Дезмонд тихонько присвистнул:
И кто-то тут про честность заговорил?
Я покраснела и опустила глаза.
Ладно, детка. Ты назвала меня Дез, уже какой-то прогресс.
Прогресс в чём? хлопнула ресницами я.
Могул крепко взял меня за руку и не ответил. Он смотрел на извилистую дорогу, уходящую вверх по склону, так сосредоточенно, словно это была полоса препятствий.
Здесь арка? шёпотом проговорила я. Ваш проект?
Дезмонд будто очнулся и мотнул рыжей головой.
Было бы смешно, если бы арка была здесь. Затем взглянул на меня с высоты своего роста и сказал: Ничего тебе знать не надо. Просто иди.
Но ведь ты знаешь
Естественно, я тут уже был. Идём! И он решительно шагнул в сторону дороги.
* * *
Протоптанная, местами усыпанная камнями тропа вилась серой змейкой между заросшими зеленью склонами вверх и вверх. Она казалась нескончаемой. Единственное, что было хорошочем она поднималась выше, тем меньше донимала жара. Только в джунглях можно понять, как любишь зиму.
Мне было не по себе, и поэтому всё, о чём я думала, я произносила вслух, ловя то косые, то насмешливые, то удивлённые взгляды моего провожатого. Ну и пусть! Он сам меня сюда привёз, сам играет загадками, сам женился, в конце концов, я точно об этом не просила Поэтому знания Дезмонда пополнились за эти пару часов рассказами про горы Аватара, про Кисловодск, про «Кавказ подо мною один в вышине» и про кольцо Мордора.
Дезмонд, как назло, молчал, не удостоив меня ответом ни разу. Даже шуточками не сыпал, и от этого я постоянно помнила: он обижен, я страшно неверная жена, и всё совсем не сказочно.
Но если абстрагироваться, виды вокруг разворачивались совершенно потрясающие. Над головой то висели лианы с толстыми, как косы, воздушными корнями, то наших макушек касались ветви, а потом мы проходили под просторным небом через покрытую цветами лужайку, чтобы снова зайти в изумрудный лес.
Уже наученная опытом, я посматривала по сторонам и на ветки, но коварные масломорды нам не встретились, как, впрочем, и хищники. Только любопытные обезьянки посматривали из зарослей, пробегали следом, перепрыгивая с кроны на крону стайками, а потом теряли интерес. И птицы летали, щебетали и бесстрашно прыгали под ногами, словно выпрашивая крошки. Дезмонд их отгонял.
Он был осторожен и немного напряжён, но не так, как на плоту. Увидев здоровенную, лоснящуюся на солнце, как селёдка в рассоле, чёрную змею, Дезмонд просто наклонился, обхватил её пальцами у головы, не обращая внимания на жёлтое раздвоенное жало и яростное шипение, и выбросил в кусты. Я ахнула. Он отряхнул руки и обернулся:
Ну что, идёшь? Что ты там про гоблинов рассказывала?
Надо же, ты слушал? пробормотала я, с опаской всматриваясь в зелень, куда с треском угодила местная анаконда.
А у меня были шансы не слышать? хмыкнул Дезмонд.
У тебя до сих пор есть шанс рассказать, куда мы идём.
Нет, мы почти пришли.
Куда?!
У вас на Земле у всех с терпением проблемы?
Нет, но я бы хотела знать И я устала. Уже ноги болят. И пить хочется. Я вообще ужасно не спортивная, самая активная часть меняпальцы, которые печатают на клавиатуре.
И язык, заметил Дезмонд. Взял меня за руку и потянул за собой.
Мы вошли в лабиринт из громадных валунов под соснами. Дорога превратилась в тропинку. Силы мои были на исходе. Дезмонд ловко взбирался на один выступ, подтягивал меня и лез на другой. Мы подошли к каменной стене, подпирающей плато.
Всё ясно, пробурчала я. Ты решил заморить меня альпинизмом. Проще было дать яду.
Сцеди и пей.
Он подтолкнул меня вперёд, и вдруг в цельной скале я увидела ход, почти лазейку. Всего лишь десяток шагов по ней, и мы вышли на почти пологую поляну, поросшую мощными дубами или их крайанским подобием. За ними возвышалось прямоугольное серое здание с высокой, изогнутой волнами черепичной крышей.
Ну вот и добрались, сказал Дезмонд и громко перевёл дух.
Он волнуется?! Вот тут и я разволновалась не на шутку!
Дезмонд подошёл к дверям и постучал кулаком. Если бы я была кошкой, я бы прижала уши.
Ждём, мрачно сказал он.
Не дышать пять минут не получилось, а вот открывать нам будто и не собирались. Но Дезмонд не колотил больше, он просто стоял, выпрямившись, как школьник перед приёмной директора, и посматривал на меня, словно я могла сбежать, едва он отвернётся. Наконец, оббитая железом створка серой двери отворилась, в щель высунулась голова лысого мужчины в серых одеждах.
С чем пожаловал, брат? спросил он, к моему удивлению.
Я хочу увидеть мастера Ши, ответил Дезмонд.
У вас к нему есть вопрос? Что передать ему?
Скажите, к нему пришёл сын. С женой.
Хорошо, брат. Обождите.
Мужчина закрыл дверь, а я уставилась на Дезмонда широко раскрытыми глазами.
Ты же сказал, что твой отец умер! прошептала я.
Для всего мира так и есть, ответил тот и поджал губы. Он ушёл на свои поиски от нас с матерью, когда мне было семь.
Но потом ведь ты нашёл его? Ты говорил, что был здесь? взволнованно прошептала я.
Нашёл, когда повзрослел. Посмотрел, чем он тут занимается, и ушёл, нехотя проговорил Дезмонд.
Но почему мы тогда пришли сейчас? Тоже какая-то традиция?
Нет.
От нетерпения я даже дёрнула его за рукав.
Дез! Ну хватит темнить, скажи мне хоть слово: почему мы здесь?
Он взглянул на меня с прищуром и всё-таки произнёс:
Если хоть кто-то в нашем мире может научить тебя справляться с твоей магией так, чтобы тебя не разорвало от эмоций, то это он.
Широкие, похожие на ворота казармы двери начали раскрываться. И я увидела двоих одинаково лысых парней в одинаковых одеждах, которые растворяли тяжёлые створки. Вот только один из них был могулом с чёрно-огненными глазами, второйлаэром с пепельными крыльями. Немолодой мужчинатот, что открывал нам перед этим, стоял под свисающим с потолка грандиозным дискомсильно увеличенной копией амулета на груди Дезмонда, и он был человеком!
Монах сложил кулаки один к другому перед грудью и слегка нам поклонился:
Добро пожаловать в Храм Единого. Мастер Ши примет вас.
Дезмонд сжал мою руку. Мы поднялись по ступеням и шагнули в затемнённую сень храма. Я увидела, что мы попали не в здание, а в удлинённый холл, который служил проходом на территорию.
Братья, заприте ворота, распорядился человек. Мастер Ши сказал, что гости задержатся.
Я увидела, что желваки заходили ходуном на скулах Дезмонда. Его пальцы вибрировали напряжением. Похоже, решение привести меня сюда далось ему не простовечная тема отцов и детей
Тем временем могул и лаэр тоже нам поклонились, сложив кулаки перед грудью, и последовали приказу. Я смотрела на них и не могла поверить: могул и лаэр подчинились человеку! Могул и лаэр стояли рядом в одинаковых одеждах монахов и не смотрели друг на друга с презрением. Это возможно?!
И вместе с изумлением в моей груди вдруг зародилась надежда.
Глава 7
Несмотря на то, что ничего китайского ни в простейшей архитектуре зданий, ни в лицах встречавшихся нам монахов не было, мне почему-то постоянно приходил на ум Шаолинь. Возможно, потому что все были невероятно подтянутыми и спокойными; или потому, что на отдалённой площадке я увидела группу людей, лаэров и могулов, которые, широко расставив ноги, перекатывали световые волны энергий из одной руки в другую. Среди практикующих было даже несколько женщин. Это было похоже на тайцзы с магией. Очень красиво! Я так засмотрелась на них, что пропахала бы дорожку носом, если бы меня не поддержал под локоть Дезмонд.
Под стук бамбуковой палки о высушенную тыкву под строгим надзором наставника монахи на площадке начали с места делать сальто, окружая себя энергией, как мыльным пузырём. И раз, и два, и три. Отточенные движения в прозрачных цветах радуги.
Магическая академия вырвалось в восторге у меня.
Утренняя разминка, ответил монах, который нас вёл. А вы не практикуете?
Я ошеломлённо улыбнулась, представив, как плюхаюсь о землю подобно мешку с мукой. Тут же спохватилась, но перед монахом уже глухо шлёпнулся о протоптанную дорожку холщовый куль, распространяя вокруг белое мучное облако. Монах не споткнулся, среагировал мгновенно: в прыжке перелетел куль, щёлкнув пальцами. Иллюзия развеялась.