряда. Впрочем, лететь недолго, три с чем-то часа
Командир корабля желает нам приятного полёта. Мы взлетаем; когда гаснет табло «пристегните ремни», стюардессы начинают разносить напитки
Я странно себя чувствую. Раньше меня никогда не укачивало в самолётах. Нахожу в кармане кресла впереди картонный пакетик, но тошнота вдруг отступает.
Я прошу у стюардессы апельсиновый сок. Делаю первый глоток
Я Коля Петров, соками моего детства были томатный и берёзовый, я не пробовал апельсинового до девяти с половиной
Сколько мне лет?!
Я делаю ещё три глотка и облизываю губы. Сок горчит. Соки моего детства А было ли у меня детство?
Пороховая гарь, скрежет гусениц по асфальту, разбитый арбуз Кровь.
Я хватаюсь за картонный пакетик.
Я на пару лет моложе, чем эта сволочь Петров. Я забыл своё имя, но это часть программы. Тот, кто был мной, давно умер.
Осталось только его воля. Воля умершего, попавшего в тихий сад, в объятия сладострастных
Где же райское пение?
Я встаю, пошатываясь. В моей сумке, задвинутой под переднее сиденье, полностью собранный, готовый к работе аппарат. Осталось дойти до сортира и привести его в действие.
Прощай, Николай Петров. Тебе поверили. Этого доста
Погоди! Соками моего детства были томатный и берёзовый, я Коля, у меня есть мама и папа, жена, сын! Останови программу, его память сильнее, я Коля, Коля!
Я замираю в проходе, мешая стюардессе. Она смотрит на меня, скрывая раздражение. А я гляжу на всех этих людей, жующих и спящих, играющих в игры, читающих газеты
От того, кто я, зависит их жизнь.
Томатный и берёзовый. Арбуз и кровь на асфальте.
Кто я?
Лояльность
Продолжаем публиковать эпиграфы из печатных номеров «Мира фантастики». И снова история дуэта Дяченко, которая рассказывает о проверках на лояльностьво имя процветания и безопасности жителей Земли. Впервые мы его публиковали в «Мире фантастике» 95.
«Будьте добры, смотрите на жёлтую точку».
Световой шлагбаум опустился перед автобусом, и водитель затормозил чуть более резко, чем требовалось. Пассажиров качнуло.
Проверка, сказал попутчик Вероники в кресле через проход.
Открылась передняя дверь. В автобус вошли двое полицейских в бронежилетах и с ними проверяющийЧужак. С передних сидений протянулись в готовности руки со справкамизелёными треугольниками с голографической печатью.
Спасибо, справок не надо, почти без акцента сказал проверяющий. Будьте добры, текст.
О доли дали грунма заново торопливо начал женский голос. О бурга зала хори острова
Вероника сидела, опустив голову. Проверяющий шёл по салону, выслушивая пассажиров, иногда вежливо прерывая«Достаточно». Полицейские остались у двери. Они скучали.
Попутчик Вероники отбарабанил текст без запинкивидно, по роду занятий ему часто приходилось сдавать такие экзамены. Чужак кивнул и обернулся к Веронике.
Она молчала, зажав в кулаке фальшивую справку.
Прочитайте вслух Текст-Модель, пожалуйста.
Она молчала.
Будьте добры, выйдите из автобуса.
Под любопытствующими, испуганными, самую малость сочувствующими взглядами Вероника, спотыкаясь, потащила свою сумку к выходу. Двери закрылись, автобус укатил.
Не бойтесь, мы вас посадим на следующий, сказал Чужак.
Вероника молчала. Она никогда ещё не попадалась проверкевот так, тупо, среди бела дня.
Дислексия? негромко спросил Чужак.
Она понимала, что её молчание становится вызывающим, но не могла выдавить ни слова.
Упрямство, Чужак кивнул. Почему вы не хотите учить?
Вероника пожала плечами. Чужак чуть сдвинул чешуйчатые брови:
Вы знаете, зачем нужен Текст-Модель? Вы знаете, что с того момента, как он стал известен людям Земли, миром правят мудрые сбалансированные законы?
Это принуждение, наконец заговорила Вероника.
А вы хотите убивать, красть, переходить улицу на красный свет?
Я хочу сама выбирать
Заблуждение, Чужак надел тёмные очки стал почти похож на человека. Законы должны соблюдаться во имя процветания и безопасности Земли. Текст-Модель обеспечивает их соблюдение всеми людьми, добрыми, злыми, воспитанными или развращёнными. Поэтому все без исключения люди должны знать наизусть Текст, который должным образом моделирует поведение. Текст-Модель адаптируется в соответствии с родным языком землянина Я удивляюсь, как вам удалось до сих пор его не запомнить!