Простите. Зря я так.
Вовсе не зря. Бо изогнул бровь, с неподдельным интересом оглядывая нас, будто чувствуя напряжение в воздухе.
Я нахмурилась. Может, Рид и прав. Может, я и впрямь не в себе. Никогда прежде я не видела смысла в том, чтобы извиняться за подобное.
Они меня уже достали.
Сам хорош, гаркнула Коко.
В последний раз вам говорю я пойду туда, куда сама захочу, заявила я. Сегодня все пошло крахом, но, по крайней мере, теперь мы знаем, что до похорон Архиепископа две недели. До Цезарина добираться самое меньшее десять дней. А значит, на оборотней и кровавых ведьм у нас есть всего день-другой. Я смерила Рида суровым взглядом, когда он попытался возразить. Все делаем как задумывали. Мы идем в лагерь крови, вы в Ле-Вантр. Встретимся в канун похорон в Цезарине. О времени и месте известите нас письмом через Абсалона
Я не доверяю матаготу, мрачно сказал Рид.
Абсалон в ответ завилял хвостом.
А вот ты ему определенно нравишься. Я наклонилась почесать кота за ухом. И именно он, между прочим, нас спас в Модранит, когда передал послание мадам Лабелль шассерам. Если я правильно помню, от того плана ты тоже был не в восторге.
Рид промолчал, играя желваками.
Ле-Вантр? озадаченно переспросил Бо.
Владения стаи, коротко ответила я.
Разумеется, в этом мрачном уголке королевства он никогда не бывал. Большинство людей старались туда не соваться, и я в том числе.
Ля-Ривьер-де-Дан ведет к холодному болоту на самом юге Бельтерры. Лу-гару объявили эту территорию своей.
А почему название означает «брюхо»?
Путь через зубы обычно как раз в брюхо и ведет. Ну и к тому же лу-гару пожирают всех, кто пересечет границу их земель.
Не всех, пробормотал Рид.
План просто кошмарный, заявил Бо. Мы и в Цезарин-то к похоронам еле-еле успеваем, а теперь еще нужно побывать и в Ле-Вантре? И это не говоря уже о том, что идти к моему отцу с предложением союза сущее безумие. Вы же были в таверне, да? Видели объявления? Эти ребята тебе голову отрезать хотели
Мне. Но не Риду. По некой причине твой отец не желает ему смерти. Возможно, потому что знает об их родственной связи, а даже если нет, то скоро выяснит. И познакомишь их именно ты.
Я скользнула за спину Рида, чтобы переодеться в новую одежду. Он был втрое меня шире, так что для роли ширмы отлично годился.
Чтобы ты знал, сообщила я Риду, это грубое проявление собственничества я тебе позволяю исключительно потому, что твой брат до сих пор не видел мою грудь, и такое положение дел меня вполне устраивает.
Ах, сестрица, ты разбиваешь мне сердце, сказал Бо.
Замолкни. Шея Рида залилась краской. Ни слова больше.
Любопытно. Он за такие слова извиняться не стал. Я вдруг ощутила на языке неприятный и странный горький привкус. Привкус сожалений, сомнений и чего-то еще. Я не смогла подобрать этому чувству названия.
Вам стоит выдвигаться поскорее, сказала я. После нашего зрелищного представления в Сен-Луаре дорога будет кишмя кишеть охотниками за головами. Может, и шассеры уже назад повернули. Рид, я знаю, что колдовство тебе до сих пор не по вкусу, но мадам Лабелль придется снова тебя замаскировать. Можно еще попросить
Я осеклась, услышав смех Коко. Она выжидательно посмотрела на Рида.
Жду не дождусь, когда это услышу.
Выглянув из-за локтя Рида, я спросила:
Что услышишь?
Она кивнула ему.
Ну, давай, скажи ей.
Рид оглянулся на меня. Я натянула через голову алую рубашку и нацепила кожаные штаны, затем присела зашнуровать сапоги. После долгого молчания Рид наконец пробормотал:
Лу, я не могу.
Нахмурившись, я встала.
Что не можешь?
Он медленно покачал головой, краснея от шеи к щекам. Затем стиснул зубы и вздернул подбородок.
Я не могу даже близко к ней подходить. К магии. И не стану.
Я уставилась на него, и в один миг все встало на свои места. Его отстраненность, вероломство, беспокойство все стало ясно.
«Лу меняется, когда использует колдовство. Поддается чувствам, забывает о здравом смысле Она ведет себя как шальная».
«В какой-то миг она выглядела почти в точности как»
Как ее мать. Договаривать было и незачем.
«Магия противоестественна», так он сказал.
Противоестественна.
Горький привкус усилился, мне стало трудно дышать, и я наконец поняла, что это было за чувство. Стыд.
Надо же, как удобно.
Краем глаза я увидела, как Коко утягивает Бо за локоть прочь. Он не возражал. Когда они исчезли из виду, Рид обернулся ко мне и наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза.
Я знаю, о чем ты думаешь. Это не так.
Выходит, люди все-таки не меняются, правда?
Лу
Что, скоро опять станешь называть меня «оно»? Я тебя винить не стану.
Я оскалилась и подалась вперед, так близко, что могла бы его укусить. Никогда за все восемнадцать лет своей жизни я никому не позволяла породить во мне чувств, которые испытывала сейчас. К глазам подступили слезы, к горлу тошнота, и я ненавидела себя за то, что это допустила.
Я ведь противоестественная, в конце концов. Шальная.
Рид тихо чертыхнулся и закрыл глаза.
Ты подслушивала.
Ясное дело, подслушивала. Как ты вообще смеешь меня оскорблять, пытаясь оправдать свои собственные извращенные взгляды
Стой. Остановись. Он распахнул глаза, потянулся ко мне и схватил за локти но схватил мягко, бережно. Я тебе говорил мне неважно, что ты ведьма. И говорил всерьез.
Чушь собачья.
Я отскочила назад, увидела, как безвольно опали руки Рида, и тут же ощутила укол горького сожаления. В следующий миг я обхватила его за пояс и зарылась лицом ему в грудь. Сжав Рида крепко-крепко, я приглушенным, надорванным голосом проговорила:
Ты ведь не дал мне ни единого шанса.
Он обнял меня еще крепче и укрыл своим телом, будто хотел защитить от всего мира.
Дело в магии, а не в тебе.
Магия это и есть я. И ты тоже.
Неправда. Все те частицы души, которые ты отдаешь, они мне нужны. Мне нужна ты. Целая и невредимая. Рид отстранился и посмотрел на меня. В глазах его сверкала решимость. Я знаю, что не могу просить тебя отказаться от магии, поэтому не буду. Но я могу просить об этом свою мать. Могу просить себя самого. И я могу Он отвел прядь волос с моей щеки. Могу попросить тебя себя поберечь.
Да ты шутишь. Наконец, наконец-то я отшатнулась от него, когда сердце поспело за разумом. Ты вдруг стал вести себя так, будто я какой-то порченый товар или стекло, которое может в любую секунду разбиться. Вот тебе новость я всю свою жизнь занимаюсь колдовством. И знаю, что делаю.
Лу. Рид снова потянулся ко мне, но я отмахнулась. Его глаза вспыхнули еще ярче, еще жарче. Ты сама не своя.
Ты просто видишь то, что хочешь видеть.
Неужели ты думаешь, что я хочу видеть в тебе
Что? Зло?
Он схватил меня за плечи.
Ты вовсе не зло.
Разумеется, нет. Я утерла слезу прежде, чем он успел бы ее заметить. Никогда прежде я не позволяла себе испытать такое унижение, такой стыд, и сейчас начинать не собиралась. Ты готов добровольно рискнуть собой, своей матерью и братом, отказавшись использовать колдовство в пути?
Приходится выбирать из двух зол. Других путей нет.
Долгое мгновение я смотрела на Рида. Убежденность в его глазах сверкала остро и ранила меня глубже, больнее, чем я ожидала. Крупица моей души, та самая, которую ранил Рид, хотела, чтобы он пожалел о своей глупости, чтобы он страдал. Без колдовства все они погибнут в дороге, а если даже нет, то в Ле-Вантре уж точно. Своими предрассудками Рид обрекал себя и остальных на смерть, своим страхом лишал их силы. Война всегда губит слабых.
А Рид должен был выжить.
Есть.
Я устало отступила назад и расправила плечи. Жизнь Рида стоила больше, чем моя ущемленная гордость. Позднее, когда все это закончится, я ему докажу, как сильно он ошибается в своем мнении о колдовстве. И обо мне.
До взрыва в таверне Клод Деверо предложил мне помощь. Его бродячая труппа сегодня уезжает в Цезарин. И вы поедете с ними.