Значит, нам надо заключить официальный брак.
Белый снова посмотрел на неевиноватые глаза за розовым стеклом очков. Ссутулился, зашарил руками по столешнице.
Но все думают, что мы брат и сестра. А главное, брак придется заключать под вымышленными именами. Не уверен, что такой брак будет законным.
Для менябудет, раздула ноздри Лорна.
Робость Белого ее злила. Ворон потер лоб рукой, прикрыл глаза на несколько мгновений.
Как рыба?
Рыба? Белый открыл глаза. Лучшее, что я ел в своей жизни.
Лорна слезла со стула, обошла стол и оказалась рядом с ним. Стоя обняла Ворона, пристроила голову на крепком плече.
Я хочу быть твоей женой, сглотнула она слезы.
Ты и так моя жена, погладил ее по руке Белый. Навсегда.
Я хочу быть совсем, капризно сказала Лорна.
Хорошо, снова погладил ее руку Белый. Мы обвенчаемся тайно. Как только я найду священнослужителя и смогу оплатить его молчание.
Лорна засмеялась и звонко поцеловала его в щеку.
Ешь, а то остынет.
Она снова устроилась на стуле.
Забыла сказать, сегодня тебя вызывали к принцу Нильсу. У него сильный кашель. Он не доверяет мессиру Лансу и просил прислать тебя.
Да? удивился Белый. Что ж, утром схожу его посмотреть. Я так устал
Лорна убрала со стола, вымыла тарелки и подошла к кровати Белого. Тот уснул поверх одеяла прямо в одежде, сунув руку под подушку и прижавшись к ней щекой. Длинные волосы растрепались и закрыли часть лица. Очки лежали на прикроватной тумбочке. Лорна вздохнула, накрыла Ворона покрывалом со своей постели и села к столувышивать при свечах.
Глава 2
Ослепительное солнце сияло на небе, и снежная белизна больно била по глазам. Полуденные тени казались густо-черными. Воздух едва не звенел от мороза, и ветви заиндевевших деревьев тоже.
Дикий Ворон щурился, всматриваясь в глубь вековых елей и залитых солнцем полян. Склон, спускающийся от Твердыни Воронов, был виден как на ладони, а исполинскую фигуру Ройле заметил бы и слепой.
Дикий начал спускаться, ловко переступая ногами, обутыми в цельномеховые сапоги с мягкими подошвами. Снег громко скрипел, облачка пара поднимались от ноздрей.
Ройле обернулся на шум. Он стоял на солнце, прижимая к себе закутанную в меха Диорвел. Поверх капюшона головку малышки обматывал пуховый шарф. В этом коконе из меха и шерсти с трудом можно было опознать ребенка. Особенно потому, что по сравнению с гигантом Ройле девочка выглядела совсем игрушечной.
Что за затея таскать малую по горам в такой холод? спросил Дикий, в своей обычной манере пропуская такую чепуху, как приветствие. Отнеси ее нянькам, не дело это для воинас детьми возиться.
Я не воин, а лесоруб, и возиться с ней мне нравится, пожал плечами Ройле. Маленькие все забавные. Про холод ты прав, но госпожа велела показать ее горам при солнце. Что мне оставалось?
Дикий вместо ответа поморщился и закатил глаза. Его густая разросшаяся щетина серебрилась от инея.
Наша матушка начала сдавать и не замечает очевидного, заявил он. В этой девчонке моря больше, чем гор. Зря матушка надеется на то, чего не будет.
Ты-то откуда знаешь? нахмурился Ройле. Горная госпожаледи Ворон. Нечего рассуждать, как будто ты хозяин гор.
С недавних пор я знаю слишком много, проворчал Дикий. Но я хотел с тобой потолковать о другом.
Ройле поудобней устроил Диорвел на рукахтеперь ее голубые глазки доверчиво смотрели в бездонную синеву небес.
Ты бы попробовал убедить госпожу навестить свою родню по отцу, сказал Дикий. Она давненько не гостила в замке Оленей.
Зачем? в упор спросил Ройле.
Дикий усмехнулся в усы. После возвращения с войны и битвы в ущелье они с Ройле зауважали друг друга. Дикому нравился великан-лесоруб, он его понимал. Ройле в свою очередь чувствовал в Диком настоящего хозяина, способного владеть горами и людьми.
Хочу кое-что подновить в Твердыне, ответил Дикий. Но не хотелось бы, чтобы матушка стояла над душой. Поэтому нужно спровадить ее отсюда до весны.
Ей вряд ли понравится эта затея, пожевал губы Ройле. Почему ты не хочешь говорить госпоже, что хочешь что-то подновить?
Послушай
Дикий подошел к Ройле почти вплотную. Лесоруб возвышался над ним на целую голову.
Все меняется, серьезно сказал Дикий. Но госпожа не видит этого. Потому что не хочет. А я вижу. Война, Ройле, только началась.
Ройле ничего не ответил. Он посмотрел в лицо Диорвелта уже уснула.
Надо нести ее домой, пока не замерзла.
Так ты уговоришь матушку? без обиняков спросил Дикий.
Мне не нравится эта затея, подумав, ответил Ройле.
А мне не нравится, что ты спишь с моей матерью, оскалился Дикий. И даже не знаю, почему больше: потому, что она моя мать, потому, что ты младше ее на полжизни, или потому, что тылесоруб, а онахозяйка Серых гор.
Ройле кровь бросилась в лицо. Но Дикий смотрел на него в упор.
Если ты думаешь, что все кругом дураки, то глубоко заблуждаешься, добавил Дикий. Как бы госпожу ни боялись, слухи ползут. Шила в мешке не утаишь. Такое дело, мой милый Ройле! Ты мне нравишься, но у нас с матушкой дела семейные, и тебе тут точно встревать не стоит. Просто подай ей такую мысльнедурно бы было навестить замок Оленей. Ладно, пошли домой, а то наша будущая горная госпожа превратится в сосульку.
Вернувшись в замок, Ройле отдал Диорвел нянькам, терпеливо дождался, пока те сменят ей пеленки, накормят и успокоят, и отнес ребенка в покои леди Ворон. Та сидела в глубоком кресле возле камина, устроив ноги на обитой мягкими подушечками скамейке, и смотрела в огонь. Она замерзла, Ройле осторожно положил малышку на руки госпоже. Снаружи ветер дух выбивает.
Сегодня ясный день, покосилась на него леди.
Вокруг Твердыни всегда ветер, пожал плечами Ройле. Здесь куда холодней, чем в долинах.
Ты не злишься, что я прошу тебя гулять с ней?
Нет. Она похожа на твоих сыновей.
Ройле смотрел на Диорвел, склонив голову к плечу. Лицо его было ласковым, взглядтеплым. Леди Ворон прикусила нижнюю губу. Все было ясно без слов: Ройле видел в Диорвел их общего ребенка, которого никогда не будет. Хозяйка Твердыни почувствовала, как в груди что- то царапнуло.
Позови няньку, велела она. Мне надо обдумать кое-что.
* * *
Дикий распорядился, чтобы еду ему принесли в Большой зал. В последнее время он привык есть тамлибо в компании своих фениев, либо если опаздывал к общей трапезе, то в одиночестве.
Огромный зал смотрелся мрачносумрак по углам, сквозняки, высоченный потолок, теряющийся во тьме. Дикий плюхнулся на скамью и потянулся в ожидании, пока явятся слуги. Тут он краем уха уловил едва слышный всхлип. Тоненький, дрожащий.
Ворон пригнулся, всматриваясь в темный уголтам кто-то был. Кто-то маленький и беспомощный. Кто-то испуганный, жалкий, одинокий.
Эй, ты что там делаешь? нахмурился Дикий. А ну, иди сюда!
Я боюсь, прорыдали из потемок.
Меня? поднял бровь Дикий.
Ответом ему был новый всхлип. Ворон выругался про себя, встал со скамьи, прихватив со стола подсвечник, и посветил в угол. Там, прижавшись к холодной стене из серого камня, плакала Финела, младшая дочь покойного короля Эннобара, круглая сирота, имевшая все права на престол Таумрата. По бледным щечкам размазались слезы вперемешку с грязью, мокрые ресницы слиплись, нос распух.
Меня боишься? уточнил Дикий.
Финела помотала головой, вздрагивая всем своим маленьким тельцем.
А кого?
Финела вытянула руку и ткнула грязным пальцем куда- то за спину Дикому. Тот обернулся и увидел серого волкодава, своего любимца. Пес исподлобья смотрел на девочку. Ах, вон что, усмехнулся Дикий.
Он нагнулся, подхватил малышку на руки, вернулся с ней за стол. И присвистнул. Финела прижалась к Ворону, застучав зубами от страха. Волкодав приблизился тяжелой походкой и не торопясь обнюхал ребенка.
Тихо, Серый, нельзя, свои, твердо сказал Дикий.
Серый снова втянул воздух и завилял пушистым хвостом.
Долго ты сидела в углу? спросил у Финелы Ворон.
Та кивнула, все еще косясь на собаку: