Они шествовали мимо богатых ресторанов, где столы ломились от всевозможных блюд и состоятельные подданные поглощали все это, запивая дорогими напитками. Чопорные официанты сновали взад-вперед с подносами, разнося яства. За ресторанами тянулись бары, пабы, стриптиз-клубы с голографическими анимированными вывесками. Там можно было напиться до состояния полной прострации и поглазеть на андрогинных танцоров.
Они миновали целую шеренгу игорных домов, нашпигованных тотализаторами, автоматами-приставками, казино, залами погружения в киберпространство словом, играми для любого возраста. Здесь можно было сорвать банк и спустить астрономическую сумму денег, здесь можно было пропасть на десять, двадцать часов, на неделю и даже спустя месяц игр хватало бы, чтобы забыть и потерять себя в этих разноцветных шумных залах.
На противоположной стороне, у отходящей вбок аллеи расположились аттракционы с театрами, варьете и балетомтам давались натуралистические представления, где смерть была смертью по-настоящему, а оргия являлась подлинным буйством плоти, и все это прямо на глазах зрителя. Там же, под открытым небом проходили выставки искусств на любой, самый извращенный вкус. Музыканты играли какофоническую музыку под нечленораздельные куплеты так громко, что ушные перепонки могли лопнуть. От всего этого рябило в глазах, и все это было в изобилии: пенилось, выплескивалось наружу бурным месивом.
И все было напоказ, кричало, манило к себе, призывало соединиться с остальными в едином празднике наслаждения.
Через час они очутились у подходов к коллектору. Спустилась ночь. Толстые трубы тянулись по земле, сплетались в пучки и уходили к огромным цилиндрическим резервуарам, где хранилась и перерабатывалась грязная вода. За хранилищами притаился левиафанглавный насос, качающий всю воду мегаполиса из ближайшей реки. Коллектор урчал, перегоняя жидкости в круглосуточном режиме. Угрюмое, пустынное место.
Лютер присел на железную арматуру, переводя дыхание.
Тихо здесь, поежилась Аврора, обнимая себя за плечи.
Главное, нет посторонних ушей.
Так вот зачем ты притащил нас сюдапошептаться в уединенном уголке?
И за этим тоже.
Ну-ка выкладывай, что ты там мутишь? воскликнул Норн и его слова отскочили от металлических боков труб. Где обещанный куш? Мне надоело таскаться за тобой.
Лютер переводил взгляд с одного лица на другое.
Давайте по порядку. Все просто. Вам кажется, что мы встретились случайно, но это не так. Я знал о нашей встрече заранее.
К чему ты клонишь? спросил Микка, привалившись к стене. Он потирал ушибленный в поединке бок.
Это может показаться смешным, но у меня было видение.
Норн закономерно прыснул. Микка вытаращил глаза. Аврора смотрела себе под ноги, чертя носком туфли узоры в земле.
И как называется этот новый наркотик? Сильные приходы?
В это трудно поверить, но все же можно, Лютер проигнорировал выпад хирурга. Мне явился некто, и он призвал меня покинуть этот мегаполис сегодня. Он сказал, что угли и алмазы сделаны из одного материала, но первых так много, что вторые в них тонут. Приказал отыскать мне другие алмазы и вместе выбраться отсюда. Он сказал, что у меня есть шанс, единственный шанс. Второго не будет. Потому что ничего больше не будет. Он указал дорогу и обещал мне спасение в других местах, где люди по-настоящему счастливы. Рассказал, как я встречу вас и как вы будете выглядеть. И я поверил ему. Решил попробовать.
Ну и что с того? осведомился Норн. Ты, может, и найдешь свое счастье, а я-то что получу?
За пределами города лежат истинные сокровища, по сравнению которыми гранулы Церкви покажутся вам мусором. И тебе в том числе.
Но ты же понимаешь, что нам нужны доказательства, Аврора смотрела на него сквозь щелочки глаз. Мы не можем верить, даже если очень захотели бы.
Увыда. Этот город сделал людей осторожными и подозрительными. Скажу так: еще до полуночи один из вас предаст меня, а второйпогибнет за меня.
А третий?
Третий оставит меня.
Чушь редкостная, заключил Норн и скрестил руки на груди. Никогда еще такого не слышал.
Тогда уходи. Прямо сейчас, приказал Лютер.
Э нет! Это становится слишком интересным.
Вот видишь, однорукий невесело усмехнулся.
Так значит, ты хочешь, чтобы мы удрали вместе с тобой из Пентаклума? Микка озадаченно почесал бороду. Насовсем?
Навсегда.
Но у меня здесь работа и дом
И тебе нравится твоя работа? Лютер устало повел плечами. А твой дом? Тебя все устраивает?
Микка молчал. Ответ был написан у него на лице.
А вас? обратился он к девчонке и хирургу. У вас здесь есть что-то, чем вы дорожите, что любите, к чему привязаны?
Молчание. Беглецы переминались с ноги на ногу, искоса поглядывая на соседа.
Иначе я не взял бы вас с собой, продолжал Лютер. Этот ядовитый город причиняет нам только боль. Так что терять нечего, мы итак растеряли все, что могли. Наоборотнастало время обретать. Здесь нельзя долго
Внезапно сверху прыгнуло несколько человек, вооруженные палками и ломами. Похоже, нападавшие подкрались незаметно. Точно такие же люди появились в конце хозяйственного двора. Они быстро приближались и подвывали от предвкушения расправы. Плоть еле виднелась на их изможденных, чахоточных телах. Лица их были замотаны тряпками по самые глаза, а глазавыцветшие кристаллики, горели чистым огнем ненависти к миру.
Отлученные! закричала в ужасе Аврора.
Поганые выродки! Как они сюда пробрались? Норн достал шокер. Лютер проделал то же самое. Микка выпрямился и спокойно следил за приближением людей, которых с каждым мгновением становилось все больше и больше: десять, двадцать, двадцать пять. Они словно из-под земли вылезали; среди мужских фигур тростинками мелькали даже женские.
Времени нет! крикнул Лютер. Нам нужно бежать к стоку N 3! Оттуда через канализацию нечистоты вытекают за пределы города. Через сток мы и выберемся. Отступаем!
Микка уже молотил первых отлученных. Его огромные кулаки опускались на головы врагов пудовыми гирями. Двое накинулись на Норна, один вцепился в истошно кричащую Аврору. Лютер выпустил заряд прямо в глаз одному отлученному, дал второму под дых, толкнул третьего плечом в грязь и лишь тогда добрался до обидчика девушки.
Отлученные орали фальцетом и скакали вокруг поля боя, словно взбесившиеся обезьяны. Лютер чувствовал, что еще немногои ловушка захлопнется. Когда заряд шокера закончился, он кинул оружие в противника, как снаряд.
Бежим! рявкнул он, схватил девчонку за шиворот и потащил за собой. Управляться одной рукой было трудно. Следом, сыпля молнии направо и налево, отступал Норн, а за ним, принимая на себя основной натиск врагаМикка. Ему доставалось больше всех, но и вид у него был самый яростный из четверки; он напоминал в этот момент взбесившегося гризли, расшвыривал нападавших в стороны, словно котят. И ревел, от боли и гнева.
Преодолев какие-нибудь сто метров, Лютер оглянулся и увидел за собой отряд в сотню человек, следующий за ними по пятам. Наскоки отлученных стали яростнее, а удары точнее. Норн вскрикивал от боли, один раз подала голос и Аврора. Тут Микка обернулся и заорал:
Уходите! Я их задержу!
А как же ты?
Идите! Я остаюсь!
Нет! зарыдала Аврора, Мы не можем оставить его! Не-е-ет!
Уносите ноги, кретины! разозлился Микка; на каждой его руке повисло по двое отлученных, еще человек пять облепили тело, словно пиявки. Иначе я сам вас прибью!
Норн решительно подтолкнул Лютера и Аврору к люку в канализацию и, прежде, чем покинуть поверхность, Лютер увидел, как хирург вынул аккумулятор из шокера, включил его на взрывную разрядку и кинул прямо в несущуюся толпу отлученных. Беглецы кубарем покатились по лестнице вниз. Врезавшись в твердь, Лютер повернул голову к кругу отверстия наверху. В контуре показалась голова, жадно вытянулась рука. Где-то в отдалении слышался бас Микки. Глухие шлепки ударов сопровождались криками. А потом поверхность затопила вспышка разряда. Голова подергалась в конвульсиях и безвольно повисла. На несколько вечных секунд наступила передышка; но медлить нельзя! Лютер уже стоял на ногах и волок остальных за собой.