Не теряй сознание назад в лагерь шассеры уже идут.
Идут.
Я иду за тобой, дорогая.
Страх ударил меня под дых, и мой смех резко стих. Дрожа, я попыталась обхватить Рида за пояс, но руки не слушались. Они безвольно повисли, тяжелые и бесполезные, и я просто рухнула на него.
Она идет за мной, Рид.
Смутно чувствуя, как он поднимает меня на ноги и что-то ободрительно шепчет мне на ухо, я попыталась собраться с суматошными мыслями и прогнать прочь тени, которые плясали перед глазами.
Вот только тени обычно не белые, а эта тень была ослепляющей, точно раскаленной добела. Она вспорола мне горло и стала жадно пить мою кровь
Я больше не позволю ей тебе навредить.
Мне очень хотелось бы быть твоей женой.
Он застыл, услышав мое неожиданное признание, но я уже забыла, что сказала. В последний раз сонно вдохнув аромат сосен, дыма и Рида, я скользнула во тьму.
Крест
Лу
Я очнулась и тут же услышала чей-то спор. Спина уже прошла, будто по волшебству, но в груди все равно было тяжко, тесно. Ощутив на языке мед, я едва заметила другой привкус, острый и медный, скрытый за приторной сладостью. Мне стоило бы устыдиться, но от усталости ни на что, кроме безразличия, я оказалась неспособна. Поэтому глаза сразу же открывать не стала, а вместо этого предпочла притвориться спящей и полежать так еще немного, наслаждаясь свежестью воздуха.
Меня положили на живот, и ночной воздух ласкал мне спину. Обнаженную спину. Я едва не рассмеялась и этим чуть не выдала себя с головой.
Эти сумасшедшие распороли мне рубашку.
Почему не выходит? рявкнул Рид. Горячей ладонью он стиснул мне пальцы. Разве ей не пора уже очнуться?
Разуй глаза, Диггори, огрызнулась Коко. Ее ожоги исцелились, это очевидно. Нужно время, чтобы зажили и внутренние повреждения.
Что за внутренние повреждения?
Я представила, как краснеет его лицо.
Коко раздраженно вздохнула.
Физически невозможно сдвинуть нож, не говоря уже о том, чтобы его бросить, с помощью воздуха из одних только легких. Лу также извлекла воздух из своей крови, из тканей
Что? переспросил Рид тихо. Опасно, обманчиво тихо. Но этим свой гнев скрыть не смог он так вцепился мне в пальцы, что едва их не сломал. Она ведь могла от этого умереть.
Всему своя цена.
Рид насмешливо фыркнул. Так незнакомо и неприятно.
Видимо, не для тебя.
Прошу прощения?
Я подавила тяжкий стон, еле сдерживаясь, чтобы не вклиниться в их перепалку. Рид, конечно, тот еще болван, но сегодня урок он усвоит.
Ты меня прекрасно слышала, сказал он, явно даже не задумываясь о том, как близко к нему находится Коко и как легко она может вспороть ему артерии. Лу меняется, когда использует колдовство. Поддается чувствам, забывает о здравом смысле Она еще со вчерашнего дня, после событий у ручья, ведет себя как шальная. Сегодня все стало еще хуже. Но вот ты почему-то колдуешь безо всяких последствий.
Все желание защитить его от Коко вмиг испарилось. «Шальная»? Мне пришлось приложить немало сил, чтобы продолжать дышать медленно и мерно. Последние остатки усталости сгинули в пучине негодования, и сердце бешено заколотилось от такого предательства, пусть даже малого. Я лежу перед ним раненая, а ему хватает наглости меня оскорблять? И у ручья, и в таверне я только и делала, что его спасала. Свинья неблагодарная, вот он кто.
Давай, Коко, выпотроши его.
Поподробней, пожалуйста.
Я нахмурилась, поскольку ожидала совсем иного ответа. И неужели в голосе Коко я услышала беспокойство? Быть не может, что она согласна с этим бредом.
Она согласилась покрасить волосы, почти не задумываясь. А когда все пошло наперекосяк, чуть не придушила Бо. Рид как будто вычеркивал пункты из заранее составленного списка. А потом плакала, плакала в голос
Волосы она покрасила ради тебя.
Голос Коко так и сочился презрением и неприязнью, и я незаметно приоткрыла один глаз, слегка смилостивившись. Коко сверлила Рида сердитым взглядом.
И плакать она имеет полное право. Мы все, в отличие от тебя, эмоциональным запором не страдаем.
Рид только отмахнулся.
Это еще не все. В таверне она нагрубила Клоду Деверо. Смеялась, когда ранила охотника за головами, хотя тем самым навредила и себе. Ты видела, какие у нее на ребрах синяки. Она кашляла кровью. Он озабоченно взлохматил себе волосы, качая головой. А после этого еще убила его приятеля и чуть не прикончила заодно себя саму. Я за нее волнуюсь. Когда Лу его убила, в какой-то миг она выглядела почти в точности как
Только попробуй договорить до конца.
Я не хотел
Хватит. Коко все еще сжимала пустой пузырек из-под меда, и рука ее все еще была в крови, а пальцы дрожали. Слов утешения у меня для тебя не найдется. Во всем, что сейчас происходит, ничего хорошего нет. Подобное колдовство при котором жизнь и смерть балансируют на острие ножа требует жертв. Природа во всем ищет равновесия.
Природа здесь ни при чем, ответил Рид, багровея. С каждым словом его голос становился все жестче. Магия противоестественна. Как как болезнь. Как яд.
Таков наш крест, и нам его нести. Я могла бы тебе рассказать, что колдовство влечет за собой не только смерть, но ты ведь все равно не станешь слушать. Яд иного рода бежит в твоей крови которую, кстати, я обещаю тебе вскипятить, если ты хоть когда-нибудь скажешь подобное при Лу. Ей и без того немало дерьма разгребать приходится, еще твоего в этой куче не хватало. Глубоко выдохнув, Коко сникла. Но ты прав. Нет ничего природного и естественного в желании матери убить свое дитя. Лу станет хуже, прежде чем станет лучше. Гораздо, гораздо хуже.
Рид стиснул мои пальцы крепче, и они с Коко посмотрели на меня. Я быстро закрыла глаз.
Я знаю, ответил он.
Я глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Потом вздохнула еще раз. Но не могла забыть ни о гневе, который испытала, услышав их слова, ни о боли, что скрывалась под ним. Да, беседа вышла не из приятных. Не такие слова человек надеется подслушать от любимых людей.
«Лу станет хуже, прежде чем станет лучше. Гораздо, гораздо хуже».
В мыслях всплыло лицо матери. Когда мне было четырнадцать, она нашла для меня ухажера, настаивая на том, чтобы оставшиеся годы я прожила полной жизнью. Его звали Алек, и лицо его было таким красивым, что мне хотелось плакать. Заподозрив, что Алеку приглянулась другая ведьма, я однажды ночью проследила за ним до берега Лё-Меланколик И увидела, как он возлег со своей избранницей. После этого мать убаюкивала меня и шептала: «Кто не боится искать, не боится найти».
Возможно, я боялась больше, чем мне казалось.
Но они ошибались. Со мной все в полнейшем порядке, и я вовсе не веду себя как «шальная». Желая это доказать, я кашлянула, открыла глаза и увидела прямо перед собой кошачью морду.
Тьфу, Абсалон! Я в испуге отпрянула и снова закашлялась. Рубашка, разрезанная сзади, обвисла у меня на плечах.
Ты очнулась. Рид с облегчением подался вперед, осторожно коснулся моего лица и погладил меня пальцем по щеке. Как себя чувствуешь?
Дерьмово.
Коко тоже присела на колени рядом со мной.
Надеюсь, у той торговки ты стащила еще какую-нибудь одежду. Вчерашняя в буквальном смысле вплавилась тебе в спину. Снимать ее было довольно увлекательно.
Если под «увлекательно» ты имеешь в виду «отвратительно», то да, сказал Бо, подходя к нам. Туда лучше не смотри, он махнул себе за спину, если не хочешь узреть плод любви ткани и человеческой плоти. Ужин Анселя, кстати, тоже там. Он с ним расстался вскоре после того, как увидел твои раны.
Я посмотрела в другой угол Ямы, где с несчастным видом сидел Ансель. Мадам Лабелль суетилась над ним.
Тебе стоит переодеться, сказала Коко. Уже почти полночь. Скоро моя тетка будет здесь.
Рид свирепо посмотрел на нее и загородил меня своим телом.
Я же сказал, Лу пойдет со мной.
А я тебе сказала
Замолкните оба! рявкнула я прежде, чем успела сдержаться, и тут же съежилась, увидев, как они изумились.
Коко и Рид быстро переглянулись молча, но я все равно услышала то самое злосчастное слово. «Шальная». Выдавив улыбку, я обошла Рида.