Я уже не могу переоформить документы на другое имя, нужно, чтобы прошел год с момента оформления он вздохнул и перевел на нее задумчивый взгляд. Наверное, проще будет обезопасить тебя саму и изъять дело из архива.
Глаза Рин загорелись нехорошим огнем.
О да!
Анхельм усмехнулся, видя ее мрачное веселье.
А теперь пойдем. Времени нет.
Пока Анхельм подкладывал ей листок за листком, Рин мельком просматривала, что подписывает: это были счета, присланные Феликсом Миллером и Стефаном Яковски из Левадии.
Анхельм, а Стенсон прислал своего человека? поинтересовалась она, пытаясь разобрать количество нулей. Миллионы ремов
Пока нет. Мы же не дооформили документы. Это небыстрый процесс.
А как ты собираешься оформить их, если тебе для этого нужен родственник, не состоящий на государственной службе?
На тебя, ответил герцог, и глазом не моргнув.
А когда это я стала твоим родственником?
Ты не стала, поэтому и документы не готовы. Так, вот эти четыре листа подписывай здесь.
Рин поставила аккуратную подпись на последнем листе, протянула Анхельму и обратила к нему выразительный взгляд. Герцог долго делал вид, что не замечает и раскладывал документы по разным папкам, а потом спросил с самым невинным видом:
Что ты на меня так смотришь? Твой взгляд на мне сейчас дыру прожжет.
Ты знаешь, прежде чем устраивать эту аферу, неплохо было бы поинтересоваться моим согласием.
Анхельм развернулся к ней и посмотрел устало.
Ну поинтересовался бы я. И что? Ты бы не согласилась? Как я тебе уже говорил, я не мог тратить время на долгие объяснения. Я надеялся на твою сообразительность, и мои надежды сбылись. Для тебя, Рин, мои действия не несут никакого вреда, только выгоду. Чем ты недовольна?
Мне не очень нравится, когда меня ставят перед свершившимся фактом. Как-то сразу дело теряет свою привлекательность. И я сейчас говорю не о фабриках, как ты понял.
Герцог со вздохом отвернулся, затолкал документы в набитый битком сейф.
Мы поговорим об этом потом, когда у нас будет больше времени, и когда я решу проблему с твоими документами. Пожалуйста, переоденься и поезжай к Альберте. А я займусь делами, сказал он и кивнул на огромную кипу документов. Посомневавшись некоторое время, Рин все же решила отложить разговор в долгий ящик. Сейчас она явно не была готова к очередному выяснению отношений.
~*~
История в истории
[1] «Рожденные бурей»роман канберийского писателя-романиста Эндрю Адамса, повествующий о компании молодых людей, которые основали общество защиты прав художников. Затрагивает острые социальные проблемы безработицы, цензуры и угнетения прав женщин-художниц.
Глава 2.2
Альберта, узнав о приезде «таких гостей», запричитала, что ей не хватит времени приготовить достойный ужин, в ответ на это Рин посоветовала поставить на стол больше вина и мясных блюд. Когда с меню определились, они вдвоем отправились за покупками. Альберта бодро шагала по лавочкам, деловито высматривая лучшие товары, а Рин взваливала на плечо сумку за сумкой и вполголоса ругалась, что скоро расплавится от жары. Июнь выдался необычайно жарким, и даже вечер не приносил прохлады; казалось, что зной удерживался до самой ночи. В такую погоду все становились ленивыми и вялыми, и Рин не была исключением. Наконец с покупками было покончено, и они отправились в поместье. Альберта стала хлопотать на кухне, Рин направилась чистить лошадей и кормить скотину. Она тщательно осмотрела Акробата, задала корм ему и другим лошадям и стала заниматься другими домашними делами.
Рин перемывала гору посуды, когда к ней прибежал щенок Цуйо и сообщил, что кто-то подъезжает к дому. Она взглянула на наручные часыте показали восемьи сказала Альберте, что можно подавать на стол. А сама, прихватив Цуйо, поднялась наверх, переоделась в простое темно-зеленое платье длиной в пол, с длинными рукавами, которое носила дома, повязала на бедро револьвер и воткнула стилет в волосы. Как раз в тот момент, когда она закончила одеваться, послышался звон дверного колокольчика, и Рин спустилась, чтобы открыть.
На пороге стоял господин лет сорока пяти, в летнем темно-сером костюме, и полукруглой шляпе. Он был таким толстым, что Рин пришлось отступить на пару шагов назад, чтобы впустить его в дом. Лицом господин был угрюм, но стоило ему переступить порог, как до его большого носа, похожего на красную сливу, донеслись ароматы кухни, и выражение тотчас сменилось. Он осмотрелся и прошел на середину холла, не выказав к Рин никакого внимания.
Недурно, недурно, проговорил он тяжелым басом, поглядывая в сторону кухни.
Добрый вечер, господин? решила поздороваться с ним Рин, когда поняла, что ее в упор не заметили, очевидно, приняв за служанку.
Янсен, ответил он, все еще не глядя на нее. Ханс Янсен. Владелец судоходной компании в Сент-Вейлоре. Известите его светлость о нашем прибытии.
Располагайтесь, ответила Рин, провожая его под галерею, вглубь холла, где гости обычно ожидали приема. Обитый голубым бархатом диван жалобно скрипнул, когда широченный зад Янсена опустился на него. Рин поняла, что стулья в обеденной зале не выдержат такого насилия, и стала судорожно придумывать, как быть. Мадам Пюсси, конечно, тоже была немаленьких объемов, и под ней стулья опасно шатались, но этот господин превосходил ее по размерам раза в полтора, а это значило только одно: сегодня мебель герцога может не уцелеть.
Могу я предложить вам кофе или чай? спросила Рин учтиво. Янсен дернул усами и наконец посмотрел на нее.
Кофе? У вас есть кофе?
Лучший кофе, привезенный из Левадии.
Янсен кивнул всеми тремя подбородками и взял газету со столика. Рин поспешила в кухню, где Альберта уже нагружала подносы едой.
Беда, Альберта! Беда! возвестила она с порога, бросаясь к полке, где хранился кофе. К нам пришел сам Гальдамур[1]. Доставай все соленья-варенья, а то он нас сожрет, если ему еды не хватит.
Альберта, похоже, не восприняла совет всерьез. Увидев Рин в опасной близости от еды, она всплеснула руками, отняла кофе и принялась сама готовить напиток. Девушка услышала, что в дверь снова звонят. На пороге стояли двое. Пожилой господин в светло-сером костюме, с тростью в руках рассматривал Рин и убранство зала позади нее, и выражение его лица говорило о том, что он нашел не совсем то, что ожидал. Рядом с ним стоял крепкого телосложения мужчина в мундире военного, с гладко выбритым лицом, при виде которого Рин сразу заулыбалась. Его открытая, дружелюбная улыбка и смеющиеся глаза в один миг привели ее в хорошее расположение духа.
Кристиан Де Врис, начальник порта в Сент-Вейлоре, представился он звонким и приятным голосом. Его светлость ожидает нас.
Йонатан Баккер, руководитель северной экспедиции, представился пожилой господин.
Добрый вечер! Пожалуйста, проходите, располагайтесь. Я позову его светлость.
Рин проводила гостей вглубь холла и пошла наверх, к Анхельму. Она нашла его сидящим возле кипы бумаг, всклокоченного и явно раздраженного.
Анхельм! Благие боги, что тут произошло? она оглядела раскиданные по полу бумаги и несколько скомканных листов, не долетевших до камина. Анхельм поднял на нее глаза, и ей показалось, что он пребывает в состоянии совершенно неадекватном и абсолютно не готов вести сейчас переговоры. Она подошла и прижала его голову к своей груди. Анхельм шумно вздохнул и простонал что-то нечленораздельное.
Послушай, тихо начала она, я не знаю, что случилось, но если ты не можешь сейчас принимать людей, я придумаю, как их спровадить.
Нет, нет, я могу возразил он. Просто я только что столкнулся с цифрами, которые мне не под силу Проклятие на всю его глупую королевскую голову!
Анхельм ударил по столу кулаком и малахитовое пресс-папье в виде вставшего на задние лапы тигра перевернулось. Рин повернула герцога лицом к себе и нежно поцеловала в губы и лоб.
С этим мы справимся потом. Если ты в состоянии сейчас говорить с гостями, то иди скорее умойся, а я достану тебе другой костюм. Они приехали, а ты в таком виде!
Анхельм кивнул и пошел в ванную, а Ринк гардеробу. Спустя минут десять герцог был готов, и отправился вниз. Она же осталась прибирать то, что он разбросал. После ужина они наверняка захотят переместиться в кабинет, так что стоило навести порядок. Покончив с этим, девушка достала бутылку бренди и бокалы, подвинула кресла в удобное для разговора положение и поспешила проверить готовность обеденной залы. Альберта разложила все приборы согласно этикету и украсила стол цветами. Оглядев это великолепие, Рин только головой покачалаей такого совершенства не достичь никогда.