Ты Зара, да? Какая ты красотка, зашептала она, приближаясь к собаке.
Услышав свое имя, собака встала и посмотрела на нее огромными молящими глазами.
Тихо, девочка, тихо, продолжила Софи. Я тебя не обижу. И никто не обидит. Если, конечно, мы с тобой не будем мешкать и сделаем все быстро. Просунув два пальца под ошейник, она потянула собаку за собой и, заслонив ее своей широкой юбкой, повела вдоль стены к выходу. Ну давай, девочка, давай Мы почти пришли
От деревянных створок ворот их отделяло всего несколько шагов. Поспешно подведя Зару к выходу, Софи открыла задвижку.
Беги! шепнула она собаке, приоткрывая одну створку. Дуй во всю прыть и не возвращайся!
Собака не заставила просить себя дважды. Софи смотрела, как сливочно-белый шар катится по полю и скрывается в лесу, и на сердце становилось легко. Она затворила ворота, повернулась к ним спиной и окинула взглядом двор. Охотники продолжали поглощать обильный завтрак, слуги едва успевали подносить новые блюда. Никто ничего не заметил. Софи перевела дух и пошла к себе. Пересекая двор, она прошла мимо Тома. Тот стоял посреди двора и медленно поворачивался вокруг себя, осматривая все углы.
Отец велел привести Зару, глухо сказал он. Вы не видели, куда она пошла, ваше высочество?
Софи приняла огорченный вид.
Та маленькая гончая? переспросила она. Мне очень жаль, Том, но она сбежала. Я открыла ворота и отвлеклась, совсем ненадолго, а она улизнула.
Том улыбнулся. Не только губамивсем лицом, даже телом. Софи подмигнула ему и пошла в свои покои.
И тут она увидела мачеху.
Королева стояла на пороге конюшни и в упор смотрела на падчерицу. Тонкие ледяные пальцы ужаса скользнули по спине принцессы. «И давно она там стоит? подумала девушка. Неужели она все видела?»
Молчание и неподвижность королевы заставили умолкнуть всех, кто был во дворе. В наступившей тишине прозвенел ее холодный голос.
Трусость сродни чуме: она заразна. Один больной может заразить целый народ. Собаката, которую я приказала убить, но которая, кажется, сбежала, должна была броситься на волка по моему приказу. Что же случится в следующий раз, когда остальные псы решат последовать ее примеру и поступать так, как им хочется, а не так, как им приказали? Я скажу: тогда нападет волк, и ваша королева погибнет.
Ужас, сковавший Софи, сменился страхом. Но боялась она не за себя.
Это я виновата в том, что собака сбежала, ваше величество. Я открыла ворота, заговорила она поспешно.
Тыпринцесса крови, наследница престола, а не помощница псаря, отрезала королева. Вина не на тебе, а на мальчишке. Он должен был привязать собаку, чтобы та не могла сбежать. Умолкнув, она перевела взгляд на Тома. Приказываю перебить всех собак на моей псарне на тот случай, если какая-то из них подхватила заразу трусости. А этого мальчишку, который покрывает трусливых сук и ценит их жизнь выше жизни королевы его я приказываю отвести в казарму и дать ему десять плетей.
Нет, прошептал Том, качая головой. Не надо. Пожалуйста. Простите Я больше не буду!
У Софи перехватило дыхание. Ей хотелось закричать на мачеху, упасть ей в ноги и упрашивать об отмене наказания, но принцесса понимала, что ничего такого не сделает. Поэтому она, опустив руки, неподвижно смотрела, как Том попятился, зацепился башмаком за камень и снова упал.
Папа! Папа! закричал он, протягивая руки к отцу.
Алистер шагнул к сыну, но у него на пути встал капитан дворцовой стражи. Псарь повернулся к королеве, чтобы умолять ее пощадить его ребенка, но та уже ушла.
Софи понимала, что затеяла королева. Она желала преподать урок. Не мальчишке: это был лишь предлог. Нет, урок предназначался всем благородным охотникам, дамам и кавалерам, и суть его заключалась вот в чем: трусость опасна и наказуема, а непослушаниевдвойне.
А еще она хотела преподать урок Софи.
Тот же, что и всегда: нет ничего вреднее доброты.
Глава 4
Королева стояла перед зеркалом в своих покоях.
В его серебряной глади отражалась высокая, стройная женщина с глазами синими, как бурное море, светлыми волосами и высокими скулами. Звали ее Аделаида.
«Когда-то она была прекрасна, как утренняя заря, но время ее не пощадило», обычно говорят те, кто берется рассказывать эту сказку. Или так: «Время оставило гусиные лапки в уголках ее глаз и провело глубокие морщины на лбу».
А теперь скажи мне: есть ли на свете хоть одна сказка, которая начинается с описания морщин короля?
Так почему никто никогда не упоминает об остром уме этой королевы? О том, как она была смела и сильна духом?
Каменный пол леденил босые ступни, промозглый воздух холодил кожу. Дрожь прошла по телу, ведь она только что приняла ванну и даже не вытерлась как следует, а тонкая сорочка не давала никакого тепла. Но королева, казалось, ничего не замечала. Лихорадочно блестя глазами, она смотрела в зеркало так, словно что-то искала в его глубинах.
Что именно она там высматривала, не знал никто. Хотя догадки строили многие.
Вошла фрейлина с белым атласным платьем в руках и через голову опустила его на плечи королевы. Другая туго зашнуровала ее корсаж. Еще две внесли золотистую мантию, покрытую дюжинами бриллиантов чистейшей воды.
Тяжелая, как доспех, заметила леди Беатриса, старшая фрейлина, опуская драгоценное одеяние на плечи повелительницы.
Это и есть доспех, ответила та. Через час я встречаюсь с послом Хинтерландии для переговоров о спорных территориях на севере. Это коварный старый змей, как и его хозяин.
Когда Беатриса вышла из комнаты, чтобы принести королеве туфли, Элизабетта, младшая из прислужниц, робко шагнула вперед.
Вы такая красивая, ваше величество, сказала она.
Несчастная совершила непоправимую ошибку. И сразу поняла это.
Лицо королевы помертвело от гнева. Она прекрасно знала, что говорят о ней враги. Что она завистлива и тщеславна. Что ее волнует только собственное отражение в зеркале. Она жестом велела Элизабетте подойти ближе.
Думаешь, я покрываю себя сверкающими камнями из тщеславия? спросила она. Думаешь, меня волнует только собственное отражение, когда враги рыщут у границ моего королевства?
Элизабетта нервно сглотнула, бросила взгляд налево, направо, надеясь найти в ком-нибудь хоть чуточку сочувствия, но все, кто был в комнате, от самой высокородной дамы до последней камеристкиопустили глаза.
Я я думаю нет, конечно же нет, залепетала фрейлина. Вообще-то, я так совсем не думаю
Понятно, оборвала ее королева.
Она шагнула к окну и подняла руки. Лучи света, врываясь в окно, отразились в бриллиантах мантии, и крохотные призмы тут же разложили свет на составляющие, окутав королеву облаком радужного сияния.
Эти бриллианты нужны мне для того, чтобы предотвратить войну, сказала она. Увидев меня, посол наверняка решит, что, раз я осыпаю себя драгоценностями, словно конфетти, мне ничего не стоит усеять море военными кораблями. Лучший способ выиграть войнуне начинать ее.
Элизабетта потупила глаза и молча кивнула.
Королева опустила руки, взглянула на позолоченный циферблат стенных часов и нетерпеливо бросила:
Где она? Почему ее до сих пор нет? Я велела ей явиться еще полчаса назад.
Она здесь, ваше величество, сказала Беатриса, внося пару шелковых туфелек. Ожидает в приемной.
С этими словами фрейлина поставила туфли перед королевой, и та вступила в них. Затем, схватив со столика клочок чего-то серого, стремительно вышла из комнаты, звонко цокая каблуками по каменным плитам.
Принцесса стояла у окна в приемной королевы и ждала, вертя кольцо на пальце левой руки. Золотой ободок с единорогом в овале, обрамленном мелкими бриллиантами, назывался Кольцом Власти, и не зря: монархи Грюнланда передавали его своим наследникам из поколения в поколение.
По мнению королевы, на свете не было человека, менее подходящего для этой роли, чем принцесса София. Подойдя к ней, королева взяла ее за руку, разжала пальцы и опустила в ладонь девушки клочок серого меха.
Волчья шерсть, сказала она. Снята с куста шиповника. Волк не совершал смертельного прыжка, правда?