Пятый стул во главе стола был пустым. Сэмми сказал:
Она будет здесь очень скоро.
Под «она» он подразумевал Мэгги.
Я думала, что она уже здесь, сказала я.
Неа, ответил Сэмми.
Я подумала, а кто же тогда напевал в комнате подо мной. Наверное, Роза или мама, или даже Сэмми.
Я уселась за стол и начала ковыряться в своей тарелке. Мама села напротив Сэмми.
Мне так нравятся фотографии Маеве, сказала она, обращаясь ко мне. Она действительно смогла ухватить то, на что была похожа жизнь в поздние 1800-е. Ты должна помочь мне. Это невероятно.
Маеве МакКаллистер была прабабушкой моей бабушки, которая обрела посмертную славу благодаря тысячам ферротипий на которых были запечатлены моменты повседневной жизниженщины, дети, слуги и рабы. То, что большинство любителей фотографии тех времен не считало достойным, чтобы запечатлеть на дорогих металлических пластинах. Мама рылась в работах Маеве чтобы отобрать лучшие экспонаты для выставки в музее Метрополитен.
Меня не слишком интересует запутанная история предков, мам. сказала я с натянутой улыбкой. Я из Астории.
Она моргнула, слегка удивленная моим нервным тоном. Более проницательный папа спросил:
Сегодня что-нибудь случилось, Сара?
На главной улице Северны собралась большая толпа. Сэм ускользнул, чтобы рассмотреть что происходит, и к тому времени, как я до него добралась, полиция уже использовала слезоточивый газ и поливала протестующих перед зданием кинотеатра.
Боже мой, вырвалось у мамы, ее лицо побледнело.
Мы убрались оттуда так быстро, как только смогла, быстро добавила я. И Сэм не пострадал.
Мальчик, который любит магазины хозтоваров поднял меня над газом, жизнерадостно вставил Сэмми.
Кто? переспросил папа.
Ричард Хэтэуэй, пояснила я.
Спасибо Господу за Ричарда, сказал он. Ты не должна была там находиться.
Нет, согласилась я, мы не должны были быть там.
Я не понимала, каким образом папе удавалось терпеть жизнь в АКШ. Мама хотя бы здесь выросла. Но папа был из Новой Англии, а родился в Новой Шотландии. Он познакомился с мамой, когда был в Джоне Хопкинсе, а она училась в колледже для девочек Нотр Дам в Балтиморе. Но мама отказалась ехать на север, потому что не хотела жить в стране, которая до сих пор поддерживает королевскую власть. Тогда оба решили переехать на запад, жить среди нации, построенной на костях торговых пунктов Джона Джейкоба Астора. В страну свободных мыслителей, которые иммигрировали со всего Тихоокеанского бассейна и Северной Америки. Мой настоящий дом. Астория.
Мама начала было отвечать, но тут, наконец, появилась Мэгги, улыбаясь и снимая свое пальто и перчатки. Мама подпрыгнула, ее лицо осветилось настоящим счастьем. Она так сильно обняла ее, что та ойкнула.
Болтушка, произнесла мама, Я так рада, что ты здесь.
Мэгги обошла стол и с энтузиазмом обняла Сэмми, поцеловала папу в щеку, затем подошла и обняла меня.
Сара тоже, сказала она.
После похорон бабушки Мэгги поехала на северо-запад Луизианы, в район чуть ниже Ново-Английской провинции Огайо, чтобы проследить за использованием ресурсов семейного фонда для помощи в борьбе со вспышкой менингита. Мы вздохнули с облегчением и радостью, когда она вернулась.
В Мэгги было что-то хрупкое, что-то, что заставляло вас хотеть оберегать ее. Она была очень похожа на Сэмми: милая, щедрая и нежная. Она тоже страдала от аутизма, только в более глубокой форме, чем он. Она была красивой с тонкими чертами, как мама, но там где мама была полна энергии и желания достичь совершенства, у Мэгги появлялся намек на нестабильность, который был почти как страдание. Она почти умерла, когда была маленькая, упала с домика на старом дубе, который рос на передней лужайке, и пролежала в коме несколько недель. Может быть, из-за этого она стала слегка мечтательной и отстраненной.
Ужин проходил более гладко после того, как мое участие в разговоре стало менее очевидным. Пока мама разрезала огромный шоколадный торт, который Роза оставила на буфете, Сэм подошел к календарю событий, который он старательно открывал каждый день.
Смотри, Мэгги, сказал он, особенный день уже близко. Он милостиво позволил ей сломать пломбу на окошке нужного дня, открыв при этом крошечный компас. Отлично! с энтузиазмом сказал он. Мне это было нужно.
Мэгги посмотрела мне в глаза над его макушкой и улыбнулась. Было сложно продолжать злиться, когда рядом находились они с Сэмми, но я продолжала работать над этим. После того, как я съела свой торт, я помыла тарелку и отправилась наверх. Я решила, что нужно заставить себя открыть одну из маминых старых книжек.
К девяти часам в доме почти все затихло. Я могла слышать тиканье часов в холле и далекий звук голосовв солярии все еще работал телевизор. Сейчас было только шесть часов по моему временипо Тихоокеанскомуно я уже натянула свою пижаму. Я хотела положить конец моим сегодняшним дневным страданиям.
И я определенно очень устала. Мои глаза играли со мной в игрысоздавали тени в углах, давали мне двойное зрение, пока я шла по коридору в ванную. У меня было странное чувство, что девочка в зеркале, чистящая свои зубы, двигалась на долю секунды медленнее, чем я сама.
Вероятно, мне нужны очки.
Вернувшись в комнату, я скользнула под свое одеяло в виде Древа жизни, которое лежало на моей кровати, и выключила маленькую настольную лампу. Снаружи, пойманные в лунный свет снежинки все еще падали, оставляя мне чувство тепла и уюта. Хотелось бы мне полюбить это место. Но я просто не чувствовала, что это правильно.
***
Эмбер бежала впереди меня, по зеленым коридорам оранжереи. Я видела, как ее белое платье мелькало между деревьями. Она замедлилась, позволив мне догнать ее.
Давай поиграем в игрупредложила она.
Прятки? спросила я.
Нет, ответила она, снова устремляясь вперед. Давай охотиться за сокровищами.
Она исчезла в зеленой изгороди, где было много дверей. Так продолжалось бесконечно, я подобрала свою золотую юбку и побежала быстрее. Я знала, что мне нужно выбирать. Но какая дверь была правильной?
Я остановилась и открыла дверь слева от меня. Эмбер ждала меня внутри. Это была библиотека, в которой не было потолка, построенная вокруг одинокого дерева, одна сторона которого была иссохшей после давнишней катастрофы.
Она протянула мне руку, и я взяла то, что она мне давалапозолоченный грецкий орех. Мне не хотелось разбивать такую красивую вещь, но некоторые вещи должны быть разбитыми. Я положила его на пол и наступила на него, он разломился на две части. Внутри оказался свернутый кусочек бумаги.
Там было написано семь слов, но я не могла прочитать их. Мне нужно сконцентрироваться. Я должна была сделать так, чтобы они попали в поле моего зрения. И затем я прочла:
Ищи точку, где встречаются прошлое и будущее.
Глава 4
В семь утра на следующий день, еще до рассвета, мама просунула голову в мою дверь, чтобы разбудить меня.
Проснись и пой, детка. Она открыла двери чуть шире и пропустила чуть больше света из коридора. Я накрыла голову подушкой. Ну же. Давай живее. Сначала в церковь, а потом у нас куча работы перед завтрашней вечеринкой на день солнцестояния. После бабушкиного ухода ее голос сорвался. Она набрала воздуха и выдохнула. Рождественские украшения далеко спрятаны. Ты должна мне помочь.
Я высунула лицо, протирая кулаками глаза. И с удивлением уставилась на мамину одежду. Она стояла в проеме, держась рукой за дверь, свет падал на нее со спины, на ней был плотный темно-серый костюм с юбкой выше колена в Асторианском стиле.
Где ты это взяла? спросила я.
Оно было упаковано, ответила мама и, слегка смущаясь, одернула край пиджака. С остальной моей одеждой. Ты же не собираешься снова уснуть? Открывай глазая включаю свет. И она нажала на выключатель.
Я временно ослепла, пока мои глаза привыкали к внезапному яркому свету. Когда зрение вернулось, я увидела, что на маме была ее обычный бледно-розовый, прямоугольный консервативный костюм. Не ошеломляющий черный. Трансформировался в мгновение ока. Как в кино, где парень, убедившись, что все идет правильно, в момент между двумя выстрелами совершает роковую ошибку. Или, может быть, мой разгоряченный мозг просто выдавал желаемое за действительное. Я снова протерла глаза.