Куда теперь? осмелился спросить Оливер, когда отряд вышел на пустоши Заберии. Громадные пласты пустой земли предваряли путь к мертвому лесу. Когда-то здесь жили люди, но после того как на эту землю пало проклятие некромагов, даже следов от обычной сорной травы не осталось. За спинойгнилые остовы деревьев, впереди сухая земля, которую еще нужно умудриться преодолеть. Мертвецы здесь не водились, но были случаи, когда люди сходили с ума от окружающей безысходности.
Нам в Оккаху, коротко ответил Дюк, поправил на плече мешок и двинулся вперед. Ученики переглянулись и пошли следом.
Оккахапроклятый город, когда-то был столицей Заберии. Послы со всего мира спешили сюда, желали поклониться правителю, восхищались красотами города и окрестностей и выражали свое почтение жителям. Даже акор Аргарата считал за равного короля Заберии, и разумеется, дело было не в городе, но столицу правитель создал под стать себе. Широкие чистые улицы, мощенные плиткой; высокие дома, в которых проводились постоянные приемы; мосты через канал, разделяющий город на две половины При въезде в столицу все видели величественные, созданные лучшим архитектором ворота. Каменные, покрытые позолотой и серебром, украшенные изображениями богов, в которых веруют жители. Они были символом города, им же и остались по сей день, только теперь олицетворяли смерть и тлен.
Позолоты нет, сказал вдруг Оттис.
Отряд уже подошел к мертвой столице. Ворота были наполовину открытыдля прохода осталась правая половина арки, вот только и это стало излишеством. Со временем каменная стена раскрошилась, и при желании пройти можно было в немаленькие проломы.
Как ты разглядел? изумился Марфон. Нам не меньше тридцати шагов осталось.
Солнце яркое, а не блестит ничего.
Оливер засуетился, сын купца, в деньгах он толк знал.
А может, просто потускнело? Как думаете, если ободрать позолоту, много можно выручить?
Это же проклятое золото, изумился честный Оттис. Ему даже в голову никогда не приходило, что можно позариться на чужое.
Все золото проклято, глубокомысленно заявил Оливер и даже нахохлился от осознания собственной мудрости.
Прекратите, брезгливо поморщился Астос. Нет там уже давно ничего ценного, можно подумать, мы первые, кто проходит через Оккаху.
А разве нет? почти в один голос спросили остальные участники отряда. Дюк даже усмехнулся такому единению, но промолчал, давая возможность высказаться Астосу.
Конечно, нет. Проклятие уже давно рассеялось, и, если бы люди не были так глупы, Оккаху уже давно заселили бы вновь.
Оттис с сомнением оглянулся на пустоши Заберии, которые еще виднелись позади. Странным ему казалось, что можно жить в таком мерзком месте, которое обжигает внутренности ощущением близкой смерти.
А что вообще здесь случилось?
Специалист по рассказам Марфон, вот пусть он и расскажет, впервые уступил первенство Астос. Сам Марфон смутился от пристального внимания, но откашлялся и принялся вещать:
Сто лет назад Оккаха была цветущим городом, столицей Заберии и вотчиной короля Досфуса
Давай ближе к моменту проклятия, зевнул Оливер. Он уже предвкушал, как будет обносить ворота. Марфон послушно сократил рассказ.
Провинциями Заберии руководили князья из королевского рода. Надеюсь, вы в курсе, что все члены королевского рода некроманты?
Астос и Оливер кивнули, а вот Оттис и Маркус сделали вид, что вопрос относится не к ним. Марфон понятливо улыбнулся и продолжил:
Князья были против, что им приходится поклоняться Досфусу, который, по описаниям современников, умом вроде и не блистал. Более того, даже дар некромантии в нем проявился как-то очень уж слабо, что давало основания всем желающим подозревать, что королева-мать гульнула. И они предложили Досфусу разделить Заберию на отдельные части, которые центру поклоняться не будут. Но король, естественно, возмутился: в одном княжестверудники, в другомболота с полезной нечистью, у третьеголеса, у четвертоговыход к морю. А у Досфуса оставалась только Оккаха с небольшим количеством примыкающих полей и старым лесом. Он отказал князьям, а они обиделись.
Еще бы, купеческий сын честно задумался. Он оказался в заведомом проигрышесодержание такого города не потянуть без постоянных дотаций провинций Но если бы в тот момент подсуетиться и заключить договора на поставку жизненно-необходимых продуктов за уступку власти Э, вы чего?
Парни покрутили у виска, выражая свое отношение к рассуждениям Оливера, и Марфон продолжил.
Разумеется, ради того, чтобы добиться своего, князья решили объединиться. Даже силы одного вдесятеро превышали силы Досфуса, а уж силы пятерых князей сравнивать с королевскими и вовсе не приходится. Ужасное проклятие поразило Оккаху, огнем выжгло окружающие территории, и люди обратились в мертвых, а мертвые в живых.
Что означает: живые мертвецы заполонили Оккаху и близлежащие территории, вставил Астос.
На несколько минут воцарилась тишина, отряд подошел вплотную к воротам и жадно их оглядел на предмет возможности поживиться. Дюк шел первым и поднял голову, рассматривая выбитую на арке надпись. Буквы почти стерлись, но слова еще можно было разобрать: «Не для себя, не для умерших, но для живых и существующих». Девиз первых некромантов, которые основали столицу Заберии. Досфус забыл об этом, и князья-некроманты напомнили. Вот только пали жертвой напоминания ни в чем не повинные люди.
И вот в Заберии уже сто лет нет короля, а власть держит совет князейпотомки тех некромантов, которые прокляли Оккаху, закончил рассказ Марфон.
Через ворота не пойдем, сказал внезапно Дюк. Отряд остановился мгновенно, будто налетев на какое-то препятствие. Они тщетно ждали объяснения, но его не было.
А в чем причина? удивился Астос. Он оглядел ворота на предмет наличия магии, но не было ее. Просто старые гнилые ворота с приоткрытой створкой. Трещины бороздили арку, и в самой крупной из них даже застряло гнездо. Птенцов там не было, но гнездо все равно внушало какое-то спокойствие.
Дюк молчал. Он самому себе не мог сказать, что не нравится, а тем более облечь смутные предчувствия в связные предложения, но внутренности словно пели об опасности. Совершенный размял шею, попрыгал на месте, разминаясь, глядя на него, то же самое сделали и парни.
Зайдем через северные ворота.
Северные ворота были не такие уж и красивые, а время их вовсе не пощадило. Осталась только высокая балка, на вершине которой безжизненно поникла какая-то тряпка, причем ткань ее неожиданно оказалась невыцветшей. Над мертвым городом даже ветер не дул, так что снизу рассмотреть, что же это такое, не представлялось возможным.
Маркус, позвал Дюк. Надо снять.
Вертлявый парень великолепно лазал по деревьям, так что никто в его успехе не сомневался. Очень скоро тряпочка оказалась внизу.
Это флаг, удивленно сказал Маркус. Дюк даже в руки брать не сталрассмотрел и поморщился.
Флаг одного из княжеств Заберии. Посмотрите: изображение черепа собаки и зазубренного мечапровинция Езер.
Но почему? Эта земля никому не принадлежит, недоумевал Астос. Он-то флаг из рук Маркуса вырвал и чуть ли не обнюхал.
Не принадлежит, признал Дюк. Но нам предстоит встретиться с одним из князей ЗаберииОккаху он выбрал в качестве временного пристанища.
Так вот почему вы не захотели идти через те ворота, ахнул Оттис, но Дюк поморщился и ничего не ответил. Предчувствие точно было связано не с князем.
Разрушенные, выгоревшие улицы проклятой Оккахи навевали грусть. Страшно было видеть мертвые остовы деревьев, пепел и пыль, покрывавшие площадь, через которую шел отряд. Потемнели от старости камни, из которых когда-то строили дома, сложились, как соломенные, крыши, и казалось, за каждым углом поджидает смерть. Именно такая, какой она представляется многим заберийцам: мерзкая склизкая старуха, выползающая из-под земли и утаскивающая с собой. Жители Аргарата и Милдоната представляют ее по-своему, но таковых здесь сегодня не проходило.
Князь занял центральную площадь. Когда-то она была прекрасна: громадный фонтан окружали двенадцать маленьких, наподобие часов, люди приходили сюда, чтобы насладиться чудесными видами, пообщаться и устроить шумные празднества. Зато сейчас можно было лишь насладиться земляными стенами: площадь стала эпицентром проклятия, так что ушла под землю на высоту человеческого роста. Ступени вниз уже давно соорудили отчаянные, и князь расположился почти с комфортом.