Нравится?
Недурно. Ложечка в руках Каспара выглядела совсем крохотной. Я предпочитаю клубничное, но и это очень вкусное.
Легкий ветерок пробрался под пальто принца, и тот поежился. Каспар забеспокоился:
Давайте прогуляемся до «Старбакса»? Как я понял, вы еще не завтракали. Кофе и сэндвич вам не помешают.
Александр не стал спорить: живот давно намекал, что пуст, и ощущения эти лишь усилились, стоило им зайти в кафе. Утром людей оказалось немного, а холодильник еще был полон свежих сэндвичей и закусок.
Что ты будешь, Каспар?
То же, что и вы.
Александр взял с полки две упаковки.
Сэндвич с курицей.
Отличный выбор. Какой кофе?
Просто горячий шоколад. И сливки, пожалуйста.
Чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание, Александр занял угловой столик и сел лицом к стене, пока Каспар ждал заказ. Наконец телохранитель появился с подносом и, поставив напитки и еду на стол, не снимая пальто, сел напротив принца.
Ты ешь и пьешь то же, что и я.
Так я лучше узнаю вас настоящего.
Но с тобой я всегда настоящий.
Я тронут, но, кажется, вы и сами знаете о себе не так много.
От этой мысли Александру не становилось грустно. Напротив, он был в предвкушении познания себя. Несмотря на то что жизнь во дворце и казалась по-своему привлекательной, она поднадоела ему, и хотя принц был уверен, что их уже хватились, он наслаждался свободой. Казалось, все заботы и переживания остались дома, а здесь, в городе, в окружении доброжелательных лиц и рядом с Каспаром, осталось только что-то светлое.
Он обхватил сэндвич и откусил, чувствуя, как начинка скользит вниз. После второго укуса она оказалась на столе.
Так бывает, широко улыбнулся Каспар. Изумленный вид принца забавлял его. Я закажу еще. И попрошу дать тарелку, вилку и нож.
Не будь Александр так голоден, он отказался бы от этого щедрого предложения Каспара, но в итоге молча принял его. Не прошло и минуты, как перед ним стояла новая порция.
Спасибо.
Пустяки. Каспар продолжил завтрак.
Там, наверное, нас уже ищут.
Не думайте об этом. Мы вернемся к трем.
Лучше пораньше. Мне нужно подготовиться к встрече с Анджеллиной. А выгляжу я сейчас непрезентабельно.
Вы слишком низкого мнения о себе. Непрезентабельно вы выглядите в глазах сестры. Но что же вы сами?
В смысле, как я считаю?
Да, Каспар отпил горячего шоколада. Как вы считаете, вы хорошо выглядите или нет?
Н-наверное нет.
Уверены?
Да.
В вас сейчас говорит королева.
Почему?
Потому что вы выглядите таким же печальным, как и каждый раз, когда она делает вам замечания.
А как считаешь ты? Александр слабо улыбнулся ему, готовый принять любую правду. Ну, закроем глаза на мою внешность. Сам образ достойный?
Один из достойнейших, которые я видел.
Александр усмехнулся.
А если серьезно?
Я совершенно серьезен. И не стесняйтесь своей внешности. Каждый человек красив по-своему. Если мнение вашей сестры не совпадает с вашим, это еще не значит, что она права.
Но это не доказывает и моей правоты.
Нет, но в первую очередь вы должны прислушиваться к себе. Это первый шаг на пути к самостоятельности и свободе. Недостаточно жить отдельно от тех, кто пытается держать вас рядом. Недостаточно сбежать от них, ведь от себя вы никогда не сбежите. Изменения должны начаться здесь и здесь. Каспар указал на голову и сердце. И только после этого, обретя уверенность, вы справитесь.
В кафе зашли посетители. Туристы, решил Александр, доедая сэндвич, когда один из них указал на него с восхищенным вскриком:
Это же принц!
Где?!
Александр лишь улыбнулся и махнул им, а затем схватил стакан с недопитым горячим шоколадом и, дернув Каспара за рукав, поспешил к выходу. У дверей он лицом к лицу столкнулся с девушкой. Не прошло и секунды, как Александр вновь услышал:
Принц?
Н-нет!
Но девушка не поверила. Александр ненавидел лгать так нагло. Ложь для него была позорной вещью. К счастью, девушка пропустила его. Каспар вышел следом. Они быстро зашагали по улице.
Нам стоит прикупить вам что-нибудь из одежды.
У меня нет денег с собой, а если попробую снять их со счета
Не беспокойтесь об этом. Считайте это моим подарком.
Но сегодня же нет никакого праздника.
А нужен повод, чтобы сделать подарок? Тем более сейчас он необходим.
Они зашли в первый попавшийся магазин одежды и в огромном лабиринте женских пальто, рубашек, брюк и различных аксессуаров на любой вкус нашли крохотный мужской отдел. Александр вспомнил увиденное в Нейроблоке и ощутил необходимость воссоздать тот образ. Бежевый свитер и клетчатая рубашка нашлись сразу, но вместо укороченных штанов хаки пришлось взять длинные.
Каспар снял с манекена плоскую кепку и опустил ее на голову принца.
Нравится?
Александр смотрел на себя в зеркало, слегка насупившись.
Да. Словно выполз из начала двадцатого века.
Каспар коротко засмеялся, сочтя услышанное за сарказм.
Я серьезно. Мне нравится.
Тогда берем.
На улице теплело. Толпы сгущались, потоки людей двигались все быстрее. Поначалу смесь иностранных языков, на которых говорили прохожие, сбивала принца с толку. По дороге на автостоянку он стал привыкать. Он то и дело вырывался вперед, но Каспар тут же нагонял его и оглядывался по сторонам. Никто не заметил пистолета в кобуре под его распахнутым пальто. Все были слишком увлечены редким зрелищем обласканного солнцем Лондона.
Следующей остановкой стал Чайна-таун. Только зайдя на рынок, Александр потерял связь с родным Лондоном: пестрые лавки, чередующиеся неоновыми вывесками переполненных ресторанов и кафе, пузатые красные фонарики и бесконечный человеческий поток. Александр прошел под массивной аркой, украшенной сотней ламп.
Побывать бы здесь ночью, вздохнул он мечтательно.
Принц оглянулся. Каспар вглядывался куда-то позади себя. Рука лежала на кобуре, нащупывая пистолет.
Что такое?
Шульц вздрогнул. Рука соскользнула с оружия под пальто.
Ничего. Пойдемте. Здесь есть на что посмотреть.
Он подхватил Александра под руку и уверенно зашагал вперед. Его густые светлые брови сошлись на переносице, придавая телохранителю мрачный вид. Странный, неизвестный принцу режущий взгляд встревожил его.
Что случилось? спросил он настойчиво.
Каспар ответил, продолжая смотреть вперед:
Нам нужно уйти отсюда. Сейчас же. Вам лучше вернуться во дворец.
Только мне?
Да. Я вас догоню. Свободной рукой он достал телефон и отправил сообщение водителю. Ответ пришел мгновенно. Сейчас мы сделаем круг, вернемся ко входу, выйдем на улицу, и там вас заберут.
Да что происходит? Желание вырваться и остановиться захватило Александра, но что-то неумолимо подсказывало, что это плохая идея. Нас преследуют?
Каспар не ответил, но принц заметил, как на секунду тот разжал губы и воспринял это как «Да». Черный «Форд» ждал их на обочине дороги. Александр остановился у открытой дверцы.
Ты же все расскажешь потом?
Каспар кивнул, подаваясь назад.
Конечно.
Отъезжая, Александр не отлипал от стекла. Он махнул на прощание и заставил себя улыбнуться, но Каспар уже развернулся и торопливо устремился назад. Стекло запотело от учащенного дыхания принца. Тревога не утихала, предвещая нечто ужасное. Стоило ему подумать, что однажды он может потерять Каспара, как сердце защемило от боли.
* * *
Его ждали в парадном вестибюле. Александр встал перед сестрой, поникнув головой, и не заметил ее подергивающегося от возмущения глаза. Руки ее были сложены под грудью, пальцы впились в бледную плоть. С чувством превосходства она приняла покорное молчание брата за раскаяние. Но то было тихое беспокойство за Каспара. Сдержанное, подкрепленное верой в его возвращение и знанием природы его неожиданных поступков.
Янмей и Робин сжались, словно наказание ожидало их. Стояли в сторонке, пряча руки за спиной и глядя в пол.
И как на свободе? Все расслышали в голосе королевы сдержанное раздражение. Вдоволь нагулялся?
Александр был слишком поглощен мыслями о Каспаре, чтобы обратить на нее взор и ответить. Язык не слушался его, онемев. А может, онемел и стал менее ощутим страх перед сестрой. Почему-то именно сейчас она не казалась ему кем-то важным и значительным, и он понял, что в неволе сам наделил ее этой значительностью, коей она не обладала с самого начала. Его не пугали ее вскинутые, словно фломастером нарисованные, брови; не устрашали опущенные уголки тонких губ и проступившие морщины на лбу. Он много раз видел эти признаки недовольства и понял, что устал бояться. И в то же время Александр не чувствовал, что избавился от страха перед сестрой окончательно. Страх этот слился с ним, стал его неотъемлемой частью. Привычной и надоевшей. Но сейчас место его занял страх иной, весомый. Страх за друга.